Я – спящая дверь - Сьон Сигурдссон
– Просто счастливый случай. Я возвращалась в Исландию с показа мод в Южной Америке и остановилась в Париже. За два дня до отъезда домой я пошла в парикмахерскую, где со мной заговорила женщина и поинтересовалась, не фотомодель ли я. Я сказала, что нет, и тогда она спросила, не интересует ли меня такая работа. Я ответила, что как раз еду домой и не могу вот так сразу решить. Это оказалась Дориан Ли Паркер, владелица крупного агентства, предоставляющего моделей для разных журналов. Она попросила меня на следующий день зайти к ней в офис. Там она познакомила меня с агентом компании «Coca-Cola», который хотел, чтобы я позировала для них. И я поняла, что ничего не потеряю, приняв их предложение, даже если сначала съезжу домой.
– И так и пошло одно за другим? В чем заключается эта работа? Она хорошо оплачивается?
– Да, она хорошо оплачивается и очень мне нравится. Хотя быть фотомоделью и участвовать в показах мод – совершенно разные вещи. Там девушки работают днем, а мы работаем ночью, когда они не используют одежду. Например, последние две недели перед отъездом на конкурс красоты в Лонг-Бич я работала с 9 часов вечера до 7–8 утра, а иногда и днем, если одежда не была занята в показах.
– Сколько длится каждая съемка?
– По-разному. Фотографы делятся на две группы: одни делают множество снимков и потом выбирают лучший, а другие усаживают модель в определенные позы, и тогда процесс может затянуться надолго. Максимальное время, которое я позировала для одной фотографии, составило девять часов.
– То есть это может быть довольно утомительно? И, наверное, очень холодно позировать в летней одежде, когда лето еще не наступило?
– Да. Вот, например, в начале февраля нас отвезли на северное побережье, где до 10 часов шел снег, и там мы позировали в купальниках. Но фотографы старались закончить побыстрее, чтобы мы не замерзли.
– Ты собираешься работать в Париже только до Рождества?
– Да, я не хочу провести еще одно Рождество вдали от дома. В прошлом году в это время я была в Мексике, где всё Рождество и Новый год провалялась больной в гостиничном номере. Но после праздников, в середине января, я уеду в Нью-Йорк, где у меня бессрочный контракт с модельным агентством Эйлин Форд. Я встретилась с ней по пути с «Мисс Интернешнл» в Лонг-Бич и пробыла у нее целую неделю. Она пригласила меня в свой загородный дом на Лонг-Айленде, где есть пляж и где было приятно провести время после всей жуткой суматохи вокруг конкурса красоты.
– Но это всё равно было интересное событие?
– Да, я осталась всем довольна и очень благодарна, что мне представилась возможность в нем поучаствовать. Я вернулась оттуда с кучей подарков. Всё время там было насыщено делами, их было даже слишком много. Все пять дней до начала конкурса мы носились между всякими вечеринками и встречами с 7 утра до 10–12 вечера. Не было ни одной девушки, у которой к началу конкурса не появились черные круги под глазами. Труднее всех пришлось Мисс Франции. Она была так измотана, что постоянно падала в обмороки.
– То есть в самые настоящие?
– Да, она не опускалась на землю, как говорится, элегантно, а грохалась навзничь, набивая синяки, и иногда на глазах у тысяч людей. А я однажды уснула на официальном завтраке в семь утра. Мы там должны были вставать и произносить речь, но когда подошла моя очередь, пришлось послать ко мне человека, чтобы он меня толкнул. Я просто сидела, ничего не осознавая вокруг, хотя и с открытыми глазами. Но всё кончилось хорошо. И в целом оказалось очень полезно вот так попрактиковаться до начала конкурса. Я, например, всегда очень боялась вставать перед множеством людей и произносить речь, но к тому времени, когда наступил важный день, это уже вошло в привычку.
– И напоследок: так ли на самом деле обаятельны французские мужчины, как о них говорят?
– Они разного сорта. Среди них достаточно «шармеров» для кого угодно, только не для меня-бедняги, потому что многие из них довольно низкорослые.
– Тогда тебя больше привлекают американские мужчины?
– Они лучше подходят мне по росту, но в целом не так очаровательны, как французы. И вообще мужчины этих двух национальностей – совершенно разные типы.
Как уже говорилось выше, Мария покинула Исландию в пятницу утром. Мы желаем ей удачного путешествия и с нетерпением ждем ее репортажей из столицы моды Парижа.
* * *
– Мой отец так любил меня, своего единственного сына, что пытался восполнить отсутствие матери фотографией женщины, которая в год моего рождения считалась самой красивой женщиной в Исландии, если вообще не во всем мире.
Мария Гвудмундсдоттир, Мария N., Мария Гýди. Мне было, наверное, лет девять, когда я понял, что именно она, а не моя настоящая мать, ждала меня на тумбочке, когда я просыпался по утрам, и именно она провожала меня по вечерам в страну грез. На чердаке дома по Ингольфсстрайти стоял сундук, полный старых журналов, в основном это были «Неделя» и «Сокол». В те времена, когда я еще мог двигаться без посторонней помощи, я провел там множество дождливых летних дней. Пока мой отец был на работе, а в квартире на верхних этажах никого не было, я вытягивал чердачную лестницу, поднимался по ней и втаскивал ее за собой, оставаясь незамеченным.
Часами сидел я на полу, вытянув ноги, под выходящим на юг ромбовидным слуховым окошком, перелистывал страницы, буквально впитывая в себя статьи о последней моде в одежде и музыке (мини-юбки, космический шик, группы, подражающие «Битлз»), о культуре и искусстве (борьба исландцев за возвращение своих рукописей из Дании, безумие Сальвадора Дали), о международных скандалах и внутренней политике (дело Профьюмо в Британии, дискуссии по поводу переноса моста в исландском округе Ти́нгейри), гороскопы и анекдоты (непредвиденные поездки, нежданные деньги, тещи со скалками), а также пытался разобраться в ответах на вопросы читателей, которые публиковались в специально отведенных для этого колонках. Из всего, что я в них узнавал, самыми удивительными для мне были бытовые неурядицы простых людей, подписывавших свои письма уменьшительными именами типа Би́нни, Сúсси, Лáлли, Ни́нна, Фри́да из Бру, Си́гги из Кóупавогура, Некто в затруднительном положении или Неопределившийся: невесты были капризны, мужья равнодушны, дочери и сыновья непослушны, друзья неверны, помолвки разрывались без предупреждения, предложения о замужестве запаздывали. Ничто
