Проект 9:09 - Марк Х. Парсонс
– Привет! – тихо проговорила она.
Можно было бы сказать «застенчиво», вот только это нисколько не походило на обычную девчачью застенчивость – даже отдаленно не напоминало Кеннеди с ее «ну разве я не милашка, когда смущаюсь?».
– Привет! – отозвался я.
– Мне кажется, на уроке ты высказал важную мысль.
Я кивнул и собрался было завершить разговор, но тогда точно потерял бы баллы за то, что повел себя как придурок, а черт его знает, сколько их у меня еще оставалось.
– Спасибо.
Ну же, давай, ты способен на большее!
– Гм, твое замечание о Викторе Гюго попало в точку – спасибо за поддержку.
– Никого я не поддерживала. – Она словно цитировала заученное наизусть. – Просто есть у меня одна проблема: говорю то, что думаю. Ты тут вообще ни при чем, честное слово.
Она сохраняла совершенно невозмутимый вид, но я присмотрелся внимательнее. У нее на лице не появились характерные морщинки, как у Олли от ее прищура, зато в глазах блеснули искорки – словно отражения на капельках воды. Я принял это за намек, кивнул и рассмеялся, мол: «Вот это ты меня уела!»
И она даже (вроде бы) ухмыльнулась в ответ.
– Ничего себе! Я третий раз вижу, как ты улыбаешься.
– А точно не четвертый?
– Нет, я, знаешь ли, считаю, как сорока: один, два, три и много. А до «много» ты явно не добралась. – Я замолчал. – Кажется, я сейчас ляпнул невероятную глупость…
– Еще какую.
– Ой… Извини. – Я поразмыслил. – Но ведь тут другое дело, разве нет? Когда я такое сказал, ты вовсе не благодарила меня за поддержку. Ты злилась.
– Я не злилась. Я проверяла твои мотивы…
– …которые всегда безупречно чисты.
– Сильно сомневаюсь! – фыркнула она и вскинула бровь.
– Ты, похоже, слишком много общалась с моей сестрой.
– Вообще-то, так и есть. Она рассказала мне немного о твоем фотопроекте.
У меня вытянулось лицо.
– Что?
Она всплеснула руками:
– Если не хочешь говорить, то и не надо.
Я покачал головой:
– Ты не виновата. Просто Олли знает, что это личное, и…
Тут я замолчал. Я ведь никогда ни с кем не разговаривал о своем проекте. Не вдавался в подробности. Помимо Олли, о нем знал только Сет, ведь мне пришлось ему объяснить, что к чему, только поэтому. А в тот единственный раз, когда я попытался поделиться с АК-47, в кафе, ничего не вышло. Однако сейчас она смотрела на меня настолько искренне, а я все еще был под впечатлением от вчерашних комментариев на сайте, в общем…
– Обещай, что не будешь смеяться, – сказал я.
Она торжественно кивнула.
– Ладно… – Пришлось глубоко вдохнуть. – Я называю его «Проект 9:09», и…
И я все ей рассказал. Без лишних подробностей, только самую суть: почему я этим занимаюсь. То есть мне пришлось произнести вслух слова: «…потому что в 9:09 умерла моя мама».
Когда я закончил, АК-47 не сразу заговорила.
– А ты продолжаешь меня удивлять. Спасибо, что поделился… Я так понимаю, ты предпочитаешь о своем проекте помалкивать.
Я кивнул:
– Ну, да… Никогда никому не рассказывал.
– Мне кажется, это отличная затея. И я рада, что ты доверяешь мне настолько, что рассказал о ней.
– Спасибо… Ну, то есть… ты больше не будешь палить по мне из огнемета?
Вот как можно ухитриться упереть руки в боки, не шевельнувшись?
– Я соглашаюсь с тобой, когда ты говоришь умные вещи, и не соглашаюсь, когда несешь чушь. – Она поджала губы и медленно покачала головой. – Если кто и палит по тебе из огнемета, то только ты сам.
Я не очень понял, что она имела в виду, но определенно почувствовал, что такую девчонку лучше иметь в союзниках, чем в противниках.
– Ясно… Тогда постараюсь больше не нести чушь.
– Прекрасная мысль! – кивнула она.
Мне пришлось хорошенько присмотреться, но да – в ее глазах снова блеснули искорки.
А подняв голову, я увидел Кеннеди Брукс, которая направлялась в нашу сторону. Стоило мне ее заметить, как она заметила меня и АК-47. Помедлила долю секунды, а затем пошла дальше, будто нас тут вообще не было. АК-47 проводила ее взглядом.
– Гм, – сказала она, когда Кеннеди миновала наш столик, – как-то вдруг похолодало.
– Ага, – отозвался я, – похоже, некоторые отличаются повышенной эндотермичностью.
АК-47 встала.
– Если ты имел в виду, что она поглощает больше внимания, чем отдает, то ты прав.
Я уставился на нее, и внутри меня что-то щелкнуло.
Запомни этот момент!
Глава 17
Мы видим не только глазами, но всем, что мы есть, и всем, чем является наша культура.
Доротея Ланж
ВЕЧЕРОМ Я ПРОВЕРИЛ СТАТИСТИКУ САЙТА – ПОКАЗАТЕЛИ даже подросли – и решил выложить еще один пост «Вы видите, что вижу я?».
На этот раз было решено опубликовать лучшую из фотографий того мужчины с матерью-старушкой. Снимая их, я стоял прямо перед ними, но они не смотрели в камеру. Мужчина обнимал мать за плечи и притягивал к себе, наклоняясь и целуя ее в щеку. Она же, закатив глаза, смотрела вверх.
Я довольно сильно обрезал кадр, чтобы отчетливо показать лица. На первый взгляд выражения на них казались противоположными, но на самом деле они были одинаковы – в чем мне и виделся весь смысл этого снимка. Я сделал его монохромным, подобно фотографиям «Проекта 9:09», но в теплых тонах, в отличие от того кадра с Кеннеди.
Для меня история звучала так: «Вот невероятно счастливый человек. Ему очень повезло, в том числе и потому, что у него есть возможность вернуть своей матери крупицу долга. Она ведет себя так, будто ей не нужно ни его внимание, ни его помощь, но в глубине души она им рада. И она любит своего сына».
Когда я закончил с постом (и вытер глаза), часы уже показывали половину девятого. Оставалось схватить камеру и направиться к своему обычному месту.
Погода стояла холодная, и в центре города пешеходов почти не было. Проходя мимо «Финч Кофе», я подумал: а не посидеть ли с чашечкой горячего чая вместо съемки, но все же заставил себя дойти до угла и ждать там. Я простоял несколько минут, а улица словно вымерла. Но вдруг, почти ровно в 9:09, впереди появилась какая-то фигура и направилась в мою сторону. Походка показалась мне знакомой – быстрая, целеустремленная, – и, когда девушка приблизилась, я ее узнал. Та самая девчонка, которая еще недавно терпеть меня не могла.
В тот миг, как она подошла ко мне, я поднял камеру, затем демонстративно убрал ее за спину.
– Может, хватит уже постоянно тут встречаться? И не переживай, я ни за что не стану тебя снимать.
– Но я хочу, чтобы ты меня сфотографировал. Затем и пришла.
– Издеваешься?
Она скрестила руки на груди:
– А что, похоже? Мне больше делать нечего, только задницу здесь морозить.
– Ну, вообще-то, оно не совсем так работает…
– Послушай, мне нравится твоя идея, и я хочу поучаствовать в твоем проекте. – Она так и стояла со скрещенными руками. – Что в этом плохого?
В голове мгновенно всплыл точно такой же вопрос, заданный другой девчонкой, но я постарался отогнать воспоминание подальше. И тут вдруг заметил мужчину с двумя маленькими детьми, идущего в нашем направлении.
– Ничего плохого. Дай мне минутку, а потом я объясню…
Я рассказал мужчине о своем «школьном проекте», и, к моему удивлению, он согласился на съемку.
– Только поскорее, – попросил он. – У нас назначено свидание с чашкой горячего шоколада.
– О, я бы не хотел встать между ними и шоколадом! – пошутил я, кивнув на детишек. Мужчина выглядел лет на тридцать, один мальчишка – лет на пять, а другой – года на три. Мужчина расположился в середине, а дети встали по бокам, держа его за руки. Так я их и сфотографировал.
– Эй, ребята, это ваш папа? – спросил я, начав снимать.
– Да! – ответили они в один голос.
– Хороший у вас папа?
– Да!
– А что вы в нем больше всего любите?
– Мороженое! – крикнул младший.
– Ха-ха, печеньки! – отозвался старший.
– Ха-ха, мороженое!
– Ха-ха, печеньки!..
Отец улыбался во весь рот.
– Ладно, ладно. Думаю, вы оба правы, – согласился я. – Приятного аппетита!
Я повернулся к мужчине:
– Спасибо!
Он кивнул, и они пошли дальше, мальчишки так и продолжали перекрикиваться.
Я посмотрел на АК-47:
– Может, по чашке кофе? Уж очень холодно здесь разговаривать…
– Ну,
