Три Анны - Ирина Анатольевна Богданова
– Всю зарплату стану матери отдавать, а себе оставлю тютелька в тютельку на покупку, – рассудил он, чем вызвал горячее одобрение Иркиных родителей.
– Кормилец растёт. Не упусти жениха-то, такие на дороге не валяются: и умный, и с лица симпатичный, и хозяйственный, – сказала Ирке мать, от души накладывая Серёге рубленного мяса из щей, пахнущих кислой капустой.
Она вообще старалась его подкармливать, видя, какая бедность царит в доме у Ковалёвых. Серёга перешёл в последний класс поселковой одиннадцатилетки и учился хорошо. По математике и физике первый ученик, историчка не нахвалится, русичка его сочинения вслух зачитывает. Обидно, что в ВУЗ ему ходу нет. А как?
Обучение нынче платное, жить в большом городе негде, да и, говорят, чтобы поступить в институт, надо репетитора нанимать за большие деньги. А у них в Загрязье на жизнь бы заколотить копейку, и то счастье.
Спасибо Бочкиной, помогла.
– Работать поедешь на Соколиный остров. Там москвичи богатый туркомплекс отгрохали, закачаешься. Называется «Скатная жемчужина», – сказала ему тётка Марина, зазвав к себе во двор, когда он с Иришкой шёл из школы. – Они парнишку на побегушках ищут. Да хотят, чтоб был сообразительный, культурный, непьющий и честный. А окромя тебя, я таких более не знаю. Петька Рыбин хоть умный, но гонористый.
Валька Петров – увалень, его трактором с места не сдвинешь, а Николай Сидоркин, сам знаешь, глуповат, курит по-чёрному, да и выпить может.
Стоящая рядом Ирка сразу заверещала, что тоже хочет подзаработать на каникулах и боязно ей Серёгу одного отпускать, а ну как его шустрые туристки с панталыку собьют. Но тётка Бочкина на неё цыкнула, чтобы не дурила, и на следующий день, досрочно уйдя на каникулы, Сергей Ковалёв на собственной лодке-плоскодонке переехал на остров.
Первый час он как оглашенный бегал по всему комплексу. Охал, ахал, удивлялся мастерству строителей и хитроумной задумке владельцев пансиона. Не каждому придёт в голову заманить туристов весёлым маскарадом.
Тощая управляющая с мелкой завивкой, взбитой на макушке в воронье гнездо, выдала ему русский костюм, велев никогда не снимать на службе.
– Стирать будешь сам. Сможешь?
Сергей кивнул:
– Конечно, смогу, чего тут хитрого.
Хозяевами пансиона оказались муж и жена, похожие друг на друга как две репки с одной грядки. Оба крупные, большеносые и пухлогубые.
Мужчина величественно обвёл рукой гостиничный комплекс, предлагая проникнуться уважением к вложенным капиталам, и ввёл Серёгу в курс дела:
– Будешь в полном распоряжении у Василисы Премудрой. Что она прикажет, за то и берись.
Никаких перекуров. Еда в свободное время. Кормить будем, чем останется на кухне, но голодным не останешься. За первую жалобу на тебя – вычту из зарплаты. После второй – уволю. Если начнёшь воровать или приставать к посетителям – убью.
Взгляд хозяина просверливал насквозь не хуже электродрели, и поэтому слова про убийство абсурдом не казались. Такой шею свернёт и не дрогнет, тем паче что ручищи – как лопаты.
Но, к счастью, на расторопного и приветливого Сергея никто не жаловался, напротив, туристки помоложе строили ему глазки, а те, что постарше, старались по-матерински приласкать и иногда отсыпали чаевые. Позавчера одна дама сунула ему за пазуху целых пятьсот рублей! Это был Серёгин заработок за два дня, и он подумал, что если дела и дальше сложатся так удачно, то, считай, новая мобила у него в кармане.
Осложнений с хозяевами не хотелось, поэтому, когда в комнату ворвалась туристка с круглыми от страха глазами, он в первый момент дрогнул: поди знай, что произошло, может, она украла что-нибудь и надо срочно доложить о происшествии Василисе Премудрой. Но под ярким светом лампы в коридоре он рассмотрел, что это та самая женщина, которая выделялась среди всех ранее встречавшихся ему туристок своей скромностью и вежливостью. Он запомнил её накануне, разгружая причаливший раф с тяжёлыми рюкзаками. Чуть склонив голову, дама застенчиво отдёрнула руку от назойливого внимания крепыша с бритой головой, и Сергей понял, что она попала в компанию случайно и приключений на свою голову не ищет.
«Нет. Этот человек не мог украсть», – подумал про себя Сергей и решил, что постарается ей помочь…
* * *
В кладовке было темно, тихо и душно. Время крутилось лентой Мёбиуса, без конца и без начала.
«Как в мышеловке», – подумала Аня, комочком сжавшись в углу. В этой клетушке она ощущала себя серой, беспомощной мышью, вступившей лапами в нехитрую западню, причём лапы эти тряслись и болели.
Потрясённая произошедшим, она не плакала, в гневе зажимая кулаки, не строила планов мести и не посылала проклятий. Напрягая ум до головной боли, она думала и не могла понять, как Жанна, с которой они вместе учились, работали, смеялись, обедали и ходили в кино, могла пойти на подлость.
Их дружба длилась с третьего курса института. Однажды в ноябре, идя с лекций под назойливым холодным дождём, Аня заметила на скамейке у Марсова поля насквозь промокшую девушку. Несмотря на дорогую и модную одежду, вид незнакомки вызывал острую жалость: худенькая, бледная, с покрасневшим от холода остреньким носиком, она напоминала больного воробышка, которого хотелось немедленно накормить и обогреть. Лицо девушки показалось знакомым, и Аня, остановившись, прикрыла ей голову своим зонтом.
– Ты вся вымокла. Пойдём, я тебя доведу до метро. Под моим зонтиком хватит места для двоих.
Но девушка упрямо мотнула головой, с писком высморкалась в мокрый носовой платок и подняла голову:
– Тебя ведь Аня зовут? А меня Жанна Сметанина. Мы встречались на семинаре по средствам коммуникации. Не помнишь?
Семинар по коммуникациям Аня помнила, но, кто там был, сказать затруднялась. В тот день Роман Дереза назначил ей первое свидание, и её мысли витали далеко от институтских стен.
– Не помню.
– Ну и ладно, считай, снова познакомились, – сказала Жанна и откровенно призналась: – Уйти не могу, у меня здесь наблюдательный пункт.
Хотя было очень любопытно услышать, за кем наблюдает её новая знакомая и зачем она это делает, Аня сдержалась от вопроса. Неприлично выспрашивать подробности частной жизни.
Но Жанна не собиралась делать секрет из своего странного времяпрепровождения и охотно разъяснила суть дела:
– Понимаешь, жду Вадима Олеговича…
Дальнейшее объяснения можно было отложить, так как Аня мгновенно ухватила суть проблемы. Вадим Олегович – молодой жидковолосый доцент с невыразительным лицом – славился своей лютостью и сдать ему
