Александр Мардань - Антракт (Неприличное название)

Александр Мардань

Антракт

(Неприличное название)

Действующие лица:

Павел — известный московский режиссер, 49 лет

Петр — директор и худрук областного драматического театра, 49 лет

Актрисы областного театра:

Маша — 44 года,

Ольга — 42 года,

Ирина — 23 года,

Наташа — 35 лет,

Анфиса — 65 лет.

Действие происходит в наши дни, в большом городе, жители которого говорят по-русски.

Действие I

Комната, в которой мерцают зеркала. Издалека слышится музыка — духовой оркестр играет марш. Входит Анфиса, включает свет над гримировальным столиком. Она в костюме няни из пьесы «Три сестры». Достает из сумки бутылочку-фляжку, отпивает из нее, прячет фляжку. Закуривает.

Входит Маша. На ней — черное длинное платье. Маша подходит к своему столику, зажигает лампы, достает из рукава фотографию и прячет ее в сумочку. Затем берет со стола сигареты.

Анфиса протягивает Маше зажигалку. Маша пытается прикурить, руки у нее трясутся. Наконец, прикуривает.

АНФИСА. Машенька, что случилось? Ты так закричала — «Не трогайте меня!», что хотелось милицию вызвать…

Маша молча курит.

АНФИСА. Успокойся. Хочешь чаю?

Маша отрицательно мотает головой.

МАША. Представляете… беру у вас чашку, иду на авансцену, к столу, где Ирка… с пасьянсом сидит, и вижу — среди карт… на столе лежит… фотография…

АНФИСА. Ну?!

МАША. На фото — я с Вершининым.

АНФИСА. Ну?

МАША. Целуемся.

АНФИСА. Ну? В финале?

МАША. В кафе! В горсаду! На прошлой неделе!

АНФИСА. Ну-у-у! (Достает бутылочку.) Хлебни, успокойся.

МАША. Нет, спасибо, я слова забуду… Это Ирка. Точно! Малолетка-интриганка.

АНФИСА. А ей зачем?

МАША. Мстит. Я как-то ляпнула, что ей только в варьете плясать. Каждый вечер роль путает… Вот она мне типа шоковой терапии устроила, чтобы я текст уронила. Ну ничего!..

АНФИСА. Фотография там осталась?

МАША. Нет, я ее сразу в рукав спрятала.

АНФИСА. Выпей чайку. (Достает из сумки термос, наливает Маше чай. Маша пьет.) Как ты думаешь, какой должен быть торт?

МАША. С кремом.

АНФИСА. Нет, я про вес. Килограмм десять хватит?

МАША. Кому?

АНФИСА. На юбилей.

МАША. А-а-а… Не знаю, Анфиса Михална. Я торт не ем.

АНФИСА. С собой возьмешь.

Слышны аплодисменты. В комнату входит Ирина. Она придерживает подол длинного платья и хромает. Включив лампу на своем столике, садится и начинает разуваться.

ИРИНА. Черт, до крови натерла…

МАША. Ирина Владимировна!

ИРИНА (перебивает). Мария Максимовна, понятия не имею, откуда она взялась! Спросите у реквизитора. Карты лежали на столе. Беру их, а под ними — фотография! Я чуть со стула не съехала.

МАША. Кто это сделал?

ИРИНА. Любой мог.

МАША. Положить — да. А сфотографировать?

ИРИНА. Зачем мне это нужно?

МАША. Сама знаешь.

ИРИНА. У меня и аппарата нет…

Звонит мобильный. Ирина роется в сумочке, достает телефон.

ИРИНА. Алло! Влад? Привет! (Пауза.) Ты был в зале? Ой, а я тебя не увидела… (Пауза.) Хорошо, через пять минут выйду. (Кладет телефон на столик.) Мария Максимовна, вы помните, в какой день вы… ну, когда эта… съемка была?

МАША. Наверное… А какая разница?

ИРИНА. Могу показать, в какие вечера я в «Мираже» работала. (Достает из сумочки календарик, протягивает его Маше). Вот, обведено. Если не помните, может на снимке есть число?

Маша, отвернувшись, достает из сумочки фотографию, рассматривает календарик и возвращает его Ирине.

ИРИНА. Ну что?

АНФИСА. Ира, как ты думаешь, торта на десять килограмм хватит?

ИРИНА. Для чего?

АНФИСА. Для юбилея.

ИРИНА. На весь театр? Не-е. Мало. Надо два таких.

Снова звонит мобильный Ирины.

ИРИНА. Алло! Олежек?! (Пауза.) Едешь сюда? (Растерянно.) Где будешь ждать? На служебном? Олежек, мне еще переодеться надо… Может, завтра увидимся? (Обреченно.) Хорошо, выйду. Целую, зайчик. (Кладет телефон на столик.) Господи! Что же делать?

АНФИСА. Не поминай имя Господа всуе…

ИРИНА. Черт! Что делать?

АНФИСА. Тьфу на тебя, богохульница!

МАША. Оба на служебном?

ИРИНА (надевая кроссовки, напевает). «Воротились. Оба, двое, два крыла».

АНФИСА. Допрыгаешься. Разведется с тобой Владик.

ИРИНА. Ничего. Я их сама сейчас разведу. (Хватает со столика мобильный, набирает номер.) Алло, Олежек? Ты когда подъедешь? Уже? (Капризным голосом.) Зайка, за углом универсам, знаешь? Купи мне «Рафаэлло». (Пауза.) Очереди? Ну, постой ради любимой женщины! Спасибо. (Набирает другой номер.) Алло! Владичек, я не успею к тебе подойти. Так ногу натерла — едва хожу. Не жди меня, ладно? Возвращайся в зал, а на служебном встретимся после спектакля. Хорошо? Целую, зайка! Убирает телефон в сумочку.

МАША. Высший пилотаж!

ИРИНА. Хотите сказать — вы так не умеете? (Зашнуровывает кроссовки.) Кстати, кофточка у вас!..

МАША. Какая кофточка?

ИРИНА. В которой вы на фотографии. (Выбегает за дверь.)

МАША (Анфисе). Осторожно, двери закрываются! Остановка — театр, следующая станция — панель… Маленькая, но очень перспективная стерва. Хотя щелкнула нас, кажется, не она.

АНФИСА. Ты с Иркой не шути, она без тормозов. Знаешь, как она в театральное поступала?

МАША. Нет.

АНФИСА. Председатель комиссии сказал: «Не надо этюдов, Вы нас просто напугайте». Ирка чуток подумала, взяла зажигалку, подожгла занавески и выбежала из аудитории.

МАША. И что?

АНФИСА. Повезло — там был огнетушитель, погасили. У старушки из комиссии — обморок, «скорую» вызвали… С заданием справилась, напугала — и на вокзал. А на следующий день в списке поступивших — ее фамилия. Соседки по общежитию порядочные оказались, телеграмму дали.

МАША. А занавески?

АНФИСА. Вычли из первой стипендии.

Входят Наташа и Ольга — в платьях героинь «Трех сестер». Наташа — в шубке, которую тут же снимает.

ОЛЬГА (напевает). В Москву, в Москву, в Москву… Фу-у-у, накурили!

АНФИСА. Оля, вот получишь народную… К ней отдельная гримерка прилагается… Если раньше на пенсию не уйдешь.

ОЛЬГА. На сцене — натурализм… От военных несет перегаром. А от Тузенбаха — еще и луком. Ему Чиполлино играть… Я бы на месте Никитича первый ряд не продавала — во избежание удушья.

МАША. Оль, куда ты торопишься? Мне еще дохлопать не успели, а ты уже несешься со своей репликой, как с вилкой в заднице… Тебя ж все равно не слышно.

ОЛЬГА. Почему?

МАША. Из-за аплодисментов…

НАТАША. Куда Ирка поскакала? Новый кавалер?

МАША. Старых разводит. Чтобы не случилось, как в прошлый раз…

ОЛЬГА. Тебе на чужие синяки грима жалко?

МАША. Представь, мне даже на свои жалко.

НАТАША. Ты-то при чем? Вот у Ирки — страсти!

АНФИСА. А на сцене — пельмень сибирский.

МАША. Ей современное играть — разморозилась бы. А так… Вечером пасьянсы раскладывает, а ночью в ресторане… не щадя живота своего…

НАТАША. Она же вечно на диете?!

МАША. А танцу живота диета только в помощь.

ОЛЬГА (приподнимает платье и подтягивает колготки). Я бы тоже что-нибудь современное сыграла. В джинсах. Сил нет эти тряпки по полу волочить. Кстати, я после Чехова себя плохо чувствую. Может, потому, что до меня в этом платье Галка играла?

МАША. Ну и что?

ОЛЬГА. Она же подвеянная. Нормальные люди в монастырь не уходят.

МАША. Нормальные люди в театре не работают. И при чем здесь платье?

ОЛЬГА. Правильно, в театре работают талантливые… А одежда впитывает ауру.