Проект 9:09 - Марк Х. Парсонс
Олли посмотрела на меня широко раскрытыми глазами и пожала плечами. Все ясно, она строила планы на ходу.
сегодня?
во сколько? после школы или позже?
не знаю. часов в 6?
годится
Возможно, из-за того что урок английского только закончился и мы с Асси в очередной раз сыграли в паре, я не испытал особой неловкости, когда подошел к ней.
Она заметила меня и подняла взгляд:
– Привет!
– Привет. – Я кивнул на наш столик. – Короче, мы с Олли и Сетом сегодня вечером собираемся в «Такос де Энсенада». Пойдешь с нами?
Она посмотрела на меня с нечитаемым выражением на лице. Через пару секунд молчания я поднял руки, сложив их над плечом так, словно держал бейсбольную биту.
– Игрок занимает позицию, и-и-и-и бросок…
Асси наконец улыбнулась:
– Во сколько?
Я пожал плечами, словно это не имело особого значения.
– Ну… часов в шесть?
Она пожала плечами в ответ – как будто и ей тоже все равно, – но я заметил искорки в глазах.
– Ладно. Надеюсь, скучно не будет.
– Отлично. Мы за тобой заедем.
– Хорошо. Я пришлю тебе адрес.
– Договорились.
Я вернулся на свое место и написал Олли:
готово. я за рулем.
* * *
Отец не стал возражать, услышав, что я тоже пойду. А когда Олли упомянула о еще одной девочке, которая к нам присоединится, он повел себя прямо как мама.
– Пап! – в конце концов сказал я. – Да мы же не на свидание идем, а просто поесть тако с друзьями, понятно?
Он кивнул:
– Понятно.
Однако, выходя из комнаты, я услышал, как он принялся расспрашивать Олли про «другую девочку». Боже мой, дайте мне сойти с этой планеты…
Через пару часов, по дороге за Асси, у меня закралось подозрение: а не позвонил ли отец ее маме, чтобы та тоже проявила бдительность? Когда мы приехали, я написал Асси сообщение:
мы перед домом.
а можете подойти к дверям? все втроем
???
из-за мамы
гм… ладно
Мы вышли из машины и постучали. Асси открыла дверь и скорчила рожу, прежде чем поздороваться:
– Привет, заходите!
За ее спиной стояли девочка и мальчик – лет, наверное, десяти и двенадцати – и с любопытством нас разглядывали.
– Пошли бы вы поиграли у себя в комнатах, а? – предложила им Асси.
Они убежали по коридору, а мы направились в гостиную, где нас встретила женщина. Не знаю, чего именно я ожидал, но с того дня, как Асси заговорила со мной, мне казалось, ее мама должна выглядеть более старомодно. Ей было лет сорок, и она одевалась как мисс Фарина, моя учительница математики, и я сразу понял, от кого Асси унаследовала глаза.
– Это моя мама. Мама, это Джей, Олли и Сет.
Мы кивнули и пробормотали: «Здрасьте» – но она приняла нас с распростертыми объятиями, словно старых друзей.
– Заходите, заходите! Чем вас угостить?
На наше дружное «спасибо, не надо» она ответила:
– Глупости! Вы наши гости, и я настаиваю. Так чего бы вы хотели?
Мы уставились в пол, но я вдруг вспомнил слова Асси: «Ты многое в жизни упустил».
– Асси говорила, вы варите отличный ахве…
Хозяйка заулыбалась и хлопнула себя руками по бедрам:
– Ага, ну конечно! – и махнула рукой на диван и стулья. – Присаживайтесь!
Она стремительно вышла из комнаты, а Асси посмотрела на меня и закатила глаза. Я скривился, мол: «Ну а что я должен был сказать?» Она одними губами произнесла: «Извините!»
Асси усадила нас вокруг большого квадратного кофейного столика с облицованной плиткой столешницей. Я не понимал, зачем нужна плитка, пока мама Асси не принесла полный поднос всякой всячины: маленькую пропановую горелку, медный ковшичек с длинной ручкой и пять крохотных чашечек размером с рюмку. Она зажгла горелку, поставила на нее ковшик с водой и положила туда несколько ложек сахара с горкой. Когда вода закипела, добавила пять ложек молотого кофе и взяла ковшик за ручку, пристально наблюдая за ним и в то же время разговаривая с нами. Судя по ее уверенным движениям, она такое уже тысячу раз проделывала.
– Так вы, ребята, брат с сестрой, верно? – спросила мама Асси, бросив быстрый взгляд на меня и Олли.
Я кивнул:
– Да.
– Очень мило, – улыбнулась она. – Надеюсь, Асси и младшенькие тоже будут вместе развлекаться, когда… – Жидкость в ковшике внезапно вспенилась и закипела, и мама Асси прервалась на полуслове.
Она быстро подняла ковшик, и кипение прекратилось. Затем вернула на место, кофе снова вскипел – и она во второй раз убрала его с огня. После третьего закипания мама Асси выключила горелку и поставила ковшик на столик, расставила перед каждым из нас по блюдцу с чашечкой, а затем осторожно разлила по ним дымящуюся жидкость, непременно оставляя немного пенки сверху. Посмотрела на нас, подняла свою чашечку и улыбнулась:
– Santé![19]
Мы все попытались повторить за ней тост, затем попробовали напиток. Ух ты! Я и впрямь многое упускал! Кофе был темный и крепкий, как эспрессо, но с совершенно другим вкусом. Я сделал еще глоток и поднял чашку.
– Вот это да! Асси была права. Очень сильно отличается.
Мама Асси пожала плечами, словно говоря: «Да ничего особенного».
– Это же ахве. Он всегда такой. – Она подняла брови. – Тебе понравилось?
Я покачал головой, выждал секунду, пока женщина молча смотрела на меня, а затем сказал:
– Да я от него без ума!
Она засмеялась и повернулась к дочери.
– Нормальные у тебя друзья, хорошие. – Мама Асси выдержала паузу и добавила с невозмутимым видом: – Совсем не такие, как ты рассказывала.
Асси поставила чашку на столик, и та громко звякнула.
– Мама! – Она посмотрела на нас. – Я ничего не рассказывала. Она просто…
Поздно, все уже хихикали.
Еще несколько минут мы пили кофе и шутили. А когда закончили, мама Асси перевернула пустую чашку дном вверх и поставила ее на блюдце, затем выжидательно посмотрела на нас.
– Ну мам, не надо! – скривилась Асси.
Та пожала плечами:
– Это традиция.
В чужой монастырь…
Я тоже перевернул чашку и глянул на Олли и Сета, которые последовали моему примеру.
Асси покачала головой:
– Вы понятия не имеете, во что ввязались, – и тоже перевернула чашку, но сначала обратилась к маме: – Только про любовь не надо. Обещаешь?
– Исключительно про карьеру! – коротко кивнула та.
Она перевернула наши чашки обратно и внимательно изучила кофейную гущу на донышках. Сначала мама Асси посмотрела на Олли:
– Скоро у тебя будет новая должность… а возможно, и новое звание, – потом перевела взгляд на Сета. – У тебя я вижу нечто похожее. Вы, наверное, вместе работаете?
Сет был настроен скептически, и по нему это было видно, а Олли держалась невозмутимо, но я заметил намек на прищур. Мама Асси повернулась к своей дочери:
– Твоя хорошая работа скоро обеспечит тебя новой работой, даже лучше прежней, – затем ко мне. – А тебя недавно повысили. Но еще есть куда расти.
Ого, ничего себе! Я размышлял над ее словами, когда она снова посмотрела в мою чашку, потом на меня, с меня на Асси и снова в мою чашку. В конце концов она подняла на нас глаза и улыбнулась.
– Вы, должно быть, проголодались. Думаю, вам пора подкрепиться тако.
Мы встали и направились к выходу. Дойдя до дверей, я обернулся и сказал:
– Спасибо за кофе. Он действительно очень вкусный.
Мама Асси пожала плечами:
– На самом деле его нужно пить с пахлавой. После мезе, разумеется…
– Ма-а-ам! – вмешалась Асси и посмотрела на нас. – Моя мама вечно пытается накормить весь мир.
Та уперла руки в боки:
– И что же в этом плохого?
Страннее всего было то, что в нашем походе в «Такос де Энсенада» не было ничего странного: он вовсе не ощущался как свидание. Я не испытывал мучительной нервозности, как в тот момент, когда сидел рядом с Кеннеди, или неловкости, как бывает, если одна пара настроена миловаться, а другая чувствует себя не в своей тарелке. Да и вообще не было никаких пар – только мы вчетвером. Ладно, я бы соврал, если бы сказал, что не думал об Асси все это время, и я бы также соврал, если бы сказал, что не находил в ней ничего привлекательного.
В итоге мы в основном говорили о школе, знакомых и о тому подобном – будто во время обеда в школе. Но не совсем.
Как выяснилось, Асси и ее семья никогда не бывали в «Такос де Энсенада», и перед уходом
