Золотые пилигримы - Остап Иванович Стужев
Там все должно было измениться после известия о срочно назначенном митинге. Забрасывая даймы в слот кофе-машины, Фишер скривил губы в ухмылке, представляя, как его старый знакомый офицер, долговязый недотепа, приняв сообщение о визите руководителя департамента, снял ноги со стола и, нервно почесав свои рано появившиеся залысины, помчался в ближайший супермаркет.
«Интересно, успеют они стереть пыль с подоконников и разложить наконец по папкам секретные документы, обычно ворохом валявшиеся на столах», — подумал он, забирая из диспенсера картонный стаканчик.
Как бы то ни было и сколько бы он не хорохорился, но служба есть служба. Боб сел в машину и, нажав кнопку стартера, почувствовал, как волны азарта, ради которого он все же принял предложение поработать на этом направлении, начали разгонять его пульс. Ему нравилось это состояние. Нравилось ощущать себя частью могущественной структуры, о которой ходили легенды по всему миру. Он вытащил красный колпак проблескового маячка и, закинув его рукой на крышу мазды, помчался в Эль-Пасо без всяких ограничений скоростного режима. Интересы страны он всегда ставил выше личной безопасности. Конечно, Вальтер Миддлтон, выбирая место для встречи, совершал акт служебного возмездия. Это было ясно как белый день. Расстояние, которое Фишеру теперь надо было преодолеть, не сильно отличалось от того, которое оставалось ему, чтобы добраться до Лэнгли. Деньги. Деньги и власть. Только эти две движущие силы могли начать сейчас раскручивать маховик этой машины до небывалых оборотов, и неважно, с какими последствиями для миллионов человеческих жизней в разных уголках нашей маленькой планеты.
Через четырнадцать часов, за которые он остановился всего пару раз, чтобы купить бензин и зайти в уборную, Боб Фишер въехал на территорию автосервиса, занимавшую несколько акров земли рядом с дилерским центром. Показав карточку-абонемент, гарантирующую ему немедленное обслуживание, оплачиваемое по страховке, он отдал приемщику ключи от мазды и по внутреннему коридору направился в офисы, занимаемые страховой компанией. Вальтер Миддлтон, встретивший его ироничным замечанием по поводу его затрапезного вида, находился явно в отличном настроении. Уделив еще некоторое время легкому пикированию и доморощенным шуткам, они расселись вокруг круглого стола и приготовились слушать преамбулу срочного и секретного вопроса. Как Фишер и подозревал, она свелась к политинформации о пугающей нестабильности и все более возрастающих рисках. Было непонятно, к чему клонит начальство и какие оперативные мероприятия могут стать следствием этих историй. После бессонных суток он почти впал в анабиоз от монотонного упоминания стран и континентов, иногда разбавляемых кодовыми обозначениями источников, произносимых с особым пафосом.
— В какие сроки обещанные нам за наше покровительство средства смогут быть переправлены в европейские банки?
Вопрос вывел его из этого состояния и, посмотрев на замерших в ожидании ответа коллег, Фишер понял, что обращаются именно к нему.
— Моя последняя встреча прошла достаточно продуктивно. Были подняты и освещены разные вопросы, касающиеся наших секретных договоренностей и взаимных обязательств. В целом большинство задач, как локального, так и стратегического характера, получили своих исполнителей и необходимое материальное и оперативное подкрепление… — начал отвечать он. В его многозначительных интонациях прослеживалось выработанное годами умение часами произносить ничего конкретно не раскрывающие тексты.
— Я спрашивал про сроки! — не скрывая свое раздражение, прервал оперативника Миддлтон.
Остальные участники этого совещания, опустив головы, стали старательно делать какие-то пометки у себя в блокнотах.
— Как только мы закроем вопрос с картелем братьев Саара, — без запинки ответил Фишер.
Он уже засчитал одно очко в свою пользу, понимая, как отразятся на настроениях других сотрудников такие непрофессиональные выходки молодого босса.
— Что нам мешает? — продолжал гнуть свою линию Миддлтон, как будто не замечая натянутой атмосферы, царившей в кабинете.
— Как минимум законы нашей страны. У нас они пока существуют, и не следует об этом забывать, — вступил в разговор незнакомый Фишеру человек, сидевший на три часа от него.
Фишер обратил на него внимание сразу, как только вошел, и не только потому, что они были незнакомы. Этот человек притягивал к себе взгляд, это было странно и необычно. Дискретность, как в одежде, так и в поведении, всегда считалась библейской заповедью служб такого типа, как CIA.
— Все планы наших операций согласованы на самом высшем уровне политического руководства. Если кто-то может допустить, что я начну нести отсебятину в таких делах, то он либо дурак, либо человек, не представляющий себе даже доли тех последствий, которые могут произойти, отклонись мы хоть на сотую дюйма от генерального плана, — Миддлтон обвел взглядом всех присутствующих, как бы зондируя уровень проникновения своих слов в головы собравшихся.
— Именно это я и хотел услышать, — продолжил незнакомец.
Он сидел откинувшись на спинку кресла, и пальцы его тонких, но очевидно сильных рук выбивали замысловатую дробь на крае стола так, как будто он играл на пианино.
— Давайте переходить к делу. Если началу финансирования наших проектов в Восточной Европе мешают определенные люди, нам следует от них избавиться, а не устраивать здесь конкурс лицемерия и словоблудия, — говоривший посмотрел на босса Фишера, и стало ясно, что этот человек занимает более высокую позицию в иерархии государственного аппарата, чем любой из присутствующих здесь людей.
— Если мы позволим картелям втянуть нас в свои вечные войны, то можем увязнуть в них, как оса в патоке. Братья Саара контролируют достаточно большую часть поставок через Атлантику, но главное, почему наш протеже спит и видит себя их наследником, — это те метры границы между Мексикой и США, за которые он вынужден платить этим вездесущим мексиканским полицейским и картелю Синалоа, — сказал Миддлтон.
Спор начал разрастаться, и каждый из сидевших за столом щедро подбрасывал поленья своих рассуждений, основанных на полном непонимании тонкостей функционала многомиллиардного бизнеса. Через пару часов, исчерпав свой первоначальный заряд энтузиазма и понимая бесперспективность этих разговоров, они решили сделать небольшой брейк.
— Где в этом городке можно перекусить? — услышал заданный ему вопрос Боб Фишер, выйдя из стеклянного павильона, заставленного японским автопромом.
Он посмотрел
