Три Анны - Ирина Анатольевна Богданова
От вида одинокой женщины, разговаривающей с игрушками, Ане сделалось дурно. Хотелось распахнуть окно, впустить в комнату свежий морозный воздух, содрать со стен тёмные обои, выкинуть обтрёпанный на углах диван и наполнить квартиру запахом свежезаваренного чая и малинового варенья.
Это можно сделать, можно, можно!
– Бывшая учительница, – указывая на мать, пояснила из-за Аниной спины Жанна, – свихнулась, как на пенсию вышла. Рассадит игрушки и представляет, что на уроке в школе. Думаешь, легко мне с ней вдвоём маяться?
Слушая обречённый голос подруги, Аня решила, что с этой минуты всегда будет опекать Жанну и помогать ей.
Воспоминания прервались внезапно. Стукнувшись головой о колени, Аня поняла, что задремала в своём укрытии. Сказалось нервное перевозбуждение. Но не только. Вслушиваясь в звуки, она поняла, что за стеной произошли изменения. Ужасом по сердцу прогрохотали тяжёлые шаги, и незнакомый, скрипучий голос требовательно спросил:
– Сергей, ты туристку потерявшуюся нигде не видел? А то её друзья ищут, беспокоятся.
* * *
Звук шагов за тонкой перегородкой то нарастал, то затихал, вытесняя из Аниной головы все разумные мысли. Тревожно вслушиваясь в слова мужчины, она гадала, что ответит Сергей.
Вполне логично было бы предположить, что он сочтёт нужным рассказать о ней, раз её ищут друзья. Почему бы нет? Откуда Сергею знать, что у неё больше нет друзей?
Но Сергей тихо и внятно сказал:
– Нет, не видел я никакой туристки. Я спал. Устал очень.
И от облегчения Аня чуть не заплакала, кусая губы и морща нос, чтоб не расчихаться.
– Ну смотри, за свои слова ты отвечаешь головой.
Хлопок входной двери прозвучал сигналом маленькой победы, и после скрипа кроватных ножек по полу, дверь приоткрылась на щёлку.
– Вы в порядке?
– В порядке, спасибо тебе, что не выдал меня, – захлёбываясь от переполнявших чувств, зашептала Аня, торопливо пояснив: – На самом деле, мои друзья оказались врагами. Они, они… – не зная, как в двух словах пересказать свою историю, она запнулась, но Сергей не стал слушать продолжения, а протянул ей кружку с остывшим чаем и застенчиво сказал:
– Попейте. Вам надо передохнуть. А потом я вас выведу отсюда.
– Но куда?
Пытаясь найти выход из создавшегося положения, Аня напряжённо уставилась в глаза паренька, словно стараясь прочитать в них ответ. Он понял её опасения и, еле шевельнув губами, сказал:
– Через пару часов я дам вам свою лодку и покажу, куда плыть. Справитесь?
Он ещё спрашивает! Конечно, справится, даже если придётся грести руками!
– Я справлюсь.
– Ну и хорошо. Отдыхайте, если сможете.
Дверь снова прикрылась, и наступила тишина, изредка прерываемая цоканьем птичьих лап по железной крыше.
Время в кладовке не текло – оно капало по каплям, и каждая капля казалась величиной с океан, полный опасностей и бурь.
Когда дверь скрипнула во второй раз, выпустив Аню из заточения, на улице стояло предрассветное марево, устилавшее землю фатой из тумана. Отсыревший лопух мокрым языком лизнул ноги в лёгких босоножках и предательски хрустнул под каблуком.
– Повезло нам, – кивнул головой на туман Сергей.
– Повезло, – откликнулась она одними губами.
Парень так и не спросил Аню, от какой опасности она бежит, и не стал настырно выяснять, почему должен ей помочь, делая всё молча, быстро и чётко. То, что женщине, ворвавшейся к нему в каморку, грозит смертельная опасность, он понял сразу по её глазам. Однажды он видел такой взгляд у своей собаки.
Зима в тот год выдалась очень холодная, морозная, а снегу выпало столько, что на школе, куда Серёнька ходил в третий класс, рухнула крыша, не выдержав многотонной тяжести.
– Будем заниматься в старом здании начальной школы в две смены, – сказала учительница.
Ученики довольно загудели, потому что старое здание стояло на другом конце села, прижимаясь к самому лесу, а значит, на переменке можно вдоволь покидаться снежками и налепить снеговиков.
Третьему классу выпала вечерняя смена, и домой с уроков приходилось идти в полной темноте, разбавленной брезжащим светом из окон домов.
Откуда взялись на пути волки, Серёжа не понял. Он успел увидеть, как увязавшаяся за ним собака Стрелка глухо тявкнула и бросилась наперерез трём серым теням, а Серёжа истошно завизжал, понимая, что происходит что-то очень страшное.
Схватка закончилась так же быстро, как и началась. Из ближайшей избы с криком бежали люди, волки, оставляя кровавые следы, исчезли за сугробами, а на дороге осталась лежать Стрелка. Серёнька старался не смотреть на развороченные бока собаки, превращённые в месиво из мяса и шкуры, он видел только её глаза: ясные, молящие, всё понимающие.
– Помрёт псина, – сказал над Серёжиной головой голос соседа Семёныча. – Жалко. Хорошая была. Верная, ласковая.
– Не помрёт! – размазывая по щекам слёзы, закричал Серёнька. – Я её спасу!
Похоронили Стрелку под берёзой у дома. Не спас, не выходил.
Но этой незнакомой женщине, Анне, с загнанным взглядом и добрым лицом, Сергей обязательно поможет. Избегая объясняться словами, они общались жестами, трогая друг друга за руки и кивая головами. Углубившись в лес примерно на километр, Сергей вывел Аню к тихой заводи, заросшей высоким камышом.
У воды комариный писк достиг своего апогея, резко оборвавшись при дуновении ветра с реки. Сосен здесь не было. Берег полого утыкался в густой ольшаник, вросший в мягкую почву, колыхающуюся под ногами. Солнце ещё не взошло, лишь намекая на своё присутствие еле заметной полоской света у кромки облаков.
Приблизив лицо к Ане, Сергей сказал:
– Возьмёте мою лодку и поплывёте по течению километров пять. Там увидите горелую рощу. Возле рощи река делится на две протоки. Вам надо поплыть по правой. Не перепутайте. Ещё пара километров, и дойдёте до моего села Загрязье. Там просите помощи в сельсовете. Думаю, не откажут. Оттуда в райцентр автобус ходит. И мобильная связь есть.
На словах о мобильной связи Аня машинально дотронулась до груди, убедившись, что телефон при ней, да ещё и в непромокаемом мешочке для водного туризма.
– А куда я дену лодку?
Сергей смешливо наморщил лоб:
– А никуда. Привяжите на речке около мостков. Я приеду и заберу. У нас в селе лодки не пропадают.
Чувство благодарности к этому совсем незнакомому пареньку было так велико, что Аня едва сдерживала рыдания. Ей хотелось броситься Сергею на шею, поцеловать, наговорить много хороших слов, чтобы он понял – она знает, как он рискует.
Но вместо
