Давай никому не скажем
Открыв глаза, не сразу поняла, где нахожусь. Напротив стояли тумбочка без одной ручки, покрытый толстым слоем пыли телевизор. Из прорехи между цветастыми занавесками струился солнечный свет.
Незнакомое одеяло в полоску, узкая жесткая кровать. Кто-то щекотно, но приятно сопел в затылок...
Тяжесть мужской ладони на бедре окончательно привела в чувство.
Набиев! Дом Виктора! Толик!
Подскочив, села на край кровати.
Сколько сейчас времени? Неужели проспала работу?
Бегло взглянула на часы: начало седьмого. Слава богу!
— И сколько там? — не открывая глаз, хрипло спросил Ян.
— Пора уже. Мне... домой надо, переодеться... — торопливо пригладила растрепанные волосы, пытаясь рассмотреть свое отражение в мутном экране телевизора.
Господи, Набиев. Мы спали вместе, а я этого даже не помнила! Даже не помнила, как вырубилась вчера!
— Ну давай еще пять минут полежим. И пойдем, — сонно пробурчал он.
— Какие еще пять минут? Нет, нет, я и так уже опаздываю!
Он нехотя поднялся и сел рядом. На левой щеке — помятый отпечаток подушки. Несколько раз моргнув, взъерошил пятерней шевелюру и положил голову мне на плечо. Его волосы приятно щекотали шею, хотелось забить на все и сидеть вот так целый день, не шевелясь.
Бросила взгляд на его руки: костяшки пальцев украшали подсохшие корочки запекшейся крови.
Какой же он еще мальчишка. Горячий, бесстрашный, бросается на амбразуру, не думая о последствиях. А поступки настоящего мужчины.
Слабо представляла себе Тимура в этой ситуации. Тот бы предложил вызвать милицию, чтобы разбирались они. И был бы прав, конечно. Но вот эта непоколебимая уверенность Яна, его мужской стержень в таком еще столь юном теле, все это подкупало и восхищало. Как за каменной стеной — это именно про него.
Тимур... кажется, что он был вообще в какой-то другой жизни.
— Все, просыпайся, мне пора, — мягко освободила плечо и поднялась с кровати. — У тебя, между прочим, пара в восемь начинается.
— А можно я прогуляю? — озорно улыбнулся он и сладко потянулся.
— Нет, нельзя!
— А то что? Зачет не поставите?
— Могла бы — оставила бы на второй год, — поддержала шутку я и сама удивилась, как просто все стало. Ушла эта скованность и зажатость, и страх ушел, что делаю что-то не так. Это моя жизнь, почему кто-то должен диктовать мне ее правила?
Ему восемнадцать, а совсем скоро девятнадцать, и он давно имеет право встречаться с тем, с кем хочет! Ну а то, что я его преподаватель... так это не вечно. Какой-то один учебный год, он окончит техникум… и все — не будет больше этих дурацких условностей! И пусть только попробует кто-то посмотреть косо! Я никого не убила и не обокрала, обкраду только себя, если не позволю себе попытаться быть счастливой.
Взглянула на него, такого сонного, с запутанными волосами, и вдруг поняла, что, наверное, это и есть любовь. Все то, что творится внутри, иначе не назовешь. Да, все произошло быстро, но разве для того, чтобы полюбить, обязательно должны пройти годы?
Вот такая странная, может, неправильная, запретная и совершенно нелогичная любовь.
Вдруг поперек радужных фантазий пробежала черная кошка. Вообще-то он еще не признавался мне в глубоких чувствах и не факт, что испытывает то же самое. То, что заступился за меня и разделался с Толиком — еще ни о чем не говорит. Может, он человек такой — обостренное чувство справедливости, захотел поиграть в супермена...
Нет, я видела его глаза! У него есть ко мне чувства. Есть!
Ян поднялся и, подойдя ближе, заключил в объятия. Молча, без слов. Прижал крепко-крепко.
— Ну ладно, пойдем, я тебя провожу, — бодро произнес он, легко коснувшись губ.
— Может, не надо вместе, вдруг кто-то увидит... — засомневалась я.
— Да кто тут увидит? В этом районе никто из наших не тусуется. Тем более в такое время.
— А не из ваших? Просто кто-то из колледжа может жить где-то рядом.
— Ну хорошо, дойдем до остановки и потом в разные стороны, — подумав, предложил он, и я согласилась.
Выйдя за руку в коридор, заглянули в большую комнату: за столом расположились два паренька, у каждого в руках по бутылке пива. В половину седьмого утра. Откуда они здесь взялись в такую рань?
Заложив руки за голову, на старой тахте лежал Бес: перекатывая в зубах спичку, безразлично разглядывал покрытый копотью потолок.
— Спасибо, с меня должок, — игнорируя гостей, Ян протянул Виктору ключ.
— Сочтемся. До свидания, — обратился уже ко мне, приподняв с глаз надвинутую кепку.
На улице было свежо и по-осеннему прохладно, хотя день обещал быть жарким — яркое солнце поднималось все выше и даже слегка припекало плечи. Мы шли с Яном за руку, обсуждали погоду, музыку, учебу, словно два подростка, словно не было никогда никаких границ.
Дойдя до остановки, нехотя расцепили пальцы: автобус уже показался за поворотом.
