Дураки все - Ричард Руссо
– И что будет дальше? – Вопрос Тоби поставил Карла в тупик. Неужели она тоже смотрит это кино?
– Когда?
– Когда ты потеряешь компанию.
Значит, она в курсе его дел. Не повелась на уловку.
– Может, и не потеряю.
– Чисто теоретически предположим, что потеряешь.
– Зачем?
– Потому что мне любопытно, потеряешь ты ее или нет.
Что делать Карлу после того, как он потеряет “Тип-Топ” – компанию, которую выстроил и любил его отец? Компанию, которую сам Карл всегда ненавидел, но так и не смог от нее избавиться?
Кэри стоит на том самом месте, где только что стоял тип в шляпе, и – вот так так! – его тоже осенило! С сияющим лицом он оборачивается к камере: он всё понял!
– И что, по-твоему, я должен делать? – спросил Карл.
– То, что всегда хотел, – ответила Тоби.
– А именно?
– Бедный Карлос, – сказала Тоби, будто ребенку, и пропала, звонок оборвался.
И эта затея тоже не выгорела. Нет, правда ясна и проста. Он разорен.
На гравии внизу послышались чьи-то шаги, Карл подошел к окну, уверенный, что увидит Салли, ковыляющего по дорожке. Если ничего другого не остается, надо попросить у него. Вот только как к этому подойти? “Помнишь, о чем мы говорили сегодня утром? Как ты предложил мне взаймы? В общем, тут такое дело…”
Но это оказался не Салли. Человек стоял спиной, и Карл не сразу узнал Реймера в этом лысеющем блондине. Тот что-то достал из кармана брюк, направил на дверь гаража. Пульт, который они искали на Хиллдейле? Но как он его нашел? Дверь не шелохнулась, Реймер подошел ближе, попробовал еще раз. Карл подумал было окликнуть его, сообщить, что дверь не откроешь ни этим, ни другим пультом по той простой причине, что на ней не установлен автоматический открыватель. Но вместо этого Карл точно завороженный стоял у окна и наблюдал, как Реймер выяснил это сам: поднял дверь за ручку, заглянул внутрь, провел рукой по раме, где крепилась бы металлическая конструкция, будь она в гараже, и, расстроившись, закрыл дверь. Заметно вздохнул, зажал пульт в зубах и, уставившись в пустоту, принялся энергично ковырять ногтями левой руки опухшую, окровавленную правую ладонь, и это по какой-то причине, которую Карл и близко не понимал, явно принесло Реймеру облегчение. А может, и нет, потому что, когда он вновь взял пульт в руки, то запрокинул голову и завыл, как зверь, угодивший в капкан. После чего со всей силы швырнул пульт на противоположную сторону улицы.
Карл не мог оторваться от этого зрелища, пусть даже он и подглядывал (вряд ли Реймеру хотелось, чтобы его увидели в таком отчаянии). И когда Реймер, как зомби, направился прочь по дорожке, Карл, чтобы ничего не упустить, бросился к другому окну, выходящему на улицу. Реймер уселся в патрульный автомобиль, припаркованный у тротуара, и завел мотор. Карл полагал, что Реймер сейчас уедет, но тот снова вышел из машины, перешел через дорогу, подобрал пульт с лужайки миссис Сент-Питер и сунул в карман штанов.
Наконец Реймер уехал, но Карл по-прежнему стоял у окна и глазел на улицу. Он прекрасно понял, что именно произошло. Реймер подозревал, что сын Салли – любовник Бекки, и теперь осознал ошибку. Карл знал, кто виновник, и мог бы положить конец страданиям Реймера, но зачем лезть не в свое дело? Однако случившееся навело его на мысль, что, возможно, кто-нибудь из его знакомых так же наблюдает за его собственными ошибками, не обнаруживая себя и не стремясь помочь. Если бы всё в жизни было устроено так, это был бы удар ниже пояса. Если бы каждый из нас знал то, что другой отчаянно хочет узнать, но понятия не имел, как помочь себе самому.
В телевизоре Одри, убегая от Уолтера Маттау, влетела в театр и умудрилась пробраться в будку суфлера. Кэри Грант – он как был идиотом, так и остался – все же каким-то образом ухитрился войти в театр с другого входа, очутился под сценой и рассматривал снизу люки. Маттау с револьвером в руке шагает по сцене, сообщает Одри, что ее песенка спета – он знает, где она, так что лучше пусть вылезает, а Кэри следит за его перемещением по стуку шагов. На стене рычаги, которыми открывают люки. Но на какой нажать?
И в этот раз Тоби взяла трубку после первого же гудка.
– Я понял, чего хочу, – сообщил Карл.
– И чего же, Карлос?
– Быть как мой отец, – сказал он.
Старик всю жизнь был женат на его матери, после ее смерти не женился и, насколько Карл знал, даже не смотрел на других женщин. Он думал, что Тоби рассмеется, но она ответила:
– Да будет так.
Маттау – как всегда, странноватый и нервный тип – стоит прямо перед суфлерской будкой. Видны лишь большие перепуганные глаза Одри – Карл не видел глаз красивее. Он радовался, что ей не суждено погибнуть, что Кэри внизу, хоть и тупица тупицей, все-таки дотумкает, за какой рычаг дернуть. Карл все это уже знал, но тем не менее напряжение было нестерпимо.
Он опустил взгляд на свои трусы и поразился: ширинка оттопыривалась, как палатка на шесте.
Себе не в уме
Змеиная угроза миновала, и у Герта было людно – все кабинки заняты, вдоль барной стойки столпились в три ряда, двое барменов сбивались с ног. Но Реймер пришел как раз вовремя. Парочка, занимавшая самую темную кабинку у дальней стены, ту самую, в которую Реймеру и хотелось, подальше от суеты, орала друг на друга во всю глотку.
– Охренел здесь не только я! – разорялся мужчина. – Это ты охренела!
– Да вы оба охренели! – заорали от стойки, и разъяренной парочке ничего не оставалось, как только, на минуту сплотившись, рявкнуть в ответ в унисон: “Отвали!”
Впрочем, в следующее мгновение они вновь принялись ругаться, мужчина что-то сказал –
