Аттестат зрелости - Илана Петровна Городисская
– Одеда нигде не повстречал, двум придуркам, которым на всех наплевать, пожелал хорошо порезвиться в боулинге, и не ожидал, что за это время вы, девчонки, устроите здесь такой скандал. Я терпеть не могу скандалисток!
– Не смей называть нас скандалистками! – возмутилась Наама.
– Мог бы выразиться и иначе, но это будет слишком крепко. Слишком крепко! Кто из вас недоволен, что Галь снова с нами? – прорычал он, озираясь на соучеников. – Кто считает, что Одед не заслуживает нашего сострадания? По какому праву вы осуждаете нас с Шели? Говорите, я все хочу знать!
– Не ори! – не долго думая, крикнула в ответ Керен. – Мы не обязаны отвечать на твои вопли, и вообще, ничем вам не обязаны! Ни тебе, ни твоему любимому рохле, ни вашему заумнику, который настолько умен, что ничего в жизни не понимает, и ни его обеим пассиям. Кстати, это не я затеяла этот спор.
– Как? Вы уже предаете друг друга? – злорадно расхохоталась Шели. Сигарета дрожала в ее судорожно сжатых пальцах.
– Никого мы не предаем, – отрезала Наама, выступая вперед, как бы заслоняя собой подруг. – Просто каждая из нас имеет полное право говорить то, что считает нужным, и отвечает сама за себя. А Керен всего лишь высказала всю правду, никого при этом не унижая. В правде нет ничего унизительного.
– Только что вы оскорбили наших общих товарищей за их спиной! – вознегодовала Офира. – Какими же надо быть лицемерками, чтобы так долго общаться с ними, как ни в чем ни бывало, а потом облить грязью!
– Ничего, ничего, милашка, – подбодрил ее Хен. – Я рад, что это случилось, потому что сейчас я понял, с кем имел здесь дело столько лет. Я-то думал, что весело проведу время вместе с моей компашкой на добровольном уроке труда, хотя это и не совсем мужское дело, как раньше сказал Авигдор, но больше и не прикоснусь к этому хламу, – пнул он валявшиеся на полу картонки.
– Хен, – отозвалась Наама, – поверь, мы тоже были бы рады продолжать работу в дружеской атмосфере, но кто же знал?..
– …и я не знала, – давясь злобным смехом, проговорила Шели с неподдельной иронией.
– Зато я знаю! – жестоко бросила Лирон. – Две твои лучшие подружки, Лиат и Галь, разорвали тебя на части, но ты надеялась, что мы-то тебя поймем и поддержим. Теперь ты услышала от нас всю правду о себе и о вас шестерых, и тебе стало неприятно и обидно. Ведь это же очень неприятно осознавать, что у тебя, в сущности, никого больше не осталось из подруг, кроме этой… наркоманки!
Шели Ядид рванулась в ее сторону чтоб выцарапать ей глаза, но Хен удержал ее.
– Оставь, – сказал он холодно и громко. – Не марай свои руки. Она того не стоит.
Смех Шели резко усилился, стал надрывным. Чтоб успокоиться, она сделала долгую затяжку, но тут из-под век ее брызнули слезы.
Она вспомнила, как Галь, на следующий же день после измены, сама не своя от горя, умоляла ее стать связующим звеном между ней и этими девчонками, так как без ее помощи могла остаться совершенно одинокой. Вспомнила она также и пронзительные возгласы Лиат, упрекавшей ее и всю их компанию в трусости. Да, эти две натворили очень много других ошибок, но именно в этом оказались бесспорно правы. Она же, не мыслившая своей жизни без широкого круга друзей, не находила в себе сил открыто перейти на чью-либо сторону, лавировала, ломалась, и, наконец, по настоянию Хена, решила только в свою пользу. Какая недальновидность!
Впрочем, Офира, внезапно занявшая их с Хеном позицию, приятно изумляла ее, а Шири, прижимавшаяся к Яниву, помогала хотя бы тем, что молчала, хотя, судя по ее искаженному лицу, она была в ужасе от непримиримости одноклассниц.
Видя, что ее ядовитая стрела оказалась меткой, Лирон собиралась добавить еще одну, но Ран, не встревавший до сих пор в их полемику, вдруг шагнул к ней и грозно гаркнул:
– Замолчи! Замолчи, мегера, а не то я сам закрою тебе рот! Ты превзошла саму себя! Я знаю, что ты не в себе после того, как я порвал с тобой, но теперь я очень рад этому. Очень! Никогда бы не подумал, что в тебе так много зависти и желчи. Кто дал тебе право осуждать Галь, огрызаться на Офиру, оскорблять Шели? Кем ты себя возомнила? Даже держать себя в руках ты не умеешь. Любой мужчина отвернется от тебя! Я сожалею, что когда-то был с тобой в отношениях, и еще больше сожалею, что, все же, оставался твоим приятелем вплоть до сегодняшнего дня. Но с этого дня я не хочу иметь с тобой ничего общего. Не обращайся ко мне больше! Никогда!
Рот Лирон плаксиво исказился, как у маленькой обиженной девочки, широко раскрытые глаза, обращенные к парню, застыли. Несколько минут она отрешенно покачивалась на носках, создавая впечатление, что вот-вот упадет ничком, а потом, закрыв ладонями лицо, стремглав выбежала из класса. Тотчас из коридора донеслись приглушенные звуки ее рыданий.
Наама и Керен растерянно переглянулись, после чего последняя пустилась вслед за ней. Наама же, находясь уже в дверях, с упреком воскликнула, оборачиваясь к Рану:
– Зря ты так! Ведь она тебя так любит!
– А я ее – на дух не переношу! – отрезал тот.
– А я – тебя, – сухо выговорила Наама, мельком оглядев пространство класса, где недавно беспечно раскрашивала плакат.
Черт теперь с этим плакатом! Настроение было испорчено, и, конечно, не только оно одно.
Когда она тоже умчалась прочь, Ран Декель, Шели, Хен, Офира, Шири и Янив, опустошенные и безмолвные, остались стоять на своих местах, время от времени обмениваясь горькими взглядами. Шели смахнула слезы и уставилась в сторону, исступленно впиваясь губами в сигарету. Хен, по ее примеру, тоже нервно закурил, и протянул пачку Яниву и Рану. Оба парня взяли по одной. Шири распахнула окна, и жаркие струи июньского воздуха немного развеяли запах дыма.
Прошло некоторое время. Окурки уже истлевали в подоконниках, а они по-прежнему молчали. Хотя, сказать особо никому было нечего.
– Я не встревал, потому что не находил слов, – озвучил их общую мысль Янив, который точно пробудился ото сна. – Невероятно! Как можно было дойти до такой низости!
– Я очень удивлюсь, если они еще будут общаться между собой после выпускного вечера, – задумчиво произнесла Офира, имея в виду своих недавних приятельниц.
– Уверяю, этого не произойдет, – насмешливо прыснул Хен. – Они все три одинаковы. А тебе, милашка, спасибо за поддержку! Добро пожаловать в наш клуб!
– Клуб ненормальных, – уточнил Ран.
– Разве я и так не состою в нем? – улыбнулась Офира и добавила: – Н-да, они не те подруги!
– Мы все не те друзья, – печально подчеркнула Шири. – Класс развалился.
– Развалился, – как эхо
