Гумус - Гаспар Кёниг
Для исходной проверки количества дождевых червей Артур разметил квадратный метр земли, залил его смесью горчицы с водой и стал ждать. Это известный метод: поскольку горчица раздражает кожу дождевых червей, они вскоре выползают на поверхность, где их можно сосчитать.
– Малыши, выходите!
Проходили минуты – никто не появлялся. Артур приготовил несколько лотков, чтобы рассортировать люмбрицид по размеру и цвету и начать определять виды и подвиды. Он снова полил землю жидкостью. Запах горчицы защекотал ноздри.
– Вы что, обиделись?
Он позвал Анну, которая только что вернулась из Атис-де-л'Орна с новыми шлифовальными дисками. Положив сумку на землю, она опустилась на колени рядом с Артуром. Они обнялись, словно молодые родители перед колыбелью.
– Малыши, выходите!
Чтобы помочь Анне включиться в спектакль, который вот-вот начнется, Артур пустился в пространные объяснения, представляющие собой краткое изложение лекций Марселя Комба. Итак, в зависимости от среды обитания люмбрициды делятся на три основные категории. Эндогеики, бледненькие и пугливые, чрезвычайно редко выползают на поверхность. Печально, конечно, что не всем жителям Земли хватает храбрости выбраться за пределы своего мирка. Следующий тип – эпигеики, или поверхностно-подстилочные черви. Темно-красные, маленькие, быстрые и юркие, они буквально прыгают по земле и нигде не чувствуют себя счастливее, чем роясь в компосте. Их резвость граничит с суетливостью. И, наконец, главные среди дождевых червей (или, точнее, первые среди равных) – это анектики. Величаво вытягиваясь на несколько сантиметров, с хвостом в форме приплющенного копья, они постоянно перемещаются между своим подземным логовом и поверхностью. Осторожно выползают они из-под земли, чтобы полакомиться опавшими листьями или сделать кучку в виде башенки, похожей на детский куличик высотой в пару сантиметров. Если посчастливится, можно даже увидеть, как они ртом тянут листья в свои галереи. Это непростая операция: лист нужно свернуть в трубочку и утащить на глубину, где в дальнейшем он будет съеден либо послужит материалом для укрепления стенок подземных ходов. Как отмечал еще Дарвин, при встрече с препятствием у анектиков хватает ума не повторять одни и те же действия, а пробовать разные решения. Много ли людей могут сказать про себя то же самое?
– Помимо этой, – продолжал Артур, – существуют и другие классификации. Среди люмбрицид встречаются и геофаги, и плотоядные, и различные подвиды, например Ailoscolex lacteospumosus или Agastrodrilus monicae…
– Смотри, – перебила Анна, – там что-то шевелится!
Действительно, земля то и дело словно подрагивала. Внутри нее что-то двигалось.
– Вот и он!
Из-под земли показалась голова.
– Эндогеик? – взволнованно спросила Анна.
Артур в нерешительности покачал головой.
– Могу только сказать, что выглядит он не очень.
Червь долго пытался выбраться на поверхность, потом в изнеможении растянулся на земле. Его длина не превышала двух-трех сантиметров. Артур осторожно взял его и принялся внимательно рассматривать.
– Честно говоря, таких я никогда не видел. Обычно они извиваются, когда их берешь в руки.
Червь выглядел вялым, почти неживым. На его сероватом тельце едва можно было различить поясок – выпуклость, которая появляется у люмбрицид в период полового созревания.
– Я даже не понимаю, где у него голова, а где хвост.
– Вот это рот, нет?
– Или анус. Не знаю.
Артур размышлял вслух:
– Но ведь время эстивации еще не наступило, хотя и становится жарковато.
Уже несколько дней как настало лето. К полудню солнце уже вовсю палило.
– Время чего? – переспросила Анна.
– Время эстивации, то есть летней диапаузы, когда червь впадает в спячку. Но сейчас еще слишком рано, это ненормально.
Пока они разговаривали, появилось несколько новых червей, тоже казавшихся еле живыми, обессилевшими, словно тряпичными. Спустя минут десять к ним присоединилось еще трое собратьев. Артур не находил среди них ни одного из известных ему видов дождевых червей. Это были не анектики и не эндогеики, а жалкие, измученные доходяги.
– На сегодня хватит. Это просто смешно. Десять дождевых червей на квадратный метр. Значит, несколько килограммов на гектар. То есть ровным счетом ничего.
– Это ведь неплохо для твоих экспериментов, правда? – спросила Анна.
– Почему неплохо?
– Ты начнешь с чистой доски, с практически мертвого места.
– Не совсем оно мертвое, – поправил Артур, – скорее очень истощенное. И все же это печально.
Он почувствовал, как губы Анны прижались к его губам, и просунул руку в вырез ее комбинезона. Анна затрепетала, перевела дыхание и продолжила поцелуй. Затем, жадно впившись в рот Артура, принялась расстегивать пуговицы на его рубашке.
– Нас увидят, – неуверенно возразил он.
– Здесь никого нет. Только твои дождевые черви.
– Которые слепы.
Сильным движением Анна опрокинула Артура на лопатки. Тот только и успел, что отодвинуться в сторону, чтобы не раздавить своих бедных дождевых червей. Пока он стягивал штаны, Анна скинула свою одежду и уселась на него верхом. Взяла в руки орудие своего наслаждения и направила его к влажному треугольнику между бедер. Артуру нравилась мысль о том, что в такие минуты он может быть просто самцом, как и все остальные мужские особи. Анна выпрямилась и подняла лицо к небу. Ее взгляд был устремлен вдаль, на гранитные скалы, темная кромка которых виднелась вдали. Ее таз двигался плавно, с успокаивающей равномерностью. Артур, блаженствуя, принимал на себя весь вес партнерши. Наполовину ослепленный солнцем, он видел упругую, царственную грудь Анны среди пляшущего созвездия желтых точек. Ветка, терзавшая его поясницу, только усиливала наслаждение. Пространство наполнилось их стонами.
IV
– Но… запах?
– Никакого запаха. Это миф. На самом деле, в отличие от обычного компоста, вермикомпост не пахнет.
– Я читал в каком-то блоге, что клиенты жалуются на запах. Пусть это миф, но, если это расхожий миф, у бизнеса будут проблемы.
– Конечно, если в помещении на протяжении долгого времени будет слишком жарко, может появиться запах. В идеале температура в квартире должна колебаться в пределах пятнадцати – двадцати пяти градусов.
– То есть летом целыми днями придется включать кондиционер, чтобы эти нежные маленькие существа чувствовали себя комфортно?
– Нет, все не настолько… С живыми организмами никогда нет полной уверенности… Просто нужно знать несколько правил…
– Учитывая, как поступают люди со своими собаками во время отпуска, сомневаюсь, что кто-то будет уделять много внимания дождевым червям!
Получив отказ во всех крупных банках, Кевин потратил четыре месяца, добиваясь встречи с представителем ГИБ – Государственного инвестиционного банка, созданного, если верить их девизу, чтобы «служить будущему». Явившись по приглашению в главный офис на бульваре Осман и пройдя между двумя мраморными колоннами у входа, Кевин
