Дар - Элеонора Бостан
– Да, наверное, расскажу. – Сказал он, – вы тоже пережили что-то и… стали другими. И да, мы все еще в этой волшебной пелене. Значит, вы тоже – часть этого.
Он смутился и опустил глаза, но продолжил:
– Вы часть моего сердца и моей души. Навсегда.
Аннета тоже протянула руку и взяла его свободную ладонь в свою. Антон поднял их руки к губам, нежно поцеловал и опустил, не размыкая рук. Не говоря ни слова, Рита и Аннета тоже взялись за руки, образуя замкнутый круг. Вернее, треугольник.
– Время откровений, – сказал Антон, глядя в глаза поочередно каждой. – Я расскажу вам все. А потом расскажете вы.
Он опустил глаза и улыбнулся. Вся серьезность тут же слетела с лица… но что-то было новое в этой улыбке. Как и во всем его облике. Как и в глазах.
– И что такое случилось с той лавочкой??
– Мы все тебе расскажем, – пообещала Аннета, разглядывая его лицо, думая о том, что это, все же, не совсем тот Антон, которого они знали. Откуда-то из неведомого к ним, все же, вернулся незнакомец с частичкой Антона. Или Антон с частичкой незнакомца. – Но сейчас – твое слово.
***
– Последнее, что я помню, – Антон смотрел на озеро, но взгляд был далеким, а руки крепко сжимали ладони девушек. – Как я бросил монету туда.
Он кивком указал на озеро.
– И я…помню, что мне уже было все равно, не было ни холода, ни страха. Я как будто…истощился. Но знаете, я никогда не испытывал ничего более триумфального и правильного.
Рита открыла было рот, чтобы сказать, что он и совершил нечто невообразимое, подвиг, какого до него не совершал никто многие столетия. А возможно, и никогда не совершал. Но Аннета перехватила ее взгляд и тихо покачала головой. Они еще успеют сказать все то, что кипит на сердце. Но не сейчас. Сейчас время его откровения.
Антон этого не заметил, он погрузился в воспоминания, не самые приятные, судя по тени, пробежавшей по лицу.
– Я помню, как лег на траву под дождем, – все так же глядя на озеро невидящим взглядом, продолжил Антон, – я засыпал. Так это ощущалось. Почти. Я… как будто силы…сама жизнь выходила из меня с каждым выдохом. Я помню голоса в ветре, они вроде бы звали меня. Или пели. И мне было так легко на душе, я знал, что исправил все, что когда-либо делал неправильно, знал, что искупил возможную вину за все. Что нашел, наконец, истинную тропу. И теперь могу уйти. А потом…
Он покачала головой, на лице отражался целый вихрь эмоций.
– Это почти невозможно описать словами. Но я постараюсь, – он улыбнулся, легкой и безмятежной улыбкой. – Возможно здесь, сейчас, вы сможете это понять. Почувствовать.
– Я не помню тот миг, когда именно моя душа покинула тело, – задумчиво сказал Антон, – никаких светлых тоннелей. Или темных. Никаких видов на себя мертвого сверху, или как там обычно говорят по ТВ. Я закрыл глаза, и была только темнота. А потом…
У него перехватило дыхание, он часто заморгал, девушки тихо ждали, и через несколько секунд он смог взять себя в руки.
– Потом я оказался в свете. Светло-сером, почти белом, но, все же, это был серый цвет. Он был повсюду. И я падал в нем, это я хорошо ощущал. Падал вниз стремительно. Но внизу не было ничего, все тот же светло-серый свет. Пространство, состоящее только из него. Я помню, что сначала мне было страшно от падения, но оно длилось так долго, что страх успел уйти. Времени не было больше, не знаю, как вам это описать, просто был я, и был этот серый свет, и мое падение. Я все падал и падал, пока не осталось ни страха, ни растерянности. На смену им пришли недоумение и любопытство. Я начал оглядываться по сторонам – не знаю, были у меня глаза, тело вообще, или я все видел своей сущностью – но я вдруг увидел, что я не один. Сквозь это пространство летели вниз люди, обычно выглядящие люди. Они падали, как и я. Некоторые кричали и махали руками, но там не за что было зацепиться, другие просто летели вниз с закрытыми глазами и прижатыми к груди руками.
Мы застряли, подумал я, вот что ждет грешных людей – вечное падение между мирами. Может, это и есть ад, задался вопросом я. И в тот же миг, как я подумал об этом, вдруг в серое пространство ворвалась ослепительная вспышка и…
Антон опустил голову, покачал, а когда поднял, в глазах блестели слезы, становившиеся золотыми в лучах заходящего солнца.
– Господи! Я не видел ничего… прекраснее и чище! Ничего более светлого и доброго… мне трудно подобрать слова!
Его взгляд стал мечтательным и устремился куда-то вглубь себя, снова наблюдая тот восторг и благоговение.
– Крылатая фигура, одетая в ослепительно белые одежды с громадными крыльями возникла вдруг из ниоткуда и ринулась вниз. Это был Ангел!
Слезы потекли по щекам, но Антон улыбался. Смахнул их и продолжил.
– От него исходил свет, не серый, а золотисто белый, теплый и… мне вдруг стало так хорошо, как не было никогда в этой жизни! Я вдруг наполнился чем-то… чем-то божественным. Это было Добро в чистом виде. И я подумал, что наши души слишком слабы, чтобы выдержать такую благодать.
Я смотрел на него, как зачарованный, продолжая падать. А Ангел устремился вниз, а потом неожиданно обвил руками одного человека и расправил крылья, тормозя полет. Я никогда не смогу описать вам это зрелище! Эти огромные крылья за спиной! От них исходил все тот же свет. Ангел развернул человека к себе лицом, нежно погладил рукой по щеке, они продолжали падать, но уже гораздо медленнее. А потом он обнял его крыльями, скрывая человека в коконе света. Они были уже гораздо выше меня…но я увидел, что через… не знаю, времени ведь там не было… Ангел расправил крылья и устремился вверх, держа человека на руках. И я вдруг увидел, что там, наверху, серый свет приобретает тот же бело-золотой оттенок и становится ярким, слишком ярким для простых смертных.
Рита и Аннета тихонько ахнули. По щекам обеих текли слезы, но нежные, полные восхищения улыбки расцвели на лицах.
– И еще я увидел то, что меня напугало, – тихо проговорил Антон. – Оглянувшись по сторонам в очередной раз, я заметил, что кое-что изменилось. Внизу теперь была чернота. Сплошная и матовая. И от нее исходил страх. Ужас. Я вдруг все понял.
Он опустил глаза.
– Думаю, объяснять ничего не надо?
Объяснения были не нужны.
– Я не знал, когда упаду в эту черноту. Времени ведь там не было, как и привычных нам законов физики. Мы летели вниз, а она
