Альберт Зарипов - Дембельский аккорд 1
— Ну… — проворчал ротный. — Ты же здесь дольше моего служишь! Должен был его знать…
— Да у них там этих прапоров… — рассмеялся я. — Как собак нерезаных! Да и их очень часто куда-то посылают. То на какие-то сборы, то ещё куда… В общем, дофига их там! Этих бездельников! Всех не упомнишь! А этот Меркулов!.. Ну… Блин!
Всласть поругав «своего» долбанутого прапора ещё минут пять-шесть, я постепенно успокоился. Причём, не просто успокоился. Ведь мне стало намного легче!.. Куда-то бесследно испарилась та повышенная нервозность, которая овладела мной после испытанного сегодня серьёзного стресса. Так что мои уцелевшие нервные клетки были почти спасены. Мало ли на свете дураков?!
Правда в армии их гораздо больше… Раньше я даже иногда думал, что их тут как-то специально разводят и культивируют… Что эдаких дурней выращивают чуть ли не в промышленных масштабах на засекреченных подсобных хозяйствах. Но потом я понял в чём же дело. Просто в размеренной и сытой гражданской жизни им легче и проще маскироваться под среднестатистического умника! А в армии с её жёсткой и бескомпромиссной требовательностью, да ещё и с быстро меняющимися обстоятельствами быта и службы… Тут вся эта глянцевая поверхностная шелуха слетает с дурня практически полностью и тогда природная дурь начинает лезть из него во всей своей красе…
«О, Боже! Пошли нам кто умом дороже…»
Как говорится, от греха подальше … Но от мины нам следовало избавиться и майор Пуданов, повинуясь военным порядкам, приказал мне отдать её без лишнего шума начальнику инженерной службы батальона.
— Он часто возле роты минирования околачивается. Вот и отдашь… Твои же её сделали и нашли… Ты и относи…
Последние фразы были обусловлены моим сопротивлением и нежеланием встречаться с кем-либо из верховного командования. Но приказ есть приказ и вскоре дневальный с передней линейки доложил о появлении на горизонте майора Никульчевского. Пора было идти и сдаваться…
— Товарищ майор! — начал я, откозыряв на всякий случай. — У меня для вас есть кое-что…
Он разочарованно повертел в своих руках «мою» безделушку и недовольным тоном оценил все её заурядные достоинства:
— Ну, мина… Сюрприз… Пластид и электродетонатор… Что тут особенного?
А то как будто я не знал, что там внутри находится… Но я поглубже запрятал свои познания в минно-подрывной подготовке… Ведь начальство так любит наивненьких да глупеньких подчинённых, так и норовящих заглянуть в рот шефу… То есть боссу… Так круче…
— Да ничего… — быстро согласился я. — Хотел сдать её вам… Если её разобрать, то этот пластид с электродетонатором может где и пригодится… Или же в таком виде.
— Ты её сразу на склад не мог отнести? — недовольство «хозяина» инженерных владений увеличивалось. — кому она вообще нужна? Только пацаны могут на такое поддаться! Кто её сделал?
Вот последние его слова оказались мне очень кстати и я не преминул заочно помакать прапора лицом в его же лужицу…
— Да это прапорщик Меркулов! Собрал её месяц назад и позабыл. Хорошо, что мы нашли её…
Про своих молодых бойцов и про себя лично я не собирался рассказывать, чтобы не травмировать тонкую чувствительную натуру Никульчевского… Ведь при массовых ранениях и тяжёлых минно-взрывных увечьях ему бы тоже «насовали полный рот карамелек»…
— Ну, и выбросил бы её куда-нибудь! — раздражённо бухтел товарищ майор. — А ты её мне притащил.
Но здесь с меня взятки были гладки:
— Мне командир роты приказал. Вот я и принёс.
— Ну, ладно… Иди… — высочайше позволил Никульчевский. Больше ничего такого мне не приноси… сами их уничтожайте…
Я ещё раз козырнул и пошёл в роту. Летом, когда я сопровождал команду солдат из Ростовской бригады сюда в этот батальон, майор Никульчевский летел вместе с нами. Для него это была первая поездка в Чечню и тогда он казался другим…
«А ведь таким рубахой-парнем был! Угощал всех сигаретами… По плечу хлопал да анекдоты вовсю травил… А теперь?! Сначала пообвыкся, затем возмужал… Ну, и заматерел… Так сказать, зажрался…» — думал я, невольно вспоминая недавнее прошлое и сравнивая его с настоящим.
Да… Война людей меняет по всем направлениям… Согласно упорнейшим слухам этот инженер-майор должен был вот-вот получить внеочередное повышение в звании и стать аж подполковником… И видимо он заранее готовился к этому…
«Что ж… пора, брат, пора… Хоть раз бы поехал туда, где гора! Хоть один разик… Увы…»
После того, как рота ветеранов построилась на ужин, были объявлены результаты проведённого внутреннего расследования с указанием фамилии «умельца». Всё вроде бы закончилось… Но…
Поздним вечером в наш вагончик кто-то постучался.
— Яковлев. — проворчал я, словно отзываясь на этот звук.
Я уже по стуку стал узнавать предстоящее вторжение этого контрактника. Но командир роты мне не поверил…
Кто там? — громко спросил Пуданов.
В приоткрывшуюся дверную щель просунулась голова… И заговорила!..
— Товарищ майор! Разрешите войти? Дежурный по роте сержант Яковлев!
— Заходи. — разрешил ротный.
Контрактник быстро вошёл, заправился и поднял руку к виску:
— Товарищ майор! Разрешите обратиться? Дежурный по роте сержант Яковлев!
— Ну, говори побыстрее! — в нетерпении сказал командир, которому уже самому начали надоедать все эти уставные штучки-дрючки. — Ну…
Яковлев сделал натужно-страдальческое лицо и начал издалека:
— Товарищ майор! А мне ничего не будет?
Тут уже и я насторожился… мало ли что ещё может случиться… а от Пуданова уже вовсю исходил пар…
— Ну, давай… — затараторил ротный. — Выкладывай! Ну! Что там у тебя?!
Сержант Яковлев, наблюдая такую чересчур возбуждённую реакцию ротного, видимо уже и сам был не рад своей затее. Но отступать оказалось слишком поздно… Да и некуда! Ведь живым бы он от нас всё равно не ушёл…
— Говори!.. — вразнобой приказали два командира.
— А мне точно ничего не будет? — он опять начал «мять писю».
Эти его попытки выхлопотать себе гарантированное всепрощение вызвали у нас ещё большее подозрение…
— За что?! — уже хором закричали мы с Иванычем.
— За то, что я сейчас вам принесу?.. Вот прямо сейчас…
Выдав нам свою страшную новость, сержант смотрел на нас молча и выжидающе. Лично у меня опять похолодело в груди… Насчёт командира роты не знаю… Но внешне он также не выражал никакого абсолютного счастья или же хотя бы неземной радости…
— Товарищ майор! Разрешите идти? — робко спросил Яковлев. — Принести!?. Это… что-то?..
— Иди! И неси! — помертвевшим тоном разрешил Пуданов и тяжело вздохнул.
Предвестник грядущей беды исчез… Но было ясно, что лишь на время… А ведь ожидание неизбежной катастрофы в сто раз хуже самой катастрофы… Но там всё уже заранее известно! И можно хотя бы представить размеры и сущность надвигающейся неприятности… А здесь?! Ожидание неминуемого да ещё и совершенно неизвестного нам катаклизма казалось в тысячу раз хуже… Ведь фантазия человека так многогранна! Но и она — цветочки… По сравнению с буйным размахом воображений российского командира в «радостном предвкушении долгожданной встречи» с пока ещё таинственными результатами деятельности своих подчинённых…
Майор Пуданов по-прежнему сидел за столом… Но в вагончике было отчётливо слышно, как «чьи-то» пальцы нервно барабанят по твёрдой поверхности. Ожидание затягивалось…
«Да… Теперь мне понятно почему в старину отрубали головы гонцам с плохой новостью… Они наверное точно также хотели предварительно вымолить себе прощение… Перестарались видать, горемыки…»
Наблюдая за медленно ползущей секундной стрелкой, я не выдержал и грустно вздохнул:
— Что там ещё может быть? А-а?…
Честно говоря, мне уже мерещился завёрнутый в полиэтилен СОЧник…,[29] которых в роте сейчас насчитывалось человек шесть-семь… Может сам себя лишил жизни, или же подорвался случайно… Или ещё чего?!.. А потом дружки со страху припрятали, заявили командирам о его «бегстве», а теперь вот под сегодняшний шумок решили возвратить армии…
Барабанная дробь внезапно прекратилась.
— Чему быть, того не избежать… Сейчас посмотрим… — уже философствовал Иваныч. — Хорошо, что…
Тут дверь широко распахнулась и в неё бочком протиснулся Яковлев, тащивший за собой нечто громоздкое и тяжёлое. Вот он пятясь задом вперёд доволок свой груз до середины вагончика, развернулся и горделиво продемонстрировал нам своё «что-то».
— Вот!
— Обалдеть! — только это и смог произнести я.
Контрактник гордо придерживал рукой верхнюю часть деревянного черенка от совковой лопаты. Самое же интересное было внизу…
Я присел рядом и стал осторожно разглядывать очередное творение рук наших военнослужащих… К нижнему концу черенка было примотано скотчем следующее: четыре большие металлические банки из-под запалов УЗРГм, плотно набитые жёлтым пластидом; а также вышибной пороховой заряд и сама кумулятивная граната ПГ-7ВМ; ну, и пять-шесть осветительных ракет, которые заполняли собой образовавшиеся при сборке пустоты… Часть взрывчатки была для большей надёжности обмотана толстым полиэтиленом… Но самой любопытной деталью оказалась промышленно-изготовленная зажигательная трубка ЗТП-150, уже воткнутая детонатором в жёлтую массу пластида…