Антракт - Ольга Емельянова
Все-таки удивительная страна Израиль! И удивительны законы этой удивительной страны: за бытовое нарушение обувают в кандалы, а за финансовые махинации просто извиняющее улыбаются: мол, sorry, денежек у вас пока нету…
Странно, что меня эта ситуация не испугала, а только появился азарт: а где пронесет? Мы все-таки пообедали в кафе, спустившись на первый этаж в том же каньоне, и поужинали большой толпой в загородном ресторане на липовые чеки. После ресторана мы набились в машину вшестером и истерически хохотали всю дорогу до дома, восхищаясь своей удалью дурить публику. Встретив осуждающий взгляд сестры, я поняла, что пора возвращаться из зазеркалья в суровую действительность.
И примчал меня ночью самолет родной авиакомпании в мрачный город, где ждал меня мой родной дом, друзья и подруги и гордиев узел проблем, рубить который было не под силу, а развязать – невозможно.
Послесловие. Два визита на Святую землю
Мои поездки в Израиль сплошь состояли из чудесных событий. К ним, наверно, относится и то, что буквально за несколько дней до отъезда я закончила читать Библию, не зная, что меня ожидает дорога в землю обетованную. Читала я ее как историческое повествование.
Визит №1 Фужеры в стиле nostalgia
Впервые в Иерусалим (правильно надо говорить Ерушалайм) я попала в сопровождении двух мусульман. Эта экскурсия была организована специально для меня – заезжей гостьи из головного офиса. Так как представительство нашей компании гости посещали часто, у работников выработался до автоматизма ритуал проведения экскурсий. Причем, четко отслеживался баланс между статусом гостя и услугами, представляемыми во время экскурсии. Мой статус был не совсем понятен местным кадрам, но на всякий случай они решили обслужить меня по VIP разряду: лучше перебдить, чем недобдить.
К особам верующим я себя не относила и не отношу, но глядя на безмолвную пустыню, простирающуюся вокруг, у меня даже не возникало сомнений, что Иисус Христос – фигура историческая и именно здесь он готовился к выполнению своей миссии.
Мы зашли в историческую часть города через мусорные(!!!) ворота и сразу попали к стене Плача. Конечно, у меня было припасено с десяток записок моих подружек и сослуживцев, которые непременно надо было положить к стене. Как всегда, я забыла про себя. Но, с другой стороны: очно обо всем попрошу, ведь это более эффективно, наивно думала я. Ничуть не бывало! Во-первых, не так просто было найти свободное место у стены: так много страждущих паломниц в отрешенном состоянии прильнули к каждому доступному ее кусочку. И каждая щербинка стены была утыкана записками.
Когда я прикоснулась к стене, мне показалось, что я попала в другое измерение: исчезли все мои проблемы, улетучились просьбы и желания. Осталась только прохлада стены, проникающая сквозь ладони во все мое существо. Прохлада обволакивала и успокаивала. Я поняла: вот она, моя защита! И ничего больше мне не нужно! И ничего, кроме слез благодарности, не исходило от меня. А, собственно говоря, это была и не я…Остановилось время и исчезло пространство…
Выйдя за заградительный барьер и сняв с головы платок, я вернулась в мир, где ждал меня улыбающийся Марат. Наверно, многие экскурсантки возвращались в этот мир с похожим выражением лица. Хорошо, что первым на этом пути был все понимающий Марат.
Потом мы вошли в мечеть, построенную на камне, хранящем след стопы Магомеда, и потеряли там нашего спутника, правоверного мусульманина. Оказалось, что он в подвальном помещении решил совершить намаз. А Марат показал мне на одной из колонн мечети изображение забавного чертика, образованное рисунком камня. Вот уж улыбка природы!
Путь к Храму Гроба Господня пролегает через сплошное пестрое и шумное торжище. Запах восточных пряностей до сих пор памятен мне. С тех пор я во все возможные блюда добавляю кари: эта пряность напоминает мне аромат Иерусалима.
Сам храм не воспринимается как цельное архитектурное сооружение. Он похож на разные главы Библии. Очень забавным мне показалось, как поделено по конфессиям пространство храма. Самое почетное место у фасада кувуклии (часовни, построенной над пещерой, из которой Христос вознесся) занимают христьяне-копты. По какому принципу делились места – непонятно. И не удивительно, что в храме идет перманентный ремонт: хозяев-то много! А порядка нет…Так это напомнило мне нашу действительность, что вроде бы сразу многое стало ясно. И грустно…
Запомнились мне на одной из икон глаза Божьей матери, выполненные из драгоценного камня. В них как будто сконцентрирована вся скорбь мира. И смотрят они прямо в душу.
Моему полнейшему растворению в Иерусалиме мешал Марат. То есть, он отвлекал внимание симпатией, которая между нами возникла. И которую он постоянно выражал. И все мои впечатления разбавлялись присутствием и вниманием неравнодушного мужчины. Мне хотелось долго-долго бродить по улочкам старого города, делая вид, что мне очень интересна древняя история этих мест. Ну, а когда на обратном пути я без какого-либо умысла показала на понравившиеся мне ностальгические фужеры, и они мне в то же мгновение были подарены, фигура Христа несколько померкла. Прости меня, Господи!
Фужеры по-прежнему вызывают восхищение моих гостей и будят во мне волну тихой и светлой грусти. Интересно, вспоминает ли эту поездку Марат?
Визит №2 Костер из записочек
Второй раз мы поехали на экскурсию в Иерусалим с моей кузиной Галей. Экскурсия была классическая и добротная. Рассказывать о предмете посещения – местах жизненного пути Христа начали сразу после посадки в автобус. Тут меня прихватила другая пагуба: безудержные слезы восторга, скорби и умиления от предчувствия грядущих впечатлений.
Не знаю, какая нервная система может переварить в один день и прикосновение к Вифлеемской звезде, и Голгофу, и Гефсиманский сад, и камень, на который положили Христа после снятия с креста. Хотя, наивно и глупо мерить всех по себе. Стояли мы в очереди, которая вела в кувуклию. Мы с сестрой – в предчувствии судьбоносного события в жизни, а рядом деловито отвечали на телефонные звонки и обыденно говорили: «Я сейчас в Храме Гроба Господня. Выйду – перезвоню».
Есть довольно распространенное понятие: намоленное место. Раньше мне казалось, что это некий снобистский штамп. Посещение часовни заставило меня поверить в это явление. Если я скажу, что слезы непрерывным потоком лились из моих глаз, то уже, наверно, станет смешно: эта барышня плачет и по поводу, и без него… Но то, что маленькое помещение наполнено молитвами всех паломников, побывавших здесь до меня, ощущалось на уровне вязкости воздуха. Это не было эффектом тесного закрытого пространства. Это было что-то необъяснимое. Я невольно опустилась на пол на колени. То же самое делали окружающие. Забытью не дали длиться
