Прикосновение к Николь - Максим Эдуардович Шарапов
– Привет! – раздался женский голос откуда-то сверху.
Михаил задрал голову. С балкона верхнего этажа на него смотрела улыбающаяся Николь.
– Ты?! – Михаил никак не мог сообразить, как Николь оказалась в его гостинице.
Рядом с Николь появилась Катя.
– Привет, Миша! Не замерз ночью один?
– Я смотрю, шопинг удался, – Михаил наконец догадался, что Николь осталась ночевать в номере Кати. – Все перемерили?
– Настоящая женщина никогда не может перемерить все, – Николь тряхнула волосами, – она всегда в поиске! Правда, Катя?
– Конечно! Но кое-что мы сегодня покажем!
Они засмеялись.
– Миш, – Катя перегнулась через балконные перила, – Николь сказала, что ты нас пригласил на корабле прокатиться?
– Да, да приглашал! – быстро подтвердила Николь и спряталась в номере.
– Мы через час встречаемся на причале, – Катя достала мобильник, – с нами еще Валя с Робером собрались. Привет, Валя! Я буду в новом. Да, в розовом, – Катя опять посмотрела вниз. – Миша, так ты плывешь с нами?
На завтрак Михаил не пошел. Вымыл подаренный Броссаром помидор и съел его целиком, без соли, оставив только маленький коричневый пупок, которым сорванный плод когда-то крепился к ветке. Давно он не пробовал этот сочный овощ без масла, сыра, оливок и других соседей по салату. И его собственный, ничем не разбавленный вкус показался каким-то особенным.
На двухпалубном корабле, который отцепился от пристани и взял курс на юг, кроме Михаила и Николь оказались еще Катя, Валентина, Робер и Этьен. Хитрая физиономия Робера выдавала, кто именно позвал Этьена в это маленькое путешествие.
Драйверами общего настроения были девушки, которые заметно сблизились после вчерашнего шопинга. И все они были в новых платьях. Валину полноту удачно скрадывало широкое, в синих вертикальных полосках. Катины ноги открывало розовое, обтягивающее. На Николь идеально сидело фисташковое, которое подчеркивало ее фигуру, но не делилось излишними подробностями.
Михаил обиделся на Николь. Ему казалось, что она размешала его в общем салате и лишила собственного неповторимого вкуса. Ему хотелось надуться и пожалеть самого себя. Лет в двадцать он бы так и поступил, но теперь он смеялся громче всех, шутил остроумнее других и постоянно подкалывал Николь. Он троллил ее очень тонко, совсем не обижая, и Николь не на что было рассердиться, хотя ее лицо иногда краснело, а глаза мстительно постреливали. Она пыталась отвечать на его колкости, но сегодня ее вербальные иголки быстро тупились, и, почувствовав это, она в конце концов сбежала на корму, где вместе с мальчишками стала кормить больших морских чаек, которые на лету ловили кусочки купленной в корабельном буфете булки.
Корабль пыхтел широкой трубой, иногда гудел, распугивая мелких морских родственников, урча моторами, причаливал к пристаням. Часа через три впереди показался Ровинь, город-остров, соединенный со своей младшей материковой частью всего одной узкой улицей. Старый город как будто плавал в море недалеко от берега: высокий холм, застроенный каменными домами с черепичными крышами. Набережной не было, стены домов веками лизала соленая морская вода. Но иногда дома все-таки расступались, и тогда виднелись крохотные дворики, в которых сушились рыбачьи сети. У деревянных мостков покачивались лодки. На городской макушке высился потемневший от времени храм, цветные витражи которого щурились в лучах солнца и, казалось, подмигивали путешественникам.
Чтобы не толпиться в узких проходах нижней палубы, пропуская вперед остальных пассажиров, они всей компанией заранее спустились вниз и теперь смотрели, как тело парохода нежно прижимается к причалу щекой своего левого борта. Загорелые небритые матросы с грохотом перебросили на берег длинный трап.
Пристань находилась метрах в семистах от самого Ровиня. Они прогулялись по широкой современной набережной и заспорили, куда идти дальше. Этьен и Катя предлагали остаться на материке, а Николь мечтала погулять на острове. Роберу и Вале было совершенно все равно, где обниматься. Михаил молчал.
– Что делать в этих старых развалинах? Там, наверное, до сих пор выливают помои из окон! – Этьену очень хотелось продавить Николь, заставить ее уступить.
Но Николь упрямилась, говорила, что дух старого города никогда не сравнится с современными витринами.
– Робер, – Этьен взглянул на приятеля, – могу поспорить, что на острове ты своего любимого пива не найдешь. Я уверен, там нет ни одного приличного бара!
– Это будет обидно! – услышав про пиво, Робер отвлекся даже от Лю-лю.
Николь проигрывала. Ее уже почти не слушали. Тогда она поджала нижнюю губу и впервые посмотрела на Михаила, как на своего мужчину. Она просила поддержки, хотела, чтобы он помог исполниться ее желанию. И Михаилу хватило одного взгляда, одного движения ничего не сказавших губ, чтобы забыть все ничтожные обиды. Он подошел к Николь и сказал:
– Давайте сначала погуляем на острове, а потом пойдем пить любимое пиво Робера на материк.
– Если только не заблудимся! – обрадовалась Николь и первой направилась в каменный лабиринт.
Островной городок напоминал огромный муравейник: его улочки, как ходы насекомых, пересекались в самых разных направлениях. И почти все они были очень узкими. Николь, хитро поглядывая на Михаила, уже несколько раз касалась своими ладошками шершавых стен. Катя, пытаясь подражать Николь, и не понимая истинного значения этого ритуала, тоже попробовала соединить собой разные стороны улицы:
– Фу, грязные какие! – Катя достала из сумочки влажные салфетки и принялась вытирать руки.
Постепенно путаные проходы, в которых было не отыскать ни названий, ни номеров строений, разделили компанию. Николь с Михаилом оказались вдвоем.
– А я уже завоевала полгорода! – Николь показывала ему свои перепачканные ладони. – Столько улиц уже стали моими!
– Но самая главная, – Михаил стоял совсем рядом, – осталась в другом городе. И ты это знаешь!
– Не зазнавайся, философ! Умные мысли, если их заездить, часто перерождаются в дешевую пошлятину.
На мгновение Михаилу показалось, что его голова опять куда-то уплывает. Он сильно потер виски и вернул ее на место.
– Николь, вы где?! – раздался откуда-то снизу голос Робера.
Николь уже набрала воздуха, чтобы ответить, но Михаил быстро прикрыл ее рот своей ладонью. Глаза Николь на мгновение испугались, а потом оттаяли и стали влажными. Он убрал руку, взял Николь за пальцы и повел за собой.
– Ми-иша! – слышался издалека голос Кати, – мне тут надоело! Давайте выбираться!
Через минуту у Михаила зазвонил мобильник. Он достал телефон, посмотрел на засветившийся экран, отключил звук и молча убрал в карман.
– Почему же ты не отвечаешь своей девушке? – Николь улыбалась. – Расскажи ей, что ты сбежал с другой!
Мелодия заиграла в
