Тепло человеческое - Серж Жонкур
Толкнув дверь на кухню, он обнаружил там Констанцу, склонившуюся над щенками, – они от нее не отходили ни на шаг. Все послеполуденные часы они провели с ней рядом, в кабинете, – она же пахала как проклятая. Прежде чем обработать данные, которые успели собрать другие, прежде чем в принципе заняться тем, чем положено заниматься директору заповедника, нужно было разобраться с бумагами и бухгалтерией.
Александр, в свою очередь, тоже не терял времени даром, раз уж выдался свободный день и он оказался здесь с инструментами: проверил состояние розеток, батарей отопления и смесителей. Это деревянное здание было огромным судном, ушедшим в лесную чащу, его не удалось подключить ни к линии среднего напряжения, ни к телефонным проводам, ни даже к канализации – работы обошлись бы слишком дорого.
Обе группы возвратились к началу сумерек. Немедленно взбодрились, почувствовав аромат глинтвейна, который Констанца оставила на огне. Александр поприветствовал каждого в отдельности, однако от рукопожатий уклонился – просто не знал, принято это по-прежнему или нет.
Весь этот ученый люд ему вполне импонировал. Он уже не раз замечал, что исследователи, которые сюда приезжают, ведут себя без всякого высокомерия, очень сердечно.
В подготовке ужина участвовали все без исключения – испекли три пирога с кабачками и шпинатом. Приготовили раклет для тех, кто не боится молочного и колбасы. Констанце уже пятнадцать лет приходилось иметь дело с самыми разными пищевыми привычками своих гостей, и ей волей-неволей пришлось выработать систему, примиряющую все противоположности. Йохан и Уго едят все, трое сельскохозяйственных инженеров тоже, а вот двое бельгийцев веганы; что же до троих канадцев, они хотя и вегетарианцы, но утверждают, что готовы попробовать что угодно, – особенно молодая дама, лицо которой озаряется улыбкой при каждом предложении: горячее вино, раклет, соленья, пиво с нежными картофельными чипсами, прежде чем приняться за собственно еду, – впрочем, восхищают ее одни лишь названия.
Констанца села во главе стола, Александр – напротив, на другом конце, они председательствовали за трапезой как хозяева здешних мест, в беседе же участвовали все. Гости по очереди вспоминали свои командировки по всему миру – в Амазонию, Папуа – Новую Гвинею и Китай, рассказывали, с каким радушием к ним всегда относились местные. Александр взял слово в качестве «местного», каковым и является: потомственный крестьянин, проживающий на собственных землях, затерянных во французской глуши. Он, соответственно, не боялся показаться наивным, просто хотел спросить их мнение касательно этого нового вируса: возможно ли, чтобы какая-то там китайская летучая мышь или ящерица заразила всю планету? Анаис и Тома ответили, что два года назад работали в Сиане и там уже тогда наблюдался целый ряд смертей из-за вируса, который разносили грызуны.
– В Китае они кого только не едят, а власти не решаются вводить никакие запреты. При диктатуре еда – последнее пространство свободы, в эту область государство не лезет, потому что можно нарваться на бунт. Именно потому и нужно приготовиться к худшему. Взять под наблюдение тысячи домашних птиц, коров и свиней, которых выращивают в одном помещении, совсем несложно, а вот проконтролировать рынки, где продают живых животных, нереально. Там все перемешано – змеи, пауки, скаты, ящерицы, обезьяны, возникают совершенно неконтролируемые очаги заражения, не говоря уж о том, что вирус всегда может перекинуться и на других млекопитающих – кошек, норок, собак.
Все взгляды устремились на трех спящих щенков.
Констанца пригласила всех выпить кофе на просторном балконе, нависавшем над утесом. В непроглядной тьме единственными приметами жизни были два сигнальных огня высоко в небе – проблесковые маячки пассажирского самолета.
– Да, проблема серьезная, – вернулась к разговору Анаис: – В современном мире новый вирус может за час преодолеть расстояние примерно в тысячу километров.
– А еще хуже, – подхватил Захария, – что в твиттере со скоростью света распространяется всякая чушь, Трамп заявляет, что вирус сам чудесным образом исчезнет, этот ваш спец по новейшим заболеваниям утверждает, что умерших от вируса меньше, чем сбитых пешеходов, – всякая белиберда, которая уже тысячу раз обогнула земной шар. «Боинги» плюс твиттер – уж поверьте, этот коктейль точно приведет к взрыву.
Вдали от круга света, падавшего из здания, все громче звучало пронзительное тявканье лиса, от него просыпались неясыти, странный звук будто сдергивал вуаль со всех живых существ, погруженных во тьму, незаметно пробуждающихся к жизни.
Четверг, 5 марта 2020 года
– Меры по предотвращению распространения коронавируса: кашель и повышенная температура могут свидетельствовать о том, что вы заболели. В этом случае не выходите из дома, ограничьте контакты с другими людьми, как правило, болезнь проходит за несколько дней…
Этот призыв, снова и снова раздававшийся по радио, звучал совершенно безжизненно, казалось, что он исходит из громкоговорителя, подвешенного высоко над Парижем. В результате вставать хотелось даже меньше обычного. При этом весь день у Ванессы был расписан по часам, целых пять встреч одна за другой. Во время Недели моды Парижем овладела коллективная лихорадка, а из-за постоянных дорожных работ и перекрытия улиц добираться с места на место стало сложно как никогда.
Услышав предупреждения Каролины, Ванесса взяла за правило протирать салфеткой кнопки лифта. Прежде чем в первый раз сесть в метро, зашла в «Монопри»[14] и купила санитайзер на спиртовой основе. По несколько дней кряду таскала прозрачный пузырек в кармане пальто, однако, меняя одежду, забывала его переместить, и оказавшись без него в кафе или в метро, ощущала себя совершенно безоружной. Чтобы положить конец этим приступам паники, она решила купить сразу пять-шесть пузырьков, но нынче утром оказалось, что в продаже их больше нет, а свой она, похоже, забыла. Распереживавшись, она пересмотрела все магазинные полки, заприметила антибактериальные салфетки, цапнула сразу все найденные, одновременно стыдясь этакого мародерства.
Улицы полнились мелкими мимолетными страхами; в обычном случае Ванесса бы только нежилась в этом нервическом потоке, но вот уже несколько дней, как все вокруг будто потеряли голову и почти что излучали страдание, а в переходах метро звучали дурные предзнаменования. Париж плохо на нее действовал.
Гийом и Элена ждали ее в зале «Кафе де ла пэ». Она подошла к столику, никто не встал, чтобы с нею обняться. Они только что вернулись из Милана и рассказали, какая сутолока была в Мальпенсе накануне вечером – они будто бежали из-под бомбежки и даже поехали в аэропорт на такси, что по тамошним понятиям полнейшая глупость, да еще и вышло дороже, чем собственно билет на самолет.
– На дефиле были такие, что надевали маски в форме утиных носов, да, но только среди публики, а на
