Все для вас - Ким Хоён
Кынбэ и Ингён без конца ссорились. Конечно, такое случается между режиссером и исполнителем главной роли, но из-за их разногласий все репетиции превращались в неразбериху. В этом споре Ким поддержал Ингён. Однако Кынбэ не сдавался, даже зная, что в мире театра главный актер, разругавшись с режиссером, больше не мог выйти на сцену.
– Привык играть только детские веселенькие спектакли, да? Никак не найдешь в себе силы измениться? – безжалостно отрезала Ингён.
Услышав о «детских веселеньких спектаклях», Кынбэ внезапно ощутил, как внутри него что-то щелкнуло и изнутри поднялся небывалый гнев. Он не выносил людей, которые высмеивают и принижают детские постановки. Когда-то эти зубоскалы сами были маленькими, да только уже успели забыть, насколько искренне и глубоко дети воспринимают спектакли. Кынбэ останавливало лишь то, что сейчас перед ним стояла Ингён, – только поэтому он сдержался и промолчал.
Заметив его возмущение, она, похоже, поняла, что сказала лишнего, и тяжело вздохнула. Ким попробовал вмешаться, но Кынбэ уже развернулся и вышел из зала. Роль всей его жизни оказалась испорчена, а вся предыдущая карьера осквернена – и все это руками любимого человека. Разве может быть что-то хуже?
Выйдя из зала для репетиций, который располагался в подвале, Кынбэ оказался на улице. Он сразу же надел маску и побрел куда глаза глядят. Холодный зимний ветер остудил его пыл.
Спустя месяц домашнего заточения ему позвонил Ким: сказал, что скоро большинство людей пройдет вакцинацию и во второй половине года страна начнет постепенно возвращаться к привычной жизни. Именно тогда и состоится премьера их спектакля. Кынбэ поинтересовался, как это возможно, ведь замену ему так и не нашли, на что в ответ услышал, что в качестве основного актера Ингён все еще видит его.
– Поэтому прекращай упрямиться и жди звонка.
Конечно, грустно, что Ингён не позвонила сама, но и так неплохо. В конце концов, лучше всего Кынбэ умел именно ждать.
С наступлением весны накопления иссякли и пришло время искать новую подработку. Именно тогда Кынбэ внезапно вспомнил о круглосуточном магазине «Все для вас». И почему он раньше ни разу не пробовал себя в роли продавца? Можно заработать денег, получше вжиться в образ своего персонажа, а заодно и наладить отношения с Ингён. В тот же день Кынбэ пошел в Чхонпха-дон.
Путь оказался неблизким, зато проходил через Сеульский вокзал, в котором Кынбэ мог понаблюдать за жизнью бездомных. Затем он наконец оказался там, где когда-то работал Токко и где Ингён обрела вдохновение, чтобы написать пьесу.
В сценарии магазин назывался «Всегда для вас», и Кынбэ без труда вычислил, что речь шла о «Все для вас». К счастью, в Чхонпха-доне их оказалось всего два. Будь это торговая точка какой-нибудь популярной сети вроде CU или GS25, усилий пришлось бы приложить куда больше.
К сожалению, в том магазине, который описала Ингён, Токко больше не появлялся. По ночам там работал старик лет шестидесяти, а по выходным – молодой человек. В дневное время он тоже не нашел одинокого мужчины, подходящего под описание Токко. Зато Кынбэ удалось узнать женщину средних лет, которая по сюжету постоянно ворчала на его персонажа, но потом примирилась с ним. А вот она-то уж точно застала момент, когда Токко работал в этом круглосуточном магазине.
Конечно, больше всего Кынбэ хотелось встретиться с женщиной, которая угостила Токко и пригласила его на работу. Если верить Ингён, той старушке было чуть больше семидесяти, и уж ее-то ему хотелось расспросить о многом. Однако, несколько дней просидев «в засаде» в кафе напротив, Кынбэ так и не заметил никого похожего на нее. По-видимому, чтобы все прояснить, ему необходимо устроиться туда на работу.
И вот Кынбэ уже проводит жаркие летние ночи в круглосуточном магазине «Все для вас», перевоплощаясь в своего персонажа на подмостках реальности и надеясь побольше разузнать о взаимоотношениях Токко, управляющей и хозяина магазина. Кстати, тот тип, который отказался расплачиваться за пиво, и вправду оказался владельцем этой точки, так что можно все выведать через него. Кто знает, вдруг разговорить его будет куда проще, чем строгую управляющую? Тем более Кынбэ давно привык иметь дело с проблемными посетителями, упрямыми стариками, сварливыми бессердечными боссами и другими полоумными типами.
Размышления Кынбэ о ночном магазине с его особым временем и пространством прервала вибрация телефона: это пришло сообщение от Ингён. Оно было пустым, лишь с очередным исправленным текстом во вложении. Кынбэ погрузился в чтение. К счастью, атмосфера ночного магазина полностью располагала к этому.
Сюжетная линия сценария все еще была связана с пандемией, ведь новый мир постепенно адаптировался к жизни с коронавирусом. Но на этот раз Токко не заразится и вспомнит свое прошлое не из-за болезни. Ингён вернула ту последнюю утреннюю сцену с «Сытным обедом», которая так нравилась Кынбэ. И пусть после еды Токко надевал маску и уходил прочь, это не лишало момент трогательности.
Для Ингён, которая с новым для нее амплуа режиссера стала еще упрямее, это был огромный шаг. Она вернула все, что хотел видеть в своем персонаже Кынбэ, но при этом не отказалась и от своей линии с пандемией. Понимая, что она очень старалась, он сразу захотел поговорить с ней и сказать спасибо, однако память о былых обидах не дала ему сделать это в тот же час. Кынбэ решил дождаться момента, когда к работе над спектаклем вернется Ким. Тогда он обязательно поблагодарит Ингён за то, что она учла пожелания нерадивого актера.
Спустя сутки, около полуночи, Кынбэ, как обычно, выставлял напитки в большой холодильник. Внезапно прозвенел колокольчик, оповестив о том, что кто-то пришел. Кынбэ оставил банки пива и развернулся, чтобы выйти, как вдруг увидел посетителя и невероятно удивился. И не потому, что гостья стояла прямо перед ним, а потому, что ей оказалась Ингён. А вот сама она, похоже, не замечала его и внимательно выбирала пиво, хлопая густо накрашенными ресницами.
Кынбэ спешно закрыл створку холодильной камеры и наконец-то встретился лицом к лицу с Ингён, которая за это время успела сходить за корзиной. Та как ни в чем не бывало поставила товары на прилавок у кассы и громко сказала:
– Четыре банки «Хайнекена».
– С чего вдруг? Это шутка, что ли, такая?
– Какие шутки? Я всегда любила это пиво.
Кынбэ не знал, что на это ответить, и молча рассчитал ее. Не дожидаясь чека, Ингён открыла одну из банок и сделала глоток.
– Нужно сначала оплатить. И вообще, уже девять часов: в магазинах запрещено есть и пить в
