Повороты судьбы - Эми Сью Натан
Ее сердце бешено заколотилось. Правильно ли она его расслышала?
– Разве ты сюда пришел один?
– Да.
– Мне казалось, ты сказал, что большинство людей не ходят на пляжные вечеринки в одиночку.
– Я сказал, что никто не уходит один.
Губы Эйба медленно растянулись в широкой улыбке, от которой в уголках его глаз появились морщинки. Несомненно, он флиртовал. Слава богу.
Он опустил глаза и протянул согнутую руку. А затем, мгновение спустя, встретился взглядом с Бетти. Даже в темноте его глаза сверкали, когда она посмотрела в них. Смотрела ли она раньше на кого-нибудь так завороженно, прямо глаза в глаза? Если бы такое было, то, конечно же, их глаза не блестели бы, как сапфиры. Она бы это запомнила. Она бы точно запомнила.
Взяв Эйба под руку, Бетти положила ладонь на бугристые мышцы его предплечья. Кровь хлынула по ее венам, опаляя с головы до ног. Эйб непринужденно улыбнулся, и его проникновенный взгляд коснулся ее кожи, словно капельки летнего дождя.
– Я бы очень хотела, чтобы ты проводил меня домой, Эйб Барски. – Это было самое прекрасное имя, которое она когда-либо произносила вслух.
* * *
Когда они направились вверх по пляжу, Бетти репетировала про себя, как лучше сказать: «Спасибо, что проводил меня домой».
Она была согласна держать его за руку и молча прогуливаться в его компании. Затем он положил свою руку поверх ее и похлопал три раза – три! Она была уверена, что это были не платонические или братские похлопывания – она ведь смогла бы отличить одно от другого? Его рука задержалась. Случайно или намеренно? Эйб не производил впечатления человека, который делает что-то случайно. Он снова прижал руку к боку.
– Слышал, ты собираешься в сентябре в Барнард, – сказал Эйб. – Ты, наверное, очень умная.
– Наверное.
– Не скромничай, – пожурил Эйб. – Ты должна этим гордиться. В колледж тяжело поступить. Особенно девушке. А Барнард – это что-то вроде Лиги Плюща. Разве нет?
– Колледжи Лиги Плюща[9] предназначены для парней. А Семь сестер[10] их аналог, я полагаю.
– Я уверен, что это будет здорово. Ты когда-нибудь бывала в Нью-Йорке?
Теперь Бетти чувствовала себя глупо.
– Нет. Я подала заявление по почте и встретилась с однокурсницей в Чикаго. А ты был?
– Нет, – ответил Эйб. – Но это моя мечта. Я собираюсь проектировать небоскребы.
– А я собираюсь работать в одном из них! – Бетти чувствовала, что можно было довериться его честности.
Эйб рассмеялся, но не пренебрежительно, а игриво.
– Тогда, полагаю, мы отлично подходим друг другу. Может, я буду работать над небоскребом, а ты будешь работать в нем. Чем ты хочешь заняться внутри моего небоскреба, Бетти?
Сердце Бетти неистово колотилось, когда они стояли на ступеньках ее крыльца. – Я хочу писать статьи для журнала. – Она рассказала о своем плане стать редактором журнала мод.
В любой другой вечер и с любым другим молодым человеком мечтать о подобном было бы бессмысленно. Их не интересовали ее планы и мечты. Большинство были похожи на Марва – относились терпимо, но особо не вникали в ее слова. Но Эйб слушал. Эйб кивал. И Эйб не усмехался.
– У меня такое чувство, что ты станешь тем, кем захочешь. Я рад познакомиться с девушкой, которая собирается поступать в колледж не для того, чтобы найти себе мужа. – Эйб вздохнул. – Ты ведь не такая, да?
Бетти покачала головой.
– Я это вижу. В твоей голове есть место не только рецептам. Я не говорю, что замужество, дети и все прочее – это плохо. – Эйб покраснел. «Боже мой, он покраснел». – Мне стоит заткнуться.
Бетти засмеялась.
– Ты прав. У меня много планов. Но этим летом я просто хочу повеселиться. – Вот. Она это сказала. – Можно спросить, как ты оказался на этой работе?
– Мне нужны дополнительные деньги, чтобы оплатить обучение в следующем году. Я поспрашивал. Написал письмо твоему дедушке и объяснил свое положение. Прислал ему рекомендации от трех профессоров и тренера по хоккею. Твой дедушка проявил истинную доброту, наняв меня в последнюю минуту.
– В этом весь Зейде.
– Я всегда буду ему благодарен.
– Я слышала, твоя семья владеет магазином. Что это за магазин? Семья моей подруги Джорджии владеет универмагом в городе. «Универмаг Лемона».
– У нас магазин дешевых товаров, ничего особенного, – ответил Эйб.
– И ты не хотел там работать? – Бетти не хотела, чтобы это прозвучало, будто она жалеет, что он приехал в Саут-Хейвен. – Разумеется, не хотел, иначе тебя бы здесь не было. Я рада, что ты тут.
– Я тоже. Обычно я работаю на отца, но продажи немного снизились, и у нас вышла размолвка. – Эйб замолчал. – Если я не хочу, чтобы меня уволили в первую же неделю, мне стоит позволить тебе зайти в дом.
Бетти не хотела уходить. Она хотела узнать больше о его небоскребах, о его семейном бизнесе, его разногласиях с отцом.
– Может, мы скоро сможем снова поболтать? – спросил Эйб. – Очень скоро?
Она взбежала по ступенькам, но повернулась и кивнула. Он словно прочитал ее мысли.
* * *
Бетти рухнула на кровать и улыбнулась, глядя в потолок. Она не могла удержаться. Видела ли она когда-нибудь более красивый потолок? Белый и гладкий, как ее любимая глазурь, при свете лампы он приглушенно отливал янтарем, словно купался в тысяче знакомых закатов.
Оставалось ноль закатов до того, как она снова увидит Эйба Барски.
Бетти перевернулась на живот и положила подбородок на сжатые в кулаки ладони, двигая ногами, будто плыла наперегонки. Она так широко улыбалась, вспоминая высокого красавца Эйба Барски, что ее щеки заболели. Зажмурившись, она представила, как он смотрит на нее своими голубыми глазами. Предаваясь мечтам, она обычно наблюдала за собой как бы со стороны, но сейчас Бетти вообразила, будто смотрит ему прямо в глаза, как в тот раз, когда они встретились взглядами и продолжали стоять так, пока один из них не отвел глаза в сторону. Она все еще чувствовала запах его лосьона после бритья.
Он был тем самым, единственным.
Не просто кавалером на лето или мимолетным увлечением. Он был ее башерт[11], ее нареченным, посланным Богом и летней работой.
Так же случилось с ее бабушкой и дедушкой. Их семьи владели соседними фермами во Фруктовом поясе[12], так что они познакомились в начальной школе. Зейде говорил, что никогда больше не взглянул ни на одну девочку. При этих словах бабушка обычно закатывала глаза, но, когда ей было шестнадцать – она закончила школу и занялась шитьем, чтобы помочь своей семье – она
