Страшный доктор. Реальные истории из жизни хирурга - Натан Иванович Варламов
Неужели необходимо менять специальность и идти учиться снова? Ведь есть множество смежных, так называемых парамедицинских направлений, которые не подразумевают работу с пациентом напрямую, но в то же время могут приносить высокий доход и, наверное, получают какое-то удовольствие от работы. Прежде всего, это исследования. Если у вас есть медицинское образование, вы можете принимать участие в клинических исследованиях, заниматься научной работой, изучать действие препарата на организм человека. Все это необходимо отслеживать, все это необходимо контролировать, и тут можно реализовать свой научный потенциал. У моего коллеги, замечательного хирурга, родной брат как раз работает в исследовательском центре биохимиком. Врачи лишь назначают препараты, а кто движет науку? Врачи? Нет, как раз ученые, физики, инженеры, химики, биологи – они создают нам рабочие инструменты. Вспомните кто открыл первый антибиотик, а ведь это биолог. Именно эти люди и есть та современная медицина, которая перед нами. Чем можно еще заняться тем, кто не хочет напрямую заниматься врачеванием, работать с пациентом? Это деятельность в медицинском университете. То есть преподавание. Также это может быть работа в компаниях с медицинским оборудованием, медицинским представителем, в фармкомпании. Безусловно, в эру современной медицины нам необходима хорошая оптика, качественные камеры, бестеневые лампы, сшивающие аппараты и многое-многое другое. Представители распространяют, знакомят с новинками инженерии, обучают технике безопасности, помогают с настройками аппаратуры. И да, у них тоже есть медицинское образование.
Медицина – наука, сложная, субъективная, с множеством факторов. Как операционная начинается с санитарки, так и медицина начинается не с врачей, а с парамедиков. А хирург должен постоянно развиваться, поддерживать операционную активность, посещать конференции, участвовать в форумах со своими коллегами по профилю. Интерес к профессии сложно уничтожить, однако легко погасить.
Но наш заведующий все же пытался не только поднять оперативную активность, но и заниматься наукой. Нам предложили написать статьи по выбранным темам. Задав вопрос, зачем мне это нужно, я выставил себя невеждой.
– Вы понимаете, что именно мы стоим на пороге новых открытий? – начал босс.
– Например? – перебил его я.
– Помните, вы оперировали саркому передней грудной стенки?
– Конечно, ведь это было не так давно.
– Так вот надо бы написать про это всему миру! – сказал он.
– Но тут же нет ничего гиперособенного, – ответил я.
– Удивительный вы человек! – обратился ко мне начальник.
– Я просто хочу понять смысл…
– Смысл… Он в том, что вы пойдете защищаться, захотите стать профессором, у вас будет огромный багаж знаний, опыт и уже готовые статьи. Это поможет вам в науке, поверьте мне на слово… Тем более там есть очень интересный технический момент. А именно – сама пластика дефекта. Ведь вы не просто закрыли торакостомное отверстие[83], а укрепили все это полипропиленовой сеткой! Так скорее всего еще никто не делал. И вы – именно вы – стали первым. Мир должен об этом узнать.
– Хорошо, хорошо, будем делать, – согласился я.
Похоже на какой-то пиар. Мои коллеги сразу согласились, потому что, как выяснилось, они тоже параллельно работе в отделении пишут диссертации, и публикация научных статей – один из векторов для дальнейшей защиты. Вопрос темы для статей был открыт. В хирургии каждый случай уникален, но не каждый вызывает научный интерес. В ответ мы получили фразу: «Завтра обсудим». Бурное обсуждение сменилось шепотом в ординаторской уже без заведующего, потому что написание статьи в научные медицинские журналы, которые может прочитать любой человек в мире, – очень ответственный шаг. Написав бред, можно на всю жизнь испачкать свое имя. И, откровенно говоря, мы не придали этому моменту важности.
На следующий день мне действительно выпала задача написать статью о саркоме, которую мы не так давно оперировали. У меня есть сертификат онколога, еще на втором году ординатуры я успел пройти первичное обучение. Но онкологом я себя не считаю. У меня мало опыта в этой отрасли. Единственное, что я усвоил на всю жизнь: рак и саркома – разные вещи. Саркома – это злокачественная опухоль. Термин «рак» относится только к новообразованиям из эпителиальных тканей (кожи, слизистых оболочек, желез), а саркома поражает мягкие ткани, развивается из клеток соединительной ткани (нервная, мышечная, костная, жировая и др.). Хотя моих знаний достаточно, чтобы поддержать беседу с терапевтом на тему онкологии.
Вообще, случай для статьи был реально интересен. Но дело не в пластике дефекта. Саркомы мягких тканей являются достаточно редкой и вместе с тем одной из наиболее сложных нозологий[84] в клинической онкологии в связи с ранним метастазированием, вариабельным гистогенезом[85] и неблагоприятным прогнозом. Радикальная хирургическая операция на ранних стадиях является основным методом лечения. Объем резекции грудной стенки зависит от распространенности и локализации опухоли, глубины поражения и вовлечения соседних органов и структур. Эти и ряд других факторов обусловливают индивидуальный подход к каждому конкретному пациенту при планировании операции. В случае предполагаемого большого дефекта грудной стенки при обширном распространении опухолевого процесса возникает необходимость в его коррекции, так как при отсутствии жесткого каркаса грудной стенки в 100 % случаев развиваются нарушения дыхательной и сердечной деятельности. При этом необходимо, по мере возможности, избежать грубых деформирующих последствий операции для сохранения социальной адаптации пациента. В литературе описано множество способов пластики таких дефектов, в то же время нет единого рекомендованного способа. Все зависит от каждого конкретного случая, оснащения, предпочтения хирурга. В моем случае была выполнена имплант-мышечная пластика.
Больная – женщина 72 лет, которая в течение последних 3 месяцев испытывала болезненные ощущения в правых отделах грудной клетки, слабость, одышку при физической нагрузке. Объективно: в правой боковой области в среднеподмышечной линии от 4 до 7 ребер определяется плотное, не смещаемое образование 12×12 см. Кожные покровы над образованием не изменены. По данным КТ выявлено объемное образование мягких
