Страшный доктор. Реальные истории из жизни хирурга - Натан Иванович Варламов
– Дня три назад, – опустив глаза, как нагадивший дома пес, произнес Борян.
– Ломает? Хочешь еще?
– Пока терпимо.
Видимо, образ бугая и чувство юмора расположили меня к нему, потому что я как-то проникся этим персонажем. Я же понимаю эту зависимость, болезнь, соблазн, над которым нельзя обрести власть. Это глубоко больные люди, которым можно и нужно помогать, ведь без помощи им не встать на путь исправления. Я решил помочь.
– Договоримся? – начал я.
– На тему?
– На тему того, что я сейчас ставлю тебе толстую трубку, тебе будет больно. Я спишу на вечер трамадол[81], тебе сделают укол, отоспишься. Маленькую дозу опиоидов ты получишь. А потом слезешь, тебе главное сейчас не сорваться, – предложил я. – Тебе, возможно, потребуется лечение в операционной, чистить всю плевральную полость инструментально.
– А можно промедол? – спросил больной.
– Я доступно выразился? – грозно уточнил я.
– Спасибо, мне правда ужасно плохо.
– Если ты покинешь отделение хотя бы на двадцать минут, я тебя выписываю по документам и сообщаю полицейским, пусть тебя разыскивают. Если хочешь ширнуться, скажи мне сразу: я тебя выпишу, сбегаешь куда тебе надо, вернешься и откроем историю заново. Хорошо?
– Понял, понял, – ответил он.
Под крики и вопли я с большими усилиями пробил его грудную клетку и эвакуировал около 3 литров густого гноя с ошметками фибрина. Из-за боли он дышал очень часто, но вдохи стали заметно глубже. Я промыл его плевральную полость двумя литрами антисептического раствора. Вонь стояла жуткая – на всю перевязочную, – и я старался скорее зафиксировать дренаж на коже и выбежать оттуда.
Он ушел в палату, а на часах уже было 4:45. Я начал собираться домой.
Путь был через безумные московские пробки, но так приятно ехать в машине, напевая Iron man группы Black Sabbath. В это время можно не думать ни о чем, просто отдохнуть головой, наблюдая за бампером впереди стоящего авто. А дома меня ждал релакс-вечер у телевизора.
Люди часто обсуждают фильмы, многие пересматривают один и тот же множество раз, пытаются разгадать задумку автора. А я в последний раз был в кино года два назад, мне просто жалко времени. Раньше, в университете, я не так ценил минуты, позволял себе ходить в кино просто так, оттого, что нечего было делать. Отныне лишний час лучше потратить на встречу с товарищами вне больницы, минуты рекламы перед фильмом в кинотеатре – на прочтение научной статьи. Мне даже стало жалко промежутка времени от момента касания дивана до звонка будильника. Я хотел развиваться как в профессии, так и за ее пределами. В мире столько увлечений, но они требуют свободную голову и, опять же, время. Ни одним, ни другим я не обладал.
В эту ночь я, как и обычно, включил сериал, но заснул где-то на середине развязки и проснулся уже под звон будильника. Утренний кофе – и вот меня уже встречает шлагбаум больницы. Я не сразу переодеваюсь в больничную одежду: предпочитаю еще порцию кофе и посмотреть в программе, как поживают пациенты. Это как лента новостей, только мои новости настолько локальные, что сконцентрированы в одном отделении. Открыв список больных, я не обнаружил там Бориса и решил пойти на пост, чтобы узнать, что произошло.
– Доброго утра! Ой, что вчера было… – встретила меня постовая медсестра.
– Про Борьку-торчка? – уточнил я.
– Именно.
– Ну пойдемте расскажете, – предложил я, следуя в ординаторскую.
Этот пациент получил свой трамадол вечером и даже не вызывал никаких подозрений, он лег спать. Где-то часа в два ночи прогремел как будто взрыв. Прибежав на грохот в четвертую палату, дежурная сестра спросила, что произошло. Лежавший напротив дедушка сказал, что здоровяк пошел в туалет и, наверное, поскользнулся. Она начала стучать в дверь, пытаясь получить ответную реакцию, но там была тишина. Медсестра позвонила дежурному хирургу, они уже вместе начали выламывать дверь в туалет. По прошествии трех минут они выбили дверь. Там лежал Борис на кафеле в луже крови без сознания, рядом с ним – разбитый бачок унитаза, шприц 20 мл, пустые блистеры и упаковка таблеток лирика[82]. Посреди ночи он ушел в уборную, пересыпал себе в шприц капсулы, разбавил коктейль водопроводной водой и вогнал себе в пах. Что удивительно, дышал он самостоятельно, но сознание его покинуло отменно. Развалившись в туалете размером два на два метра, он занял собой весь пол, как блинное тесто на сковороде. Доктор и медсестра пытались его достать из туалетного плена, но он был очень тяжел и помогать не собирался. Тут как тут явились санитары из приемного покоя, профессионалы своего дела. Вскоре наркоман оказался на каталке, и его благополучно перевезли в реанимацию.
После рассказа я был очень зол на него и отправился в реанимацию. Его тело легко идентифицировалось среди остальных. Я подошел ближе и увидел, что он в сознании и понимает, где находится. Естественно, он был немного фиксирован.
– Я вчера как с человеком договорился, – завел диалог я.
– Ага, – ответил больной.
– Что «ага»?
– Оперировать будете? У меня этот дренаж болит.
И тут я задумался, где же дренаж. Дренажная рана на месте, из нее немного подтекает гной.
– Дренаж-то куда дел? – агрессивно спросил я.
– А-а-а, трубку, она у этих… как их… черепашек ниндзя! – как полный идиот заливался смехом Борис.
– Ты его в унитаз смыл, что ли?
– Да, – ответил он.
Видимо, дренирование очень помогло пациенту: он явно выглядел лучше, чем при поступлении, это отметили и реаниматологи, которые предложили вернуть его обратно в отделение. Объективно он не нуждался в реанимационной поддержке, он нуждался в операции, но я был настолько взбешен и угнетен, что ушел в ординаторскую. Пока я готовил свой любимый черный напиток, решил его выписать. Как говорил профессор: «Не делай дуракам умные операции». Через час он уже гулял по палате как ни в чем не бывало. Я подошел к Борису и вручил выписной эпикриз со словами:
– Собирай вещи и иди домой.
– Я не пойду никуда, – заявил тот.
– С чего это? – спросил я.
– Вы должны меня прооперировать.
– Кто должен? Я?
– Ну да, я же могу умереть от гангрены легкого! – возмутился он.
– Ты раньше умрешь от наркотиков, – нарушая все законы врачебной этики, продолжил я. – А ничего, что есть больничный режим, который нельзя нарушать? И там твоя подпись стоит, если что. Я могу просто сейчас позвать охрану, а они уже вызовут службы, которые найдут тебе место для дальнейшего лечения.
– Мне нужен больничный! – попросил Борис.
– Больничный? Ты еще и работаешь? Очень интересно где, – сказал я.
– Я…
