От кочевья к оседлости - Лодонгийн Тудэв
Загд и Лундэг сейчас не у дел — нет у них крупного скота, а с мелким они давно управились, поэтому им остается только спокойно дожидаться праздника. Последний осенний забой скота означает не только окончание основных работ, которые производятся в это время года, но и знаменует собой наступление времени, когда араты откочевывают на зимние пастбища.
Когда Дамбий заканчивал клеймить скот, стало смеркаться. Оставалась одна трехлетняя корова-нетель с разными рогами, один выше другого. В прошлом году, когда клеймили скот, телка куда-то исчезла и объявилась совсем недавно. Находке в аиле порадовались, но только не супруга Дамбия. Бадам не любила эту корову: вечно она норовила забрести в чужое стадо. Однажды в разгар лета пришлось Бадам отмахать по жаре и пыли добрый десяток верст в погоне за ослушницей, а та все не давалась в руки. Утратив надежду поймать строптивое животное, женщина запустила в него увесистым камешком размером в чашку. Бадам — левша, и левая рука у нее очень сильная. Камень угодил телке в левый еще не окостеневший рог и отсек самый кончик. Искривленный рог стал расти книзу. Вот и получилось, что правый рог у коровы смотрит в небо, а левый — в землю.
— Ладно, — согласился Дамбий на требование жены проучить нетель. — Припечатаю ей тавро прямо на рог.
Он коротко размахнулся и опустил клеймо… прямиком на собственную левую руку, державшую обломанный рог. Забыл ли Дамбий про короткий рог или не заметил, что весь этот рог утонул у него в ладони, только сразу же после замаха животное рванулось прочь, а хозяин очутился на земле, вопя не своим голосом, словно его ужалил скорпион. Дочка подобрала с земли тавро и проворно сунула в ведро с водой, а когда Дамбий опустил туда руку в надежде унять боль холодом, вода успела хорошенько разогреться.
— Зачем ты бросила тавро в воду? — зарычал он на дочь. Действительно, в холодной воде боль отступила бы. А еще было бы лучше, если бы в ведре было кобылье или коровье молоко.
В хотоне, где живет Дамбий, самая большая и богатая юрта принадлежала Цамбе. Сейчас оттуда доносится сиплый голос, произносящий благопожелание. Праздник в хотоне начался.
ПЕРЕКОЧЕВКА НА ЗИМНИК
Хотон собирался откочевывать.
— Пора! — сказала однажды утром Бадам. — Погляди вокруг, муженек, все травы повыгорели, не на чем глаз остановить.
— Верно, — согласился с женой Дамбий. — Когда тронемся? Впрочем, лучше посоветоваться со священными книгами, пусть подскажут благоприятный день. Только нынче не просто сыскать человека, который взялся бы за предсказание.
Бадам плечами пожала — пусть муж поступает нынче по-своему. Да и что она могла возразить? Прошлой весной, едва они собрались переезжать на весеннее пастбище, Дамбий надумал свериться с гороскопом. Тогда она решительно возразила: «Снег почернел, чего еще ждать? И когда ты только перестанешь верить во всякую чепуху? Выезжаем завтра утром». Дамбий молча согласился, а в пути случилась беда. Когда переезжали замерзшую речку, лед под одним из нагруженных быков провалился. Они едва сумели выволочь его на сушу. И все равно животное не могло идти дальше, так как здорово зашибло ногу. Ух, как разбушевался тогда Дамбий, хоть в петлю лезь. «Я говорил тебе, надо выбрать подходящий день! — вопил он, размахивая руками. — Теперь беды не оберешься!»
Этот случай был еще слишком свеж в памяти Бадам, поэтому она сочла за благо помалкивать. Хозяин юрты — что сомонный дарга: как скажет, так тому и быть.
— К кому же обратиться? — задумчиво спросил Дамбий, которого кротость супруги порадовала и удивила. — Может, пригласить старика Жаала?
— Какая разница? Только зачем так далеко ходить? Лучше позови старуху Лундэг, — усмехнулась Бадам.
Вот тебе и покорная супруга! Дамбий рассердился.
— Что она знает, эта чавганца? Здесь нужен человек, понимающий священные книги. Нет, я еду к старику Жаалу, и точка!
И Дамбия как ветром вынесло из юрты.
Поглядев мужу вслед, Бадам снова усмехнулась и принялась за дело — ей предстояло перегнать последний в этом году котелок молочной водки. Женщина приготовила две посудины — одну большую, конусообразную, для гонки спиртного, другую поменьше — для его сбора. Совершай привычную работу, она не подозревала, что чьи-то глаза пристально следят за каждым ее движением. Это были глаза соседа, Зеленого Загда. Жена его отлучилась по хозяйству, и он, оставшись один, тотчас проделал по маленькой дырочке в левой и правой стенах юрты и стал поочередно пристраиваться то к одной, то к другой. Через левое отверстие ему хорошо было видно, что делается возле юрты Дамбия и Баасана, через правое — Цамбы и Ванчига. Загд благоразумно не показывался на глаза хозяевам, покуда не наступал самый ответственный момент в приготовлении молочной водки — сбор готовой горячительной жидкости. Тогда он приосанивался и отправлялся в гости. Ему всегда перепадала первая проба. «Нос у Загда запах спиртного за полуртона учует», — посмеивались его земляки.
За последнее время во
