Человек и его цитра умирают вместе (I) - Shigure Tou
Нечто помолчало.
— Даже на лекаря. Какое он имеет право разговаривать с тобой, как с ничтожеством? Это неправильно.
Фо Ань почувствовал себя обнаженным, хоть нижняя и верхняя рубахи все еще прикрывали его плечи. Нечто видело его насквозь. Видело его гнилую, полную пороков, душу. Разоблачение могло заставить его расплакаться, но нет, вместо этого юноше захотелось кричать. Захотелось признаться. Он разозлился. Едва не вскипел. В конце концов, он ведь не обвиняет сестру вслух. Он ведь не пошел за теми мальчишками, что подставили его перед кузнецом. Да и взял он у него немного. Почему Фо Ань должен терпеть несправедливость, когда остальные достойны ее не больше, чем он?
— Какой нрав, — восхитился голос. — Ты мне нравишься. Ты не слабак. Не будешь терпеть. И я тебе помогу.
Фо Ань поджал губы и прищурился.
— Я дам тебе то, что поможет тебе возвыситься, а взамен ты посвятишь свою жизнь служению мне.
«Что ты мне дашь?».
— Силу, конечно же!
«Кому я буду служить?».
— Еще большей силе, — жуткий смех разнесся по темноте эхом. — Я дам тебе новые глаза. Отныне ты будешь видеть ауры людей, их настроение, их мысли и намерения. Я дам тебе силу, ты сможешь ломать шеи и хребты своим врагам, словно они сделаны из теста.
В то же мгновение глаза Фо Аня начало жечь, словно в них залили раскаленное железо. Он закричал, заметался. Принялся царапать себе лицо, точно хотел выкопать пальцами глаза. Сделать хоть что-нибудь, что уменьшит боль.
— Осторожнее, не то снимешь себе лицо, — усмехнулся голос.
Жжение от глаз начало распространяться по телу. Если бы мог, Фо Ань бы уже страшно кричал. Его точно в раскаленный жир окунули. Заснули в ту печь, за присмотр над которой кузнец делится медяками.
Фо Ань упал на колени. Струящийся по полу холод малость смягчил охвативший кожу пожар. Юноша растянулся на полу, вновь став слышать свое тяжелое, надрывное дыхание. Свое колотящееся со страшной силой сердце.
— Не смей засыпать и терять сознание, мальчик. Иначе, я тебя съем. Вытерпи это и станешь тем, кто достоин большего, чем просто колоть дрова.
«Кто ты, прошу, скажи, кому я продаю душу?».
— Я та, чьего могущества побоялся даже Первый бог.
Глава 12
Холод стал отчасти привычен и больше не тиранил кожу. Фо Ань, сидел на полу, скрестив ноги и закрыв глаза. Склоненную на бок голову он подпирал одной рукой, а другой медленно, ритмично постукивал пальцем по полу. Единственному, что казалось в зале настоящим. Два коротких вдоха и длинный выдох.
Голос больше не пытался что-то нашептать Фо Аню. Да и незачем? Юноша получил от врага Первого бога все, что та ему обещала, и даже больше, юноша еще никогда не испытывал такой ярости. Она его очищала, сжигала все лишнее огнем, и из пламени восставали лишь по-настоящему важные вещи. Фо Ань еще никогда не размышлял так ясно. И в то же время его угнетал факт того, что рядом нет никого, на ком бы он мог сорваться. Хоть на ком-нибудь, иначе жар выжжет его дотла, не оставив ни крохотной толики души.
Только дверь не торопилась отворяться. Без окон и в тишине, Фо Ань не мог понять, сколько времени провел в холодном зале. Не знал, сколько продолжалась его агония. Только когда жжение ушло, Фо Ань скорее инстинктивно понял, что в него что-то поместили. Ведь до этого в его разуме не было столько знаний о совершенствовании души. В сознание точно книгу поместили. И Фо Ань по велению новой натуры принялся в ней разбираться.
Именно поэтому он стучал по полу пальцем, тренировал ритмичное дыхание, чувствуя, как с воздухом проникает внутрь энергия. Прохладная и несущая силу, она оседала где-то внутри и избавляла от физического дискомфорта. Жаль, что не от ярости.
Время шло. И считать его было бесполезно. Фо Ань сосредоточился на дыхании. Теперь он знал, что энергии внутри должно накопиться столько, чтобы ее количество разом растянуло меридианы. Если верить новым знаниям — это называется прорыв. И таких в долгой жизни практика должно быть немало, если человек хочет жить долго и стать сильнее окружающих. Не только людей, но и своих братьев по практике, которые несут даже большую опасность, чем смертные вокруг.
Фо Ань не забыл о легенде, если верить которой, он должен стать демоном. Но нет, ими становились те, кто шел другим путем совершенствования души. Неизвестная же не давала чего-то кардинально нового, лишь призывала не подчиняться заповедям Первого бога. Если честно, Фо Ань запутался не только в размышлениях, но и обрывках эмоций, что получил от духа зала, так что обо всем придется расспросить тех, кто его сюда засунул. В конце концов, он ведь не умер. И теперь присоединился к неизвестной организации.
Да только если ему в ней что-то не понравится, пусть пеняют на себя! Достаточно его унижали, достаточно обманывали, он больше никому не станет подчиняться. Никому не даст забрать свое место под солнцем!
Фо Ань скорее почувствовал движение, дернул головой и только потом услышал скрип раскрывающихся створок. Тусклый свет на той стороне лишь на мгновение ослепил юношу. Тело необычайно легко сорвалось с места. Фо Ань еще никогда так быстро не двигался и даже испугался на самом краю сознания. Но легкий испуг съела ярость. Огонь взъярился с новой силой, требуя от носителя немедленных действий.
Фо Ань почувствовал чужое дыхание, поэтому, чтобы не врезаться, прыгнул на стену и, используя в качестве опоры, оттолкнулся, накинувшись на первого попавшегося человека. Был он знаком юноше или нет, не имело никакого значения. Фо Ань замахнулся и одним ударом свернул кому-то шею. Треск ломающейся кости стал музыкой для ушей Фо Аня.
Пусть все испытают его боль!
Фо Ань поймал последний вздох мужчины, и уголки его губ нервно дернулись от удовольствия. Труп начал оседать, и Фо Ань спрыгнул с него. Гнев не ушел. И как же вовремя ему попалась группа испуганных, прижавшихся к стене мужчин, которых, наверное, прислали его встречать, ну, или, в крайнем случае, убрать окоченевший труп. Фо Ань как-то сдавленно усмехнулся, и один из них с криком бросился куда-то дальше по коридору. Юноша не обратил на него никакого внимания, побежал
