Развилки - Владимир Александрович Дараган
Они подошли к дому стариков, остановились у калитки.
— Зайдем, предупредим, что мы в десять придем? — спросил Никита.
Панкрат покачал головой.
— Окна темные, спят они, сил для Нового года набираются. Придем к десяти, если легли спать — разбудим. Не разбудим — дома отпразднуем.
На небе высыпали звезды, луна освещала улицу, приукрасила снег узорами теней от голых деревьев. Подморозило, снег поскрипывал под ногами.
— Смотри, — Никита остановился, обернулся.
За ними по дорожке гуськом шли волки. Шли не спеша. Увидев, что люди остановились, они тоже встали.
— Припозднились мы, — сказал Панкрат. — Главное спокойствие, не бежать. Макс, впереди не твой ли дружок?
— Черт его знает, — Макс, шедший впереди, переместился ближе к волкам. — Серый, узнаешь меня?
Волки не шевелились.
— Идите вперед, — сказал Макс. — Дайте мне лопату, я пойду последним.
Одни прошли несколько домов, оглянулись. Волки шли за ними, держа дистанцию.
— По случаю праздника твой серый решил друзей привести, — сказал Никита. — Говорили тебе, что кормить никого не надо.
— Все нормально, на троих они не бросятся. И лопаты их смущают.
До колодца они дошли без приключений. Волки отстали, им показалось, что они остановились у дома, где жил больной старик.
— Вот такой у нас Новый год, — сказал Панкрат. — Будет, что вспомнить.
Он смахнул снег с крышки колодца, прищурил глаза, втянул ноздрями воздух.
— Это еще что такое!
Луна поднялась выше, ее свет слепил глаза, тени стали чернее, окружающие пустые избы и ветви спящих деревьев загораживали часть звезд. Вроде все было ожидаемым, понятным, но что-то настораживало, вызывало тревогу. Это что-то было чужим, чего сейчас не должно быть. И это что-то не было волками — они остались далеко, их уже не было видно.
— Ты о чем? — Никита подошел к Панкрату.
Панкрат покрутил рукой в воздухе.
— Ничего не чувствуешь?
Никита принюхался.
— Вроде как дымом пахнет. Может от одежды? Ветра-то нет.
Он понюхал рукав телогрейки, поднял лицо.
— Слушай, и правда дымом пахнет! Макс, ты чуешь?
Макс воткнул лопату в снег, похлопал рукавицами.
— Откуда тут дым? Разве что… Наша печка? Пожар?
Они бросились к дому. Добежали до калитки, остановились. Дом стоял целым, с освещенными окнами, у калитки, рядом с «фольксвагеном» они увидели два снегохода. Что это? Радоваться или…
— У нас незваные гости, а ружье в доме, — прошептал Панкрат. — Веселый будет у нас вечер. Стойте здесь.
Он осторожно открыл калитку, подошел к сугробу, доходившему почти до окна главной комнаты, разгребая снег руками, добрался до стены, заглянул в окно, прикрытое занавеской. Вернулся.
— Занавеска, мать ее, почти ничего не видно. Заметил только мужика. Незнакомого, мордастого, в свитере. За столом сидит.
— Может спасатели? — предположил Никита.
— Может и спасатели, но кто их сюда звал. Скорее всего любители ночных покатушек. Приехали, дом открыт, решили выпить и заодно тут Новый год встретить. Все лучше, чем в лесу с волками.
Никита посмотрел на снегоходы.
— Двухместный и трехместный. Их от двух до пяти. Скорее всего два мужика с бабами. В трехместный бухло с закуской загрузили. Что за люди? Видно же, что в доме живут, какого хрена им тут надо?
— Ладно, пошли, нас трое, по ходу разберемся.
Панкрат воткнул лопату в снег, направился к крыльцу.
Мордастый сидел за столом, на котором стояли бутылка коньяка, открытая банка красной икры, на тарелке огромный кусок сливочного масла, в хлебнице нарезанный белый хлеб. Когда Панкрат появился на пороге, мордастый сосредоточенно наливал коньяк в стакан. Ничего не отразилось на его лице, когда он увидел гостя. Повернул на секунду голову, поставил бутылку на стол, рукой со стаканом пригласил сесть на свободный стул, сделал глоток, поставил стакан и начал наполнять другой. Панкрат сел, взял предложенный стакан, тоже сделал глоток.
— Алексей Владимирович Костомоев, — сказал мордастый и протянул руку.
Пока Панкрат соображал, как ему представиться, скрипнула дверь в спальню, через мгновение чьи-то руки обвили его шею, начали душить. Он попытался вырваться, но руки все сильнее обхватывали шею, сдавили горло, стало трудно дышать. Мордастый спокойно наблюдал за происходящим, Панкрат даже успел заметить ухмылку на его лице. Вдруг душившие его руки ослабли, Панкрат почувствовал, что горячая щека прижалась к затылку.
— Робинзон ты хренов! — услышал он женский голос.
Повернулся, сначала увидел черный свитер, поднял голову, увидел улыбающийся рот, блестящие глаза, растрепанные волосы…
— Наташа!
— Она самая!
Да, это была Наташка. Уже две ночи она снилась ему. Они то сидели в кафе, и он никак не мог угадать, что именно она хочет заказать. Потом они сидели на диване в его комнате, он все пытался ее обнять, а она говорила, что не надо, что скоро придут его родители, и что они о ней подумают. «Какие родители!» — возмущался Панкрат. Но тут раздавался звонок в дверь, он бежал открывать и изумлялся — к нему и правда пришли родители, чтобы посмотреть, с кем теперь развлекается их сынок.
— Чудо какое-то. Никита, Макс, — крикнул он.
Но с этим криком он опоздал. Наташка уже целовала Никиту, при этом одновременно ругала Макса, за испорченный Новый год.
— Варя решила всех пригласить. Вас троих меня и Ирку. Никита, слышишь? Ирина тоже придет. Мы надеялись, что вы вернетесь к празднику, но какое там. Понимаю, что в деревне вам лучше, никаких баб, а самогонки, небось, полный погреб. Но я подумала, и решила, что это вопиющая несправедливость. Получается, что мы будем встречать Новый год в женской компании. А вот фиг вам! Спасибо, что на свете есть Леша, который решил не идти в клуб, а участвовать в спасательной операции. Я имею в виду спасать от скуки наш женский коллектив.
— Погоди, не тараторь, — Макс разделся, сел за стол. — Как там Варя?
Наташка подняла руки, закатила глаза.
— Он еще спрашивает! Она с ума сходит, ты бросил работу, умчался в ночь, полиция тебя искала. Где ты, с кем ты, жив ли вообще… Я ей ничего не сказала, как ты просил, — обратилась она к Панкрату, — но поняла, что с вами всеми что-то случилось.
— А как ты нас нашла? — спросил Никита, расстегивая ватник.
— Стой, стой! — Наташка вынула телефон. — Платок снова надень. Подождите, я тебя сфотографирую. Ирке покажу, она обхохочется. Я, может, и в блог фото поставлю. Планета должна знать своих героев. Как вас называть — полярники, бомжи? Ну чего уставились, садитесь, а то коньяк стынет.
— Все же, как ты про нас узнала, — спросил Панкрат, когда они сели за стол.
— Тоже мне бином Ньютона, как говорят классики. Ты сказал, что Никита знает, куда надо ехать. Я рассказала об этом Ирке, она сказала, что в России очень мало мест, где бывает Никита.
Она стала сгибать пальцы.
— Первое — московские кабаки. Второе — халупа в Ростокино. Третье — офис на Добрынинской. Это все мы сразу отмели. Четвертое — эта самая деревня. Более того, Ирка точно сказала в каком доме вы будете жить. А где, кстати, хозяйка?
— Баба Маша в больнице, — сказал Никита. — Макс ее отвез, вернулся за вещами и застрял.
— Понятно. Макс у нас герой. А вы, значит, лопухи. Не могли арендовать нормальный вездеход. Я так понимаю, что паркетник в овраге, это то на чем вы приехали?
— Нетрудно догадаться, — подтвердил Никита. — В тот вечер даже сам черт из этого оврага бы не выбрался.
— Потом снег, метель, пустой дом, за который не надо платить аренду, куча деревенской еды, никакого контроля, гуляй хоть до весны.
— Мы бы второго числа добрались до города, — сказал Никита. — А ты молодец, как тебе в голову пришло сюда на снегоходах доехать?
— Аналитический ум, смекалка, прогноз погоды и желание встретить Новый год с вами. Леша —душка, — она погладила мужчину по плечу, — я ему предложила спасти вас и заодно встретить Новый год в романтических
