Прикосновение к Николь - Максим Эдуардович Шарапов
– Советская, – поправил Реми.
– Это одно и то же, – махнул рукой профессор. – Закончилось финансирование, ослабело административное управление, а в результате сколько научных школ пришло в упадок! Некоторые просто исчезли. И заметьте, это произошло не в древности, не в Средние века, а всего несколько десятилетий назад. Если знания не хранят, не оберегают, они, как беспризорники, разбегаются по чужим углам. И хорошо, если кто-то подберет и спасет для будущих поколений.
Вот сегодня у каждого есть мобильный телефон, – профессор положил на стол свой смартфон последнего поколения. – Им уверенно пользуются даже дети. Плоский прямоугольник с сенсорными кнопками не только связь и записная книжка – настоящий рабочий кабинет! Через него мы проводим банковские платежи, покупаем билеты на самолет, заказываем такси. Записываем аудио, снимаем жизнь на фото и видео. Мобильниками пользуются миллиарды. А теперь ответьте мне, сколько человек способны собрать смартфон из уже готовых деталей?
Реми задумался:
– Наверное, полмиллиона, не больше. Рабочие на конвейере, любители в своих мастерских.
– Полмиллиона, миллион. Неважно, – профессор отхлебнул зеленого чаю, – в любом случае людей таких на порядки меньше, чем обыкновенных пользователей, как мы с вами. Но мозги телефона начинены микросхемами, которые нужно разместить в определенной последовательности. Сколько специалистов могут это сделать или поставить такие задачи роботам?
– Их еще меньше, – сказал Реми.
– Справедливо, – согласился профессор. – Людей такой квалификации на Земле всего несколько тысяч. И крупные корпорации гоняются за этими интеллектуальными кадрами, потому что без них любые миллиарды никогда не превратятся в конкретные высокотехнологичные товары и останутся только хрустящими бумажками или цифрами на банковских счетах.
– Если следовать вашей логике, то профессионалов, которые могут рассчитать сопротивление полупроводников, взаимодействие электромагнитных сил внутри микросхем, совсем уже мало.
– А ученых, открывших новые свойства материи, благодаря которым звонит наш мобильник, можно пересчитать поименно, – профессор взял со стола смартфон. – Алло? Да, милая, еще на кафедре. Не переживай, скоро буду. Нет, кофе не пью. Ты же знаешь, энергии одной утренней чашки мне вполне хватает. Я тоже тебя целую, – профессор отключил звонок, подмигнул Реми. – Жена! Почти сорок лет вместе живем, а все контролирует. Раньше меня это злило, а теперь даже нравится, – он улыбнулся, положил телефон в карман пиджака. – Мобильная связь – пример, знакомый каждому. Но такую перевернутую пирамиду компетенций можно выстроить для любой серьезной научной школы. Схема почти везде одинаковая. Идея, открытие физических законов, поиск материалов, создание технологий, экспериментальное производство, массовый конвейер.
Не случится трагедии, если по каким-то причинам исчезнут, погибнут, забудут свои навыки девяносто процентов рабочих, собирающих самолет из готовых деталей. Оставшиеся десять постепенно обучат других, и технология возродится. Но если пропадет инженерная документация, умрут люди, хранящие в головах эти знания, то рухнет и вся научная школа, потому что даже самый продвинутый инженер-атомщик современный истребитель не построит.
– Вы слышали что-нибудь про старлайт? – спросил Реми.
– Звездный свет, который изобрел парикмахер? Конечно! Эта история только подтверждает мои размышления о хрупкости научных знаний.
Реми помнил много деталей из жизни обыкновенного английского цирюльника Мориса Уорда. В 1986 году, уже при жизни Реми, ему удалось создать пластик, способный выдержать энергию смоделированного в лаборатории ядерного взрыва, в эпицентре которого температура достигала десяти тысячи градусов по Цельсию.
К этому открытию парикмахера подтолкнула авиакатастрофа британского лайнера, случившаяся годом ранее. При взлете самолет загорелся, и пятьдесят пять пассажиров задохнулись токсичным дымом, который выделила горящая обшивка салона. Трагедия так потрясла Уорда, что он пережил эмоциональный кризис, и нейроны его мозга стали работать по-другому.
Пытаясь завлечь клиентов, парикмахер из Йоркшира давно экспериментировал с красками и лаками, пытаясь найти новые составы для укладки волос. Но теперь его целью стало создание пластичного огнеупорного материала, не выделяющего вредных паров. Уорд не был химиком, не имел высшего образования, но в результате рандомного смешения разных ингредиентов у него получился уникальный пластик, названный его внучкой старлайтом.
Впервые «Звездный свет» засветился на развлекательном телешоу, но почти сразу его свойствами заинтересовались военные. Пластик от парикмахера выдерживал запредельные температуры, не поддавался лазеру, при этом мог принимать самые разные формы и не выделял токсичных веществ. За секретную формулу Уорду предлагали большие деньги, но до конца жизни он хранил тайну загадочного вещества и даже отказался оформить на него патент. Признался только, что оно состоит из двадцати одного ингредиента: полимеров, сополимеров и керамической крошки.
– Морис Уорд скончался в 2011 году, – произнес вслух Реми, – совсем недавно. Странно только, что он не поделился с человечеством тайной вещества, которое мечтал создать для спасения людей. Почему спрятал формулу? И неужели ему позволили сохранить секрет, которым так интересовались спецслужбы и военные?
– Не знаю, – профессор пожал плечами. – Все может быть. Мне интереснее понять, как обыкновенному парикмахеру удалось найти рецепт, над которым безуспешно бились целые научные лаборатории.
Реми повернул голову и увидел, как цветок лютика у колеса «Теслы» склонился под тяжестью пчелы. Насекомое высасывало энергию солнца, которая, преодолев миллионы километров космического пространства, преобразовалась в биологическую силу растения. Теперь его нектар продолжит жизнь улья, а заполнивший соты мед попробует человек. Коктейль из разных видов энергии подарит движение его телу и разуму, и через тысячелетия он додумается выкачивать нефть и газ из недр планеты.
Люди давно заметили процесс перехода одних видов энергии в другие и попытались приспособить его для своих интересов. Энергия воды в турбинах гидростанции превращается в бешеную пляску электронов. Оживая через сотни километров на конце медных проводов, электричество вертит станки, зажигает люстры в квартирах, заряжает смартфоны. Бензин, сгорая в двигателе, передает свою энергию вращению колес и мчит автомобиль по трассе. Сила человеческого разума перерабатывает божественные откровения, наполняя метафизической энергетикой музыку, живопись, поэзию.
Еще в девятнадцатом веке ученые описали это явление как закон сохранения энергии, но признали его справедливым только для энергии механической. Реми не сомневался, любая энергия может принимать самые разные формы и менять сущность любых явлений. Нужно только научиться считывать эти процессы.
Читая опубликованные дневники Теслы, Реми наткнулся на любопытное признание. Никола писал, что любит поэзию Гете и многое знает наизусть. В его голове размышления о физических законах часто перемешивались с поэтическими строчками, казалось бы, не имевшими никакого отношения к естественным наукам. Но именно в эти моменты наивысшего восторга творчеством литературного гения в сознании Теслы случались откровения, расчищавшие путь к тайнам Вселенной. Гениальный физик прекрасно понимал, что стихотворные ритмы напрямую влияют на его мыслительную деятельность.
Люди научились управлять некоторыми видами энергии, но пока
