Давай никому не скажем
Ну сестренка, врет и не краснеет! Сама с кем-то шлялась всю ночь, а Тимуром прикрывается.
А ведь если бы я вчера не встретила его случайно у магазина в центре, то ничего бы и не узнала. Надо как-то выяснить, где вчера Набиев ночевал, ради интереса. Вот нисколько не удивлюсь, если тоже не дома.
Подумала об этом и поняла, что нет ревности в душе. Только осадок. И не более. Сколько можно бегать за тем, кому я нафиг не нужна? И где только мои глаза раньше были!
Но на Янку все равно была зла. Двуличная обманщица! Правильно ее Минаева псевдосвятошей называет. Ага, святоша. Ну-ну, подождем, когда все узнают, что она со студентом крутит, посмотрю тогда, как ее нимб тухлыми помидорами закидают.
Стоя у ворот колледжа, увидела торопливо семенящего ко мне Загорского, и на лице вдруг появилась улыбка. Вчера весь вечер о нем думала, и даже ночью приснился. Но об этом я ему, конечно, не скажу.
— Привет, ты уже тут? Ну что, все в силе сегодня?
— Ну да, мечтаю прикоснуться к частице самой истории рока.
Ничего себе — он подстригся и жилетку свою страшную снял. Совсем ведь другой человек!
После каждого урока встречались с Игорем на перемене, даже в столовой вместе сели. Минаева со своей свитой косилась на нас и ржала, но мне было все равно. Тупые курицы, и темы у них тупые!
После колледжа запрыгнули в автобус и поехали к нему домой. Жил Игорек в сталинке, в самом центре. В квартире уютно, цветочки везде, чисто, фотографии в рамочках на стенах. Прям настоящий дом, семья... у меня такого никогда не было.
Войдя в его комнату, раскрыла рот от изумления: на стенах плакаты Пинк Флойд, целая гора кассет, а на спинке кресла она — футболка с размашистым автографом на груди.
— Кру-уто! — взяла в руки майку, еле прикасаясь, удерживая кончиками пальцев, словно великую ценность. — А можно померить? — спросила без особой надежды. Я бы такую реликвию никому бы даже подержать не дала!
— Конечно, — махнул рукой Игорь, — ванна там.
Скинула свою кофточку и, едва дыша, надела прохладный хлопок. Вышла из ванной, покрутилась в прихожей перед зеркалом трюмо. Я такая счастливая в последний раз была... да никогда не была!
— Ну как, круто? — От волнения щеки заметно порозовели
— Ага, — закивал он, рассматривая уже меня как реликвию.
— Ты такой счастливчик! Я бы за такую футболку жизнь отдала! Даже две жизни, если бы у меня их столько было!
— Забирай, она твоя, — сказал он, и я буквально потеряла дар речи.
— Ты, наверное, шутишь, да?
— Нет, она твоя.
— Игорек, спасибо, спасибо тебе! — на радостях кинулась к нему в объятия, целуя в обе щеки, и, не рассчитав, чмокнула в губы. Он не растерялся и неожиданно ответил на мой поцелуй.
Отпрянув наконец, покраснели как два помидора на грядке и жутко застеснялись, смотря куда угодно, но только не друг на друга.
— Пойдем, может, мороженое в кафе поедим? — нарушил неловкую паузу Загорский, и я часто закивала.
— А можно я в ней пойду?
— Ну конечно! Ты можешь ходить в своей футболке, куда захочешь, — расплывшись в улыбке от уха до уха, Игорь поторопился в комнату. — Только я тоже переоденусь тогда. Ну что б это, быть с тобой в стиле. У меня как раз кожаная жилетка где-то была.
— А ты любишь жилетки, да? — закусив губу, чтобы не рассмеяться, последовала за ним.
— Ну да, — немного покраснел он. — В них удобно, да и... мама вяжет.
— Ого, да у тебя тут куча классных шмоток, — перебирая вешалки с одеждой, присвистнула я. — Откуда столько?
— А, да это мне старший брат из Москвы привозит. Говорит, что хожу как лох. А мне как-то в своей одежде привычнее, да и мама говорит...
— Короче, — перебила я, извлекая из шкафа его барахло. — Раздевайся!
— В... в смысле?
— Мерить будем! Пора менять твой стиль! Кутюрье Вероника к твоим услугам!
