Александр Кононов - Рассказы о Чапаеве. — Матрос Железняк. [Сборник]
В четыре часа утра к столу президиума подошел начальник охраны. Положив руку на плечо председателя собрания Чернова, он спокойно сказал:
— Караул устал. Прошу покинуть зал!
— Вы с ума сошли! — задыхаясь от бешенства, закричал Чернов.
— Рабочие и крестьяне не нуждаются в вашей говорильне, — так же спокойно ответил Железняков, — поэтому прошу очистить зал.
— Это безобразие! — завопил Чернов. Я…
— Наоборот — полный порядок, — перебил его Железняков и, обернувшись к одному из матросов, приказал: — открыть окна, проветрить помещение!
Так бесславно закончилось Учредительное собрание — одна из вылазок контрреволюции.
А через несколько дней в этом же зале открылся 3-й съезд Советов.
На трибуну поднялся Анатолий Железняков.
— У революционной армии и флота, у всех «чернорабочих революции» еще не заржавели винтовки и хватит сил для того, чтоб довести революцию до конца и одержать всемирную победу над угнетателями!
Зал ответил Железнякову громом рукоплесканий. Чуть повернув голову, Анатолий увидел, что, подавшись вперед, улыбаясь, ему аплодирует Ленин.
Водопроводчик
Белые чайки, взлетая, вдруг становились розовыми в лучах поднимающегося солнца. На секунду забыв обо всем, Анатолий залюбовался чайками. Море! Третий раз он здесь, на Черном море. В 1913 приезжал он сюда из Богородска почти мальчишкой, искателем правды, мечтающим в одиночку перевернуть весь мир. Тут скрывался он в 1916 от царской охранки. И вот сейчас в 1918 он снова здесь. На этот раз он приехал в занятую врагом Одессу по заданию партии…
Резкий окрик заставил Анатолия вздрогнуть. Обернувшись, он увидел офицера и двух солдат.
— Кто такой? Документы!
— Пожалуйста! — Анатолий небрежно подал паспорт.
— Анатолий Эдуардович Викторс, — прочел офицер и, подозрительно оглядев могучую фигуру, вернул документ.
Анатолий проводил патруль глазами и снова повернулся к морю. На рейде четко вырисовывались силуэты англо-французской эскадры: 6 броненосцев, 2 крейсера, 11 эскадренных миноносцев и 15 транспортов. Что и говорить — сила немалая. А тут еще недавно присоединилась к ним американская флотилия. Город был наводнен иностранными солдатами и матросами.
А в порту, в пустом пакгаузе, собирались моряки с торговых судов; в рабочих районах Одессы и ее пригородах — на Пересыпи, на Фонтанах, на Молдаванке, на Дальних Мельницах собирались по ночам рабочие и рыбаки Одессы. Они не боялись грозных орудий, наведенных на город, их не страшили штыки оккупантов. Пролетарская Одесса готовилась к восстанию.
Штаб восстания — подпольный комитет большевиков — работал днем и ночью. Сюда, на Степную улицу, в торговое помещение под вывеской «Мануфактурный магазин» часто приходил Железняков. Даже близкие друзья не знали, какую огромную, напряженную и опасную работу ведет этот высокий, широкоплечий, не очень разговорчивый человек. Зато его хорошо знали в порту, и на заводах, и на рабочих окраинах. Знали «комрада Анатолия» и французские моряки. Многим из них надоела война, многие поняли, что их обманули, заставили сражаться с такими же рабочими и крестьянами, как они сами. Но это понимали пока еще далеко не все.
Анатолий оглянулся. Набережная была по-прежнему пустынна. «А ведь пора бы», — подумал он.
Прошло еще несколько минут. Наконец показался чумазый паренек. Не останавливаясь, он шепнул Анатолию:
— Все в порядке. Водопровод испорчен.
Постояв еще некоторое время, Анатолий не торопясь зашагал в противоположную сторону. Через час он уже подходил к дому, где разместились французские солдаты.
— Я водопроводчик, — сказал он часовому, указывая на сумку с инструментами.
В казарме часа два назад испортился водопровод, и часовой свободно пропустил Железнякова.
Не мешкая, Анатолий принялся за дело. Он работал быстро, и скоро вода уже зажурчала в кранах. Французы благодарили Анатолия. Но кто мог сказать — за починенный водопровод благодарили его солдаты или за листовки, которые он, рискуя жизнью, успел раздать им…
На улице Анатолий увидел небольшую группу людей, читающих какое-то объявление. Подойдя ближе, Анатолий прочитал: «400 000 тому, кто поймает матроса Анатолия Железнякова или представит его голову». Анатолий дочитал объявление до конца и не спеша пошел дальше.
Бронепоезд имени Худякова
Одесса была освобождена от оккупантов, но бои продолжались. И Железняков снова на передовой линии — он командует бронепоездом имени погибшего в боях командира армии Худякова.
…Редкие цепи красноармейцев с трудом сдерживали бешено рвущиеся вперед офицерские части. Опьяненные ненавистью деникинцы, казалось, не замечали ружейного и пулеметного огня. Впрочем, огонь был не так уж силен — у красноармейцев кончались патроны. Еще немного — и белогвардейцы прорвут фронт.
И вдруг из-за леска, со стороны красных, ударили пушки. Белогвардейцы знали, что у красных в этом районе не было артиллерии. А снаряды все продолжали лететь и точно ложиться в цель. Прошла минута, другая — из-за поворота, стреляя на ходу из всех орудий и пулеметов, вылетел бронепоезд. Не замедляя хода, он пролетел позиции красных и ворвался в самую гущу белогвардейцев. Не выдержав, деникинцы дрогнули и побежали. А со стороны красных уже неслось мощное «ура» — красноармейцы перешли в контрнаступление.
Из командирской рубки бронепоезда высунулся черноволосый человек и, тряхнув чубом, весело крикнул:
— Жмите, братишки, бейте гадов!
— А вы куда же?
— Есть дельце. Еще кое-кому помочь надо!
И через несколько часов бронепоезд имени Худякова громил белоказаков уже на другом участке фронта.
Слух о героическом, непобедимом бронепоезде быстро разнесся по красноармейским частям. И всюду, где было трудно, где грозил прорыв или захлебывалось наше наступление, появлялся бронепоезд имени Худякова. Одного его появления было достаточно, чтобы красноармейцы с новыми силами бросались в бой и начинали громить врага.
На одном из полустанков, где остановился только что вышедший из боя бронепоезд, Анатолий получил телеграмму: под станцией Запорожье большое скопление неприятеля, теснящего наши части.
Через минуту бронепоезд уже мчался к станции Запорожье.
Весь день продолжался бой. Бронепоезд помог красноармейцам остановить врага. Но хорошо замаскированная батарея противника наносила красным большой урон, мешала перейти в контрнаступление. Бронепоезд пытался нащупать вражескую батарею, но безуспешно. Ночью Железняков выстроил команду перед бронепоездом.
— Необходимо пробраться в тыл беляков, разыскать батарею и помочь ей замолчать, — сказал он. — Кто со мной?
Весь строй, как один человек, сделал шаг вперед.
— Ну, зачем же так много, — улыбнулся Железняков. — Это слишком большая честь для них. Со мной пойдут четверо.
Пятеро моряков бесшумно исчезли в темноте. Вернулись они под утро, и, когда началось наступление, вражеская батарея молчала. Лишь после боя разведчики рассказали, как разыскали батарею, сняли часовых, уничтожили прислугу и повредили орудия.
— Это называется небольшой морской десант, — улыбнулся Анатолий. — К сведению тех, кто не служил на флоте.
Последний бой
Станция Эрастово — база бронепоезда имени Худякова. Здесь он должен ремонтироваться, здесь должна отдыхать команда. Но бронепоезд на базе бывал редко: умело маневрируя, Железняков всегда сохранял его невредимым. А отдыхать команде было некогда.
Но сегодня бронепоезд вынужден был прийти на базу: прямое попадание разворотило одну из башен.
Однако отремонтировать бронепоезд не пришлось. Ночью Анатолия вызвали к телеграфному аппарату. Штаб армии передал Железнякову телеграмму одного из комбригов: «Противник, сосредоточив огромные силы, перешел в наступление, теснит наши части. Отступаем с большими потерями. В рядах красноармейцев беспокойство: куда девался бронепоезд имени Худякова, где Железняков. Прошу немедленной помощи!»
— Передайте, — быстро сказал Железняков, — бронепоезд имени Худякова немедленно выходит на помощь.
Но было уже поздно. Офицерские полки и отборные части Шкуро яростно теснили красноармейцев. Подошедший бронепоезд с ходу вступил в бой, пытаясь прикрыть отступающих. На него тотчас же обрушился бешеный шквал артиллерийского огня.
Одно за другим выходили из строя орудия бронепоезда, умолкали пулеметы.
— Нас окружают, — доложил Железнякову помощник, — впереди путь перерезан, станция Верховцево занята!
— Сколько орудий уцелело?
— Одно.
— Полный вперед!
На полном ходу влетел бронепоезд на станцию. Под пулеметным и ружейным огнем команда разобрала завал — путь к своим был свободен. Вдруг недалеко от станции Анатолий увидел группу пленных красноармейцев, окруженных плотным конвоем. Решение пришло мгновенно.
