Шум - Рои Хен
Несмотря на холод, небо было прозрачное, без единого облака. На Габриэле были расклешенные брюки с вышитыми на задних карманах цветами и черная водолазка, за спину закинут Деревянный медведь – ее неизменный спутник. На полпути к магазину, как раз перед поворотом с Алленби, она увидела его.
Йонатан стоял на коленях у витрины обувного магазина. По тротуару распластались полы длинного кожаного плаща. Габриэла готова была поспорить, что плащ сшит из мышиной кожи. Хоть Йонатан и стоял к ней спиной, Габриэла точно знала, во что он одет под плащом: светлый тонкий шарф, давно нуждающийся в стирке, дырявая длинная футболка асфальтового цвета, темные шорты чуть выше колена и уродливые сандалии на ужасно скрипучих липучках – униформа армии, в которой служит один-единственный солдат – он сам. В рамках своего глобального бунта этими сандалиями в начале февраля Йонатан попирал времена года. Вытянув руку, он подманивал к себе изможденное, дрожащее существо с отрезанным хвостом. Габриэла, хоть и обещала своей учительнице по виолончели, что прекратит делать это, сначала оторвала зубами изрядный кусок ногтя на безымянном пальце и лишь потом направилась к Йонатану. Деревянный медведь, словно приободряя ее, похлопывал по спине при каждом шаге. Уже вблизи она разглядела приманку – сырой ломоть лосося ярко-розового цвета. Йонатан добыл его из маки-ролла, остатки которого валялись в черном пластиковом лотке у его ног.
Габриэла немедленно представила себе, что будет дальше: кот сунется к рыбе, Йонатан обеими руками схватит его за шею, сломает ее и запихнет тушку в приготовленную для этого сумку, лежащую рядом на тротуаре. Позже он набьет из кота чучело, чтобы поджечь его на очередной школьной выставке.
– Давай уже, глупыш, – подбадривал Йонатан бесхвостого.
Голос у него был детским – возможно, из-за свистящего зуба. Хоть он и сидел рядом с Габриэлой в классе, она, считай, никогда не слышала его голоса. Если он и интересовался, “сколько осталось до конца урока”, или бурчал “извини” за то, что случайно наступил ей на ногу, то цедил это сквозь зубы.
По пальцам задней кошачьей лапы можно сосчитать, сколько раз Габриэла решалась подойти к незнакомцу противоположного пола – в смысле, к мальчику. Ее всегда останавливала какая-нибудь навязчивая мысль. Появилась такая и в этот раз: я некрасивая.
Формулировка лаконичная, но ощущение вполне развернутое. Габриэла мечтала бы вытянуться, расширить глаза-бусинки, уравнять ноющие асимметричные припухлости на груди, а еще, конечно, здорово было бы обуздать волосы, которые норовят вырасти в самых неожиданных местах на ее теле. Одним словом, на вопрос, что бы она хотела изменить в себе, Габриэла ответила бы: “Все”. А потом уточнила бы: “Все, кроме виолончели”.
– Отстань от него… – смогла наконец выдавить из себя Габриэла, но из-за наушников Йонатан не услышал ее.
Если бы я была хорошенькой, пронеслось у нее в голове, он точно услышал бы меня даже с наушниками.
Йонатан не схватил кота, не сломал ему шею и, похоже, даже не собирался набивать из него чучело. Он просто погладил бесхвостого. Потом разбросал кусочки рыбы вдоль витрины, и казалось, что кот, который грациозно передвигался от одного кусочка к другому, выбирает себе пару туфель.
Должно быть, Габриэла подошла слишком близко к Йонатану, потому что взгляды их встретились.
На картине Антуана-Жана Гро Наполеон изображен среди пораженных чумой в Яффо. Обратите внимание – он касается одного из больных солдат голыми пальцами, чтобы показать бесстрашие и поднять боевой дух.
Густые брови Йонатана рифмовались с его мясистыми губами, редкая поросль туманилась на подбородке, а кожа лица, покрытая кружевом из прыщей, была бледно-розовой. На мгновение Габриэле захотелось коснуться голыми пальцами его щеки. Вместо этого она выдавила “Привет” и почесала затылок – условный знак всех лишенных базовых социальных навыков.
Не успел он снять наушники, как она, испугавшись, обогнула его и быстрым шагом устремилась прочь. Габриэла вспомнила, как отец однажды сказал ей, что когда смотришь на нее сзади, то ее саму и не видно – просто виолончель с ножками. Хорошая шутка – из тех маленьких родительских подарков, которые остаются с тобой на всю жизнь.
Встань! Ты прекрасно знаешь, что сделал! Не перебивай меня! Я тебе не подружка, наглец!
– Встал! Ты прекрасно знаешь, что сделал! Рот закрой! Я не твой приятель, сопляк!
Габриэла оглянулась – это орал продавец, выскочивший из обувного магазина. Он был больше похож на спасателя с пляжа – загорелая лысина, тонкая цепочка и рубашка в обтяжку. Так Габриэла представляла людей, которые звонят на радио, чтобы костерить правительство, вне зависимости от того, кто у власти. И наверняка он гладит ступни женщинам, примеряющим поддельные брендовые туфли, которыми он торгует. Такие до смерти боятся жены, но геройствуют перед мальчишкой, кормящим кошек. Все произошло мгновенно. Продавец пнул лоток суши своим пошитым в Китае итальянским кожаным ботинком. Кусочки рыбы разлетелись по проезжей части, превратившись в смертельные ловушки для четвероногих. Бесхвостый отпрыгнул с пронзительным мяуканьем. Габриэла тоже попыталась закричать, но звук вырвался на частоте, не воспринимаемой человеческим ухом. Йонатан же вскочил на ноги, сунул сжатый кулак прямо к лицу продавца, и из кулака, точно из выкидного ножа, выхлестнул средний палец.
Кто напомнит классу, что мы говорили на прошлом уроке о романтическом движении?
Продавец обуви отвесил Йонатану такую пощечину, что у Габриэлы, стоявшей шагах в десяти, зазвенело в ушах. Она испугалась, что Йонатан подожжет продавца, подожжет обувной магазин, подожжет улицу, но он просто подобрал свою сумку и ушел. Резкий сигнал грузовика вывел Габриэлу из паралича.
Трудно бежать, когда тащишь на закорках Деревянного медведя, но она старалась как могла.
– Йонатан, подожди! – позвала она, задыхаясь, но ее крик снова разбился о наушники.
И лишь когда ее обглоданный ноготь коснулся его облупившегося кожаного плаща, он резко обернулся.
Йонатан приготовился к драке с торговцем обувью, но увидел Габриэлу и сдвинул с уха правый наушник:
– Это у тебя что, фишка такая – следить за мной?
– Он просто дебил… идиота кусок. Правильно, что ты ему не ответил.
– А как думаешь, почему я ему не ответил?
Йонатан достал из кармана серебристую турбозажигалку с пламенем, похожим на фиолетовый лазер. Зажег. Погасил. Зажег-погасил.
– Этот долбень еще пожалеет, что встретил меня.
Глаза Йонатана выглядели так, будто их отшлифовали наждачной бумагой.
Педагог по виолончели как-то
