Жак Оффенбах и другие - Леонид Захарович Трауберг
Через сорок лет уже прославленный П.-Г. Вудхауз вместе с соавтором по «Девушке с Ривьеры» Болтоном чистосердечно покаялись: «Музыка Кальмана была не только лучшей изо всех созданных венгерцем, но и лучшей из всех опереточных, когда-либо написанных. Спустя тридцать с лишним лет оперетту эту часто исполняют по радио, а в прошлом году ее вновь поставили с новым либретто в Париже и она вновь принесла огромные доходы. Ответственность за печальный провал вещи Кальмана ложится полностью на плечи тех, кто в 1917 году переделал пьесу. Оглядываясь назад, они (Вудхауз и Болтон говорят о себе в третьем лице. — Л. Т.) понимают, что причиной провала было их стремление написать новое превосходное либретто вместо венского, как все венские, плохого. В основе американской переделки была ситуация, в которой кто-то выдает себя за кого-то, а в результате обнаруживается, что он вовсе не то и не другое, а некто третий (хотелось бы объяснить получше, но это почти невозможно). Удивительным было то, что — вплоть до премьеры и уничтожающей критики — авторы переделки были убеждены в ее великолепии. „Друг мой, — говорил Гюй (Болтон) Плюму (прозвище Вудхауза), — мы можем отнести свой замысел в банк и немедленно получить под него деньги!“ И Плюм, также восторженно настроенный, соглашается, что дело окажется именно так. Потом пришло пробуждение».[47]
(«Девушка с Ривьеры» не первое обращение американской музыкальной комедии и Вудхауза к творчеству Кальмана. За год до того Вудхауз, Болтон и Керн написали музыкальную комедию «Мисс Весна», использовав малоудачное произведение Кальмана «Барышня Жужа». Почему-то эта вещь имела в США успех и прошла около трехсот раз.)
Уместно добавить, что подлинная «Княгиня чардаша», уже не в переработке Вудхауза, после окончания войны заняла на сценах США полагающееся ей место. Йенбаху, Штейну и Кальману было зачем писать оперетту, и написанное ими либретто (в полном соответствии с музыкой) категорически не соответствует презрительному отзыву Вудхауза о «плохих венских либретто».
История возникновения шедевра Кальмана не менее поучительна, чем рассказ о возникновении «Орфея в аду» или «Летучей мыши».
В 1914 году либреттисты Йенбах и Штейн предложили Кальману создать новую оперетту с традиционным, но доведенным до четкости фабульным конфликтом. Известно, что композитор был увлечен идеей, сразу приступил к работе, вчерне закончил первый акт. Затем почему-то прекратил работу. Наступил антракт — достаточно длинный, почти год. Его не пытаются объяснить. Изредка ссылаются на вскоре грянувшее начало европейской войны. Отчасти это так, но только отчасти.
Основную тему «Княгини чардаша» видят в «социальном неравенстве» героев. Спорить здесь незачем. Суть оперетты безусловно в этом. Но кое-какие аспекты заставляют задуматься.
В 1914 году и годом раньше Европа, по существу, уже воевала. За первой балканской войной последовала вторая. Это были войны в ограниченном районе, основные страны Европы (а тем более другие континенты) могли полагать, что Балканами дело и ограничится. Это было иллюзией. Надвигалась война, необходимая банкирам и фабрикантам. Заключались тайные договоры, рождались танки, чудовищные пушки, газы, авиаторов учили бросать бомбы на беззащитные города.
А миллионы, сотни миллионов людей об этом не знали, не понимали, что их мирной жизни, их человеческим устремлениям вот-вот придет конец. Работали, сеяли, целовались, болели, умирали, рождались — все как положено. Задуманная Штейном, Йенбахом и Кальманом оперетта должна была рассказать о любви. Любви, несостоявшейся (счастливый конец — отписка) из-за социального неравенства. Так все просто: он — аристократ, она — девушка из народа. И мешает их любви одно: различие в социальном положении.
За несколько лет до «Княгини чардаша» Кальман написал оперетту, не имевшую успеха. Она называлась «Хороший товарищ, или Отпускной солдат». В ней почти не было любовного конфликта. Время действия — 1850 год, война Австрии с Италией. Полуслепая мать ждет сына, ушедшего воевать. Вместо него приходит его товарищ, чтобы передать матери скорбную весть. Но он не в силах сказать это. И выдает себя за вернувшегося сына. Как видим — ни социального неравенства, ни загубленной любви. Может быть, поэтому оперетта не имела успеха.
Когда началась война, директор «Театра ан дер Вин» Вильгельм Карчаг предложил Кальману воскресить «Отпускника». Новый вариант назывался «Золото я отдала за железо» (женщинам вместо отданных государству золотых колец выдавали железные); в новых — военных — условиях оперетта имела успех.
Но вернемся к «Княгине чардаша». Первое название было «Да здравствует любовь!» Речь шла не только о различии в происхождении. Одна из величайших драм в мире написана о двух молодых аристократах. Им мешает, их губит не социальная принадлежность, а бессмысленный закон родовой вражды. Любви Отелло и Дездемоны — так или иначе — помешало расовое различие. Надо было бы назвать это произведение «Да здравствует человечность!». И сословные, и классовые, и расовые предрассудки, и сокрушающие возможность по-человечески жить войны — воплощения этого враждебного человечеству мирового зла.
В истории князя Эдвина и Сильвы имеется аспект, кажется, мало кем учтенный. И либреттисты Кальмана и сам он не могли не знать — во всех подробностях — о нашумевшей драме в Майерлинге (1889 год). Наследник австрийского престола, сын императора Франца-Иосифа Рудольф, влюбился, скажем точнее, был в любовной связи с красавицей, баронессой Марией Вечорой (венгеркой по происхождению!). Брак их, даже морганатический, был немыслим. Когда Рудольфа принудили жениться на бельгийской принцессе, он и баронесса покончили самоубийством. Эдвин не наследный принц, Сильва не баронесса. Либретто Йенбаха и Штейна оказалось демократичнее истории. Но связь двух романов вряд ли подлежит сомнению: всю жизнь Кальман думал об этой так много значившей для него драме и в конце концов написал оперетту о принце Рудольфе и баронессе Вечоре «Маришка». (Вопреки фактам истории оперетта кончалась счастливо — бегством влюбленных за океан.)
Вероятно, именно поэтому с начала войны Кальман прекратил работу над «Чардашкой». В июне 1914 года был убит Франц-Фердинанд, кронпринц, племянник императора. Любое напоминание о другой трагедии в доме Габсбургов было бы воспринято в верхах с возмущением.
