Аттестат зрелости - Илана Петровна Городисская
– Успокойся, Галь, что случилось? – удивленно подняла голову та. – Что ты хочешь спросить?
– Откуда взялись деньги на мое лечение? – выпалила Галь.
– А… почему ты об этом спрашиваешь? – не сразу нашлась Дана Лев.
– Потому, что сейчас я многое припоминаю. Со мной лечились совсем не простые люди. Была среди нас манекенщица, один гардероб которой, по ее словам, оценивался в сто тысяч. Она его весь спустила на порошок, и еще в долгах осталась. Ее лечение оплатил ее продюсер. Кроме нее – богатые сынки, один из которых все время таскал бриллианты своей матери. Даже оружием ей угрожал, если вздумает подать на него жалобу. За другого такого ублюдка отец заложил загороднюю виллу, несмотря на то, что раньше он навел на нее своих дилеров. Это – лишь некоторые из примеров. Никто из них не скрывал своего бывшего положения, и подчеркивал, что не будь его – торчать бы ему месяцами в районной клинике. Я же никакая не богатая наследница, и никаких спонсоров у меня нет. За какие такие заслуги попала я в пансионат такого уровня? Я даже стоимости его не спрашиваю, так как боюсь услышать эту цифру, но мне непременно нужно знать, откуда деньги.
Классная руководительница откинулась на спинку стула и не на шутку призадумалась. Рано или поздно девушка обязательно должна была спросить об этом, и, конечно же, не свою маму, которая выдала бы ей все, что угодно, кроме правды. У Шимрит никогда не хватило бы мужества ответить дочери откровенно на столь щекотливую тему.
– Мы организовали сбор денег в твой фонд, когда ты еще лежала в больнице. Мы обратились к каждому, кто мог, пожертвовать тебе кое-какую сумму, и таким образом мы собрали их.
Галь едва не подавилась куском бутерброда. Глаза ее вылезли на лоб, голова пошла кругом. Она не знала, поверить ли ей услышанному, потому, что такое, после всего, что было, казалось просто невозможным. Просто мановением палочки какой-то доброй феи. Как? Школа, из которой ее, с позором, исключили, собирала для нее деньги?
– Что, это шутка? – только и выговорила она.
– Нет, – коротко и серьезно ответила Дана.
– Кто "мы"? – допытывалась Галь.
– В основном, я и твоя мама. Но нашлось еще несколько добрых душ.
Понадобилось несколько минут, чтоб до девушки дошел смысл этих простых слов. Когда это произошло, ее нижняя челюсть задрожала, дыхание сделалось затрудненным, и влага скопилась у краешков век. Схватив салфетку, и принявшись вытирать ею эту влагу, она, сдавленным шепотом, забормотала:
– А… кто? Кто заплатили?
– Я не знаю, – отозвалась Дана, терпеливо ожидая, когда ее ученица успокоится. – Сбор был совершенно анонимным. В учительской поставили ящик, и люди бросали в него конверты. Хорошо, что таких людей оказалось много.
– Но… хоть кого-нибудь ты знаешь? Ведь ты должна быть в курсе…
– Галь, поверь, никто никого специально не ставил в известность, – убеждала ее та, уловив ее настоящий вопрос. – Момент был очень деликатным. Многие еще не забыли связанных с тобою проишествий, и это болело, как твоим товарищам, так и другим ребятам в классе. Мы обратились с просьбой ко всем и к каждому, но никого потом ни о чем не спрашивали. Если честно, в какой-то мере мы и не ожидали, что результат превзойдет себя. Это означает лишь то, что тебя любят и помнят.
– Как, невзирая ни на что? – всхлипывала Галь.
– А я не вижу никаких причин тебя не любить. Ведь ты всего-навсего оступилась и попала под влияние подонков. С какой девушкой в твоем бывшем положении такое не могло случиться? Когда ты в последний раз читала газеты? Так что…
– Кстати о тех двух: как обстоят дела с их процессом? – встревоженно перебила Галь.
– Забудь о них, – махнула рукой Дана. – Процесс закончен. Оба приговорены к разным срокам заключения. Могу лишь заметить, что сроки отнюдь не маленькие.
– Но ведь я даже не свидетельствовала… В пансионате мне сказали, что я должна буду давать показания…
– Без тебя разобрались, – отрезала Дана. – И так нашлось слишком много улик и свидетельств, чтоб тебя беспокоить в твоем состоянии. Так что, – вернулась она к прежней теме, – лучше тебе принять наш денежный подарок как сам собой разумеющийся, успокоиться и двигаться дальше. Эта часть твоей жизни закончилась, Галь, и не терзай себя воспоминаниями о ней. Ты победила в этой битве, ты – сильна, ты – любима, ты – снова с нами, и это главное.
Галь продолжала беззвучно плакать над недоеденною булкой, которой ей уже не хотелось. Дана Лев заказала для нее чай, и девушка еще некоторое время роняла в него свои слезы. Душистый пар освежал ее лицо, лишенное косметики и тем самым еще более красивое, – естественно красивое, благородное. Когда Дана ее спросила, хочет ли она побыть одна, Галь попросила ее остаться, ибо скоро ей самой придется уходить. Ей столько всего хотелось сказать своей любимой учительнице, что она не находила слов, и поэтому просто с благодарностью посматривала на нее, потягивая чай мелкими глотками. Когда-то она вот так же, со слезами на глазах, глотала его при ней, но то были совсем другие слезы, и совсем другое время. Как же быстро оно прошло! Вроде, с тех пор прошло не больше полугода, но казалось, что была прожита целая жизнь.
Вспоминала об этом и Дана Лев. Этот завершающийся учебный год стал поворотным и для нее, и все из-за этой ученицы, то есть, благодаря ей. Ее свободолюбивой, гуманной натуре давно стали невыносимы порядки этой школы и то, что ее на протяжении стольких лет вынуждали играть по правилам и порядкам этой школы. И вот, наконец, ей предоставилась возможность испытать свои силы и выступить против них, невзирая на то, чем ей это грозило.
– Я буду приятно удивлена, если узнаю, что директор тоже принимала участие в сборах, – заметила Галь словно уловив нить ее мыслей, и улыбнулась.
– Не уверена, – покачала головой учительница.
– Еще бы! – прыснула девушка. – И я не останусь перед нею в долгу! Я обязательно верну ей за ремонт ее машины. Я как можно скорее пойду работать и все отдам ей до гроша!
– И не думай об этом! – воскликнула Дана. – С ума сошла, что ли? Искать работу именно теперь, когда ты недавно закончила лечение и должна слишком многое наверстать, чтобы сдать экзамены? На мой взгляд, это совершенно лишнее. Наоборот: ты должна поставить перед собой цель и непременно достичь ее. Тебе предстоит очень много учиться, ходить на занятия, делать домашние задания, а все это требует немалых сил. Не трать их на любую работу, потому, что они тебе сейчас понадобятся. Поверь, жизнь слишком длинная, за нее вдоволь наработаешься, и у тебя еще все впереди.
Галь опорожнила
