Проект 9:09 - Марк Х. Парсонс
Похоже, старший брат – это некая серая зона между другом и отцом. Чем бы оно ни было, ясно, что командовать сестрой мне не под силу. Я вспомнил о том, как она ворвалась в комнату, чтобы вызволить меня из сетей Кеннеди, и сочинила безумную историю про напившегося Сета, необходимость отвезти его домой и все прочее, – и засмеялся.
– Что смешного? – спросила Олли.
– Да так, ничего.
Когда мы добрались, я дал Олли денег и отправил ее заказывать еду, а сам остался за столиком, намереваясь лучше играть роль старшего брата.
привет, Сет! прямо сейчас я в «Такос де Энсенада» с одной противной блондиночкой…
хорош хвастаться. я слышал про тебя и КБ в комнате Софии. хотя не знаю, назвал бы я ее противной или нет…
не про ту блондинку подумал. эта сейчас брюнетка… давай к нам скорее
Сет появился раньше, чем еда.
– Эй, какими судьбами? – Увидев его, Олли засияла.
– Птичка на хвосте принесла. – Сет покосился на меня, усаживаясь рядом с моей сестрой. – Кажется, с птичкой приключилась какая-то грустная история…
И тут подошел официант. Похоже, наши раскрашенные в честь Дня мертвых физиономии оказались к месту: помимо заказанных тако, нам бесплатно выдали орчату и несколько булочек хлеба мертвых[12], посыпав все маленькими черепами из сахара.
Как только мы принялись за еду, Сет вернулся все к той же теме:
– Так что там за грустная история?
– Ах да. В общем, Кеннеди Брукс хотела, чтобы я провел для нее еще одну фотосессию и, наверное, сделал ей новое портфолио.
Сет кивнул:
– В тот раз в столовой я чуть со стула не упал, когда ты отказался ходить перед ней на задних лапках. Любой другой на твоем месте бегал бы за ней, как собачонка.
Олли сердито покосилась на него, но промолчала.
– Да уж, и я решил, что на том все и закончилось. К тому же недавно вечером я случайно наткнулся на нее в городе, она была с друзьями и сделала вид, будто мы с ней едва знакомы.
Олли медленно покачала головой, так и не проронив ни слова.
– Ну и? – спросил Сет. – А сегодня? На втором этаже? Прошел слушок, что вы там довольно тесно общались.
– Не так, как ты подумал! Мы просто разговаривали.
– А, ну да, конечно.
– Я серьезно! Кеннеди опять стала меня уговаривать устроить еще одну фотосессию, а я упирался, пока она… гм… не начала проявлять дружелюбие.
Олли фыркнула:
– Ты так говоришь, будто она улыбнулась и предложила принести тебе выпивку. Больше было похоже на то, что вы собирались превратить гаметы в зиготы.
Я пропустил ее слова мимо ушей и обратился к Сету:
– Скорее всего, она пыталась быть милой либо в благодарность за первую фотосессию, либо чтобы я почувствовал себя виноватым и согласился на вторую.
Слишком занятый пережевыванием, Сет лишь пожал плечами, затем кивнул, мол, видимо, так и есть.
– Хватит! – рявкнула Олли. – Казалось бы, умные парни, а на самом деле полные идиоты!
Мы оба уставились на нее.
– Ни благодарность, ни чувство вины, ни еще что-то тут вообще ни при чем.
Мы продолжали смотреть на нее круглыми глазами, словно собаки, непонимающие, за какие такие грехи их отчитывают.
– Послушайте, – вздохнула Олли, – все, чего она на самом деле хочет, – это посадить тебя на крючок. Вот! Кеннеди знает, что ты когда-то был в нее по уши влюблен, приходит к тебе, проявляет капельку внимания, сводит тебя с ума – а ты, скорее всего, принимаешь это за любовь. И все, она может крутить тобой, как ей вздумается. «Приветик! Пойди сюда, мой ручной пуделек…»
Олли потрясла головой с отвращением, хотя я так и не понял, кто ее так взбесил – Кеннеди или мы с Сетом.
– Парни все время попадаются в эту ловушку!
– Колдовство, не иначе! – приподнял брови Сет.
– Нет, всего лишь «Стерва. Вводный курс». Самые азы для начинающих.
Похоже на правду, хоть и прозвучало из уст младшей сестренки.
– Ну, может, и так, – признал я. – То есть… гм… спасибо.
Она кивнула и беззвучно произнесла: «Запомни этот момент!»
Я кивнул в ответ.
– Если это самые азы, то почему вроде бы умные парни все равно ведутся? – поинтересовался Сет.
– Потому что вы думаете… мм… не тем местом.
Ого! Я впервые увидел, что Олли покраснела. Совсем чуть-чуть – так же, как щурилась, – но я заметил, несмотря на макияж.
Когда мы закончили с едой, Олли отошла в уборную, а у нас с Сетом состоялся мужской разговор – из тех, которые чаще встречаются в кино, чем в реальной жизни. Сет посмотрел на меня, изогнул брови и спросил:
– Ну и?
Я пожал плечами:
– Примерно так, как я и сказал. – Я помедлил. – В общем, где-то после того, как нас прервали в первый раз, и до того, как прервали во второй, она, кажется, бормотала что-то про «давай будем встречаться». Я толком не расслышал, но…
– Будем встречаться? – перебил меня Сет. – Ну офигеть не встать! Может, она заинтересована в тебе больше, чем кажется?
– Трудно сказать. Возможно, она перебрала.
Я не стал углубляться, хотя, честно говоря, когда я проигрывал в голове запись произошедшего, мне показалось, будто она сказала не «будем встречаться», а «будем вместе». Что-то вроде: «Черт возьми, Джей… Мы должны быть вместе».
Ну, может, и так.
Поразительно, как одно лишь слово меняет все.
Через несколько минут мы уже стояли на парковке, собираясь по домам. Пока Сет шел к своей машине, я наблюдал за наблюдавшей за ним Олли.
– Знаешь, если хочешь поехать с Сетом, я не против, – тихо сказал я. – При условии, что за руль сядет он.
– Хорошенький же из тебя старший брат, – ответила сестра, садясь в мою машину. – Помолчи уж.
– Сама помолчи.
На следующее утро я взялся просматривать недавние фотографии в поисках чего-нибудь стоящего. На моем сайте иногда появлялись комментарии, а я уже давно не выкладывал ничего нового.
Открывая последние снимки, особого вдохновения я не чувствовал и напомнил себе свое же правило, которое использовал для портфолио Кеннеди: лучше меньше, да лучше. Уже собравшись выключить компьютер, я решил проверить фотки с того самого вечера – с Кеннеди и ее друзьями.
Ну да, возможно, именно это я и собирался сделать с самого начала. И что с того?.. Не судите строго. И да, возможно, я испытывал ненормальное, болезненное желание разглядывать фотографии Кеннеди и ее друзей, опирающихся друг на друга, отпускающих шуточки и хохочущих. Что-то на этих снимках повергало меня в уныние, заставляло чувствовать себя покинутым, но не смотреть я не мог.
Мое внимание привлекла одна фотография, которую в прошлый раз я пропустил. Кажется, мгновением ранее мистер Студент схватил Кеннеди, а я не стал их щелкать. Как и на большинстве снимков, Кеннеди стояла рядом со своими друзьями, но тут почему-то не смотрела в их сторону. От них по-прежнему исходили волны оживления и пьяного веселья, а от нее нет. Она отвернулась от них, и в это мгновение вид у нее был такой… как бы сказать… словно она ощущала себя совершенно одинокой и хотела сбежать подальше отсюда. Куда угодно. Тот миг наверняка быстро прошел, но на снимке ясно читалась ее отчужденность от группы или, возможно, желание от них отдалиться. А на следующем кадре она уже снова дурачилась вместе со всеми.
Пожалуй, эта фотка так поразила меня, потому что я-то считал Кеннеди одной из тех суперпопулярных личностей, которые вечно находятся в центре внимания где угодно – и счастливы быть там. Из всех моих знакомых она пользовалась наибольшим успехом в школе, и я думал, уж ей-то одиночество точно не грозит. Однако мне показалось, будто на этом снимке у нее на лице было написано то, что обычно чувствую я сам.
Ох, не знаю. Возможно, я придаю слишком большое значение той сотой доле секунды, но сама мысль о том, что Кеннеди испытывает нечто подобное, заставила меня поверить, будто
