Ноша - Татьяна Нелюбина
– Да уж, обхохочешься!
– Ты это тоже заметил?
– Что?
– Что шутить он умеет. Высоко ценю это качество.
Позвонил Боря, мой друг-писатель, его кто-то из коллег оскорбил: «У тебя массовое сознание».
– В смысле? – спросила я.
Боря объяснил: если 85 % россиян за Путина, то оставшиеся 15 % – интеллигенция, а значит, Боря, не разделяя мнение меньшинства, не интеллигент.
– Боря, – сказала я, – у тебя не массовое сознание, а народное.
Боря помолчал и обрадовался:
– Да!
Потом, правда, загнул:
– Вспоминаю свою юность… Я – советский человек. Пусть обзывают, как хотят, наше время, я – «совок».
– Ты не совок. Ты человек.
Боря горячо согласился:
– Впервые за последние сто лет чувствуем себя русскими.
Поговорили про Украину:
– Слышала? Сотрудничество украинских журналистов с российскими СМИ преследуется законом: «российские журналисты своим присутствием угрожают целостности страны».
Запредельная история.
Ну уж совсем невероятная – про средневековое европейское государство «Украина-Русь», основанное князем Владимиром-Красное солнышко.
«Крым» – это, оказывается, «к рим», то есть что-то, ведущее к Риму.
Аксель
Я считал дни до конца семестра и дождался! Не надо будет ездить в Потсдам каждый день, только на консультации и экзамены. С понедельника, с 13 февраля начинается сессия (и до конца марта)!
Высплюсь.
Читать буду. Лёжа в постели. Днями не буду вставать. Мечтать буду о пенсии!
А пока поехал Светлану встречать. Она из Цюриха. На один день прилетела – специально, чтобы нас повидать:
– Я решила, что так нельзя! У меня был день рождения…
– Мы не забыли, мы…
– …написали, но не позвонили!
– Но вы где-то далеко в отпуске были, дорого звонить.
Светлана пропустила это мимо ушей:
– По скайпу недорого.
Да мы, честно говоря, не думали, что это так важно: звонить. Светлана прислала сэлфи – она с мужем на фоне какого-то океана, оба счастливые.
Но для полного счастья нашего звонка не хватило.
– И в день моего рождения я решила, что нельзя нам так долго не видеться. Поэтому прилетела. А вы весной к нам приедете.
Людмила загорелась:
– Все вместе приедем! С Антоном, Юлей и Митей! На пасхальные каникулы!
– Я их увижу?
– Обязательно, вечером придут.
Светлана – миниатюрная, красивая, энергичная – работала в фирме, которая занималась моделями пенсионного обеспечения, и я посмеялся: не чаял уже, когда наступит и мой, как говорится, glücklicher und erfühlter Lebensabend[43].
Светлана непонимающе взглянула на меня. Потом улыбнулась, будто я отпустил классную шутку. Придвинула к себе лист бумаги и начала рисовать схемы нашего счастливого заката.
Если учесть, что я скоро пополню тесные ряды сеньоров, а нас всё больше и больше становится и жить при закате мы собираемся долго, то вопрос о нас, конечно, стоит остро. Прямо-таки злободневный вопрос. Дома для престарелых граждан Германии размещаются всё чаще в странах, где уровень жизни ниже и обслуживающий персонал дешевле.
С этими странами Светлана тоже работает – вся её жизнь в командировках, не знает, когда спит. В самолётах. Но занимается она, естественно, не частностями, не последним прибежищем для синьоров, а глобальным распределением денежных средств, услуг, накоплений.
Она мимоходом прошлась по Трампу: «Идиот, не учитывает глобальности со своим протекционизмом» и рассказала о своей старенькой маме – мама с племянницей живут в Севастополе, Светлана всё организовала для мамы через собес. По совету Людмилы.
Та обрадовалась:
– Хорошо, что Крым теперь наш.
Светлана её радости не разделила:
– Мне стало трудней туда добираться. И знаешь, сколько я плачу за сиделку, врача, лекарства, памперсы? Тысячу евро.
Людмила тоже помогала своим родителям, но уже лет десять они обходятся без нашей финансовой поддержки.
– Ого, – сказала она. И нашла объяснение: – Украинское наследие.
Светлане не хотелось спорить:
– В твоём Зауралье всё по-другому. От губернаторов, наверно, зависит.
Она показала фотографии мамы и видео. Снова про Трампа вспомнила: Трамп будто бы заявил, что пока Крым не станет украинским, санкции останутся.
– Что? – насторожилась Людмила. – Я ничего такого не слышала.
– Вчера это было!
Затренькал телефон.
– Извините, работа, – Светлана надела наушники, микрофон, ушла в другую комнату и долго с кем-то переговаривалась.
Людмила тем временем вся ушла в свой телефон, перерыла, как она сказала потом, весь интернет, просмотрела все немецкие новости, швейцарские тоже, ничего не нашла. Заглянула к украинцам – уж они-то должны о таком сообщить. Но – нет.
– Я слышала, – сказала Светлана, – что, я выдумываю?
– Было одно сообщение, – сказала Людмила, – министр, ещё Обамы, такое заявил, но это не считается.
– Но я слышала!
– Это фэйк.
А если нет, то рухнут русские надежды на Трампа.
Дети пришли. Светлана привезла Мите познавательную игру, они сели с ней разбираться. Антон и Юля горячо одобрили нашу пасхальную поездку в Цюрих. Жить мы будем все вместе или в центре, там у Светланы с мужем большая квартира (два уровня), или на окраине, где у них дом, оставшийся в наследство от родителей мужа. Светлана хотела (это она финансируют семью, муж, как я, профессор, мало зарабатывает) дом продать, его содержание обходится дорого, но муж не даёт, снедаемый ностальгическими и сентиментальными чувствами. (Родовое гнездо). Светлана предложила в нём поселиться, а хоромы продать, всё равно там никто не живёт, муж ездит работать в Италию, сын снимает квартирку, и уже покупатель нашёлся, но накануне сделки (два дня назад), муж отказался – столько воспоминаний связано и с этими дорогими стенами…
Мы ели борщ, чебуреки и соленья-варенья из русского магазина. На десерт был «Наполеон» и фрукты. Светлана расспрашивала Антона и Юлю о работе, я тоже что-то рассказывал и тихо радовался, что семестр наконец-то закончился.
Высплюсь.
Буду читать. Одну книгу за другой, «Покорность» прочту, ещё один шедевр Уэльбека.
– Я устал, – сказал Митя, – и хочу спать.
Какая неожиданность. Обычно его в кровать не загонишь.
– Посидим немного и пойдём, – сказала Юля.
– Но я же здесь могу спать?
Ах, вот в чём дело! Если он здесь уснёт, его домой не потащат.
– Какую книгу перед сном почитаем? – спросил я и подмигнул мальчугану: раскусил я твои хитрости!
Митя взял меня за руку:
– Почитай мне какую ты хочешь книгу.
– Пожалуйста.
– Пожалуйста, почитай.
– Но сначала нужно умыться, зубы почистить.
– Да, конечно.
Прямо шёлковый мальчик.
Будущий дипломат. Умело всё разрулил.
– А у меня ещё один зуб шатается, хочешь посмотреть?
– Хочу.
– Вот, – Митя открыл рот. – Но и его я фее не отдам.
– Какой фее?
– Зубной, ты разве забыл?
– Их столько… Всех не упомнишь.
– Но Зубная только одна.
Логично.
Мы прочли пол-странички, и он заснул.
Я вернулся к столу, веселье было в самом разгаре – соседи пришли. Хорст – с Рейна, Славия – со Шпрее, оба знали толк в
