Мой «Фейсбук» - Валерий Владимирович Зеленогорский
Я чужих тайн боюсь, а особенно государственных, мало ли чего потом станет, но интерес победил страх.
Товарищ мой — человек непростой, он всю жизнь на космос работал; пока страна была единой, он секретным был, молчал как рыба; его «Волга» черная возила.
Бывало, исчезнет, как Штирлиц, на полгода, а потом вернется — иногда загорелый, иногда седой.
Разное с ним бывало, я только в 92-м году узнал, чем он занимается.
Он работал испытателем космических туалетов, долго работал, на станции «Мир» просидел почти полгода, не ладилось у них там что-то; на «Буране» просидел не один месяц, дело он делал незаметное, но очень важное.
У наших конкурентов из НАСА эта тема не развивалась, они поэтому в открытый космос гадили и на Луну по той же причине первыми вышли (сколько можно терпеть) — это версия не моя, а моего товарища-специалиста, версия спорная, но жизнеспособная.
Его один раз даже хотело украсть ЦРУ, он дома не ночевал три дня, но мужики его отбили — так он сказал жене, вернувшись с побитой мордой.
Но это его славное прошлое, а над чем он сейчас работает, я узнал вчера.
После многих лет недофинансирования наконец к ученым повернулись лицом, и появились новые темы и идеи на стыке разных наук.
Вот на таком стыке фундаментальной науки и услуг населению застала его модернизация.
Задумали его товарищи-академики людям помочь; ведь как бывает — выпьешь больше нормы и заблудишься в недрах города, дом свой не найдешь и можешь забрести на чужую подушку и порушить семейное счастье.
Короче, идея простая, но очень изящная: в водку добавляют наночастицы, и в тебе начинает по умолчанию работать навигатор, связанный с системой «ГЛОНАСС», тебя на автопилоте ноги сами несут домой; я представил такое чудо и подумал: вон куда шагнул мировой разум.
Мой товарищ сейчас его испытывает, пока бывают сбои, один раз он в Тверь попал, два раза оказался у женщины, к которой уже три года как зарекся ходить.
Но в последние месяцы сбоев стало меньше: во-первых, определились, в каких границах надо жидкость принимать, — оказывается, что после литра навигатор зашкаливает, никакой спутник такое тело домой доставить не может, тело падает на месте испытаний, и тогда уже только «Ангелом» можно его довезти до родной кроватки.
Я с недоверием относился ко всяким инновациям-модернизациям, но тут все понял: есть поворот к нуждам трудящихся, конкретное дело делается, а не пустые фантазии.
Мой товарищ мне все это рассказал, и мы еще выпили на посошок за нашу науку, а на закуску он мне еще одну тайну открыл.
— Ты слышал, что америкосы на Марс собираются? — уже несвязно пробормотал он, я подтвердил, он пальчик к губам приложил и шепотом сказал: — Мы на Фобос полетим, но это закрытая информация.
После этого он упал, и я понял, что пока он не закончил полевые испытания навигатора, мне его тащить домой придется самому.
А уже вечером его пьяный бред подтвердился: по радио сказали, что водка подорожает в три раза; я подумал: ну вот и пришли к нам нанотехнологии, на нашу голову.
Мои сказки
У нее нет мужчины вот уже три часа, ровно с того момента, как пришло письмо из Лондона от Любимого, — он сообщил, что их встреча на виа Диагонале в Барселоне не состоится.
Она ждала встречи три месяца, у нее все было готово: и платье, и меню, и апартаменты, но он написал, что не приедет, потому что ему нужно быть в Мексиканском заливе и он должен спасти мир и попутно защитить репутацию своей компании.
Опять эти углеводороды, подумала она и заплакала горько.
Ее Любимый не может разделить с ней долгожданные каникулы, а ей некогда ждать, пока он решит наконец, что ему дороже — карьера или личное счастье; в ответном письме она написала его с маленькой буквы, и любимый из великана превратился в карлика.
Сразу стало легче, всего одна буква, размер, оказывается, имеет значение, подумала она, и слезы высохли, и в глазах появились молнии.
Ехать в Барселону одной было глупо, и она решила поехать в Прагу, чтобы там, на Карловом мосту, решить для себя, как ей жить дальше.
Нет, она не собиралась, как бедная Лиза, топиться, она просто решила поехать в Прагу и в толпе туристов утолить свои печали.
Она прилетела в Прагу первым рейсом и, бросив чемодан, пошла, как арабский осел, куда попало — без плана, без ясной цели, просто шла, ориентируясь на скопление шпилей, к Старому городу; уже совсем пахло весной, и она присела покурить во Французском парке на Виноградах. В парке еще было тихо, няньки еще не повели своих детей на моцион, и даже воспитанные собаки еще ждали своих наглых хозяев и только слегка урчали у дверей и пожевывали свои поводки и пластмассовые кости.
Что может быть прекраснее утра для брошенной девушки? Только чужой город в ожидании чуда.
Она сидела на лавочке, прикрыв глаза от слепящего солнца; сначала она услышала легкий храп и урчание, а уж потом почувствовала на коленях теплое короткое тельце, слегка подрагивающее; еще не открыв глаза, она поняла, что это мопс, любимая морда из всего собачьего племени.
Она открыла глаза, и они уперлись в дорожку перед скамейкой; на нее глядели дурашливые тапочки с кошачьими глазами, очень симпатичными, она перевела взгляд выше и обмерла: перед ней стоял принц.
Нет, даже не принц, просто классный мужик, какого не увидишь в глянцевом журнале; он закрыл ей солнце, он сам ослепил ее, в нем все было в полной гармонии: рост, вес, цвет глаз и улыбка на все тридцать два совершенно идеальных зуба.
У него зазвонил телефон, и он ответил по-русски, а потом быстро дал отбой, не начав разговора.
Он оказался москвичом, почти соседом, с Ржевского; они даже учились с ним в одной школе, но с интервалом в десять лет.
Ей даже показалось на секунду, что школьницей она видела его в кафе «Ивушка» на джазовом субботнике, в те еще времена, пока туда не стали ходить чеченцы и глухонемые. Он рассказал, что работает здесь в офисе очень большой нефтяной компании (опять углеводороды).
Мопс уютно храпел у нее на коленях, с парнем было легко и весело, и ей казалось, что она давно знает его, и каждая его ироничная и слегка покровительственная фраза открывала новые двери в пространстве между ними.
Она сразу, как дура, рассказала ему свою историю, так доверчиво и
