Александр Колотило - Афганистан идет за нами вслед
Группа начальника разведки полка гвардии майора Анатолия Качанова. Прочесывали здание. Задача, поставленная им, — уничтожить одного из военных лидеров правительства Амина.
Боевое охранение. Оборудовали позиции, ждали афганские танки. Сутки с лишним не спали. Должны были первыми принять удар на себя. Отличились гвардии сержант Сергей Ветчинов, гвардии младшие сержанты Владимир Юсовских, Олег Егоров, гвардии рядовой Нурбек Мамырбаев…
Вторая парашютно-десантная рота. Гвардии старший лейтенант Анатолий Чернорай. Блокирование штабов двух бригад. Было отведено два часа на выполнение задачи. По незнакомой местности совершили ночью 20-километровый марш, объект захватили…
Гвардии старший сержант Александр Хайтен и гвардии рядовой Александр Немец. Проявили инициативу. Нарушили связь захватываемого объекта с вышестоящим штабом…
Захват КАМ (афганский аналог КГБ). Участвовал парашютно-десантный взвод гвардии лейтенанта Сергея Корчмина. Пока выдвигались с аэродрома, по дороге обстреляли. Подъехали к воротам, спешились, залегли. БМД, механиком-водителем которой был Сергей Кинель, выбила ворота. При этом с машины слетела гусеница. Группа захвата рванулась вперед, прикрытие осталось. Задача была — всех взять в плен. Только в плен. Гвардии рядовой Сергей Корнилин с пулеметом прикрывал гвардии рядового Сергея Долохова, который брал в плен часового. Когда обходили здание, гвардии рядовой Александр Лесников зацепился ремнем автомата за ручку двери. В этот момент прямо на него вылетел из-за угла афганский офицер с пистолетом. Шедший позади гвардии рядовой Сергей Дербенев тут же освободил ремень, и Лесников успел ударом кулака сбить афганца с ног и взять его в плен живым. Десантник, если честно, ударил нападавшего кулаком по голове так, что тот рухнул на колени и выронил пистолет. Гвардии ефрейтор Сергей Радченко упал и разбил пальцы, а в это время в магазине кончились патроны. Гвардии ефрейтор Николай Федоров быстро снарядил ему магазин и оба продолжили выполнение боевой задачи…
Захват телеграфа. Участвовали гвардии ефрейтор Иван Михнев и гвардии рядовой Петр Васильев…
Захват банка и узла связи. При выполнении задачи обязанности командира взвода исполнял гвардии старший сержант Антон Сазонов. Сработали отлично…»
Пройдет время, и Степанов узнает, как оценивали те события сами афганцы. Вот что рассказал ему спустя восемь лет старший лейтенант афганской армии Мухаммад Захир:
«Во время ввода ваших войск в Афганистан 27 декабря 1979 года я служил механиком-водителем в пятнадцатой танковой бригаде. Очень хорошо запомнил ту ночь. Мы, а также четвертая бригада, стояли под Кабулом в направлении Пули-Чархи. Когда уже стемнело, началась стрельба. Экипажи четвертой бросились к машинам. Но танки не вышли за КПП. Командир дал приказ остаться на местах. Сейчас он в тюрьме…
Пятнадцатая бригада насчитывала три батальона. Во втором, в ко-тором служил я, была объявлена боеготовность. Не помню точно, то ли двадцать четвертого, то ли двадцать пятого декабря, мы смотрели теле-визор. Амину задали вопрос: «Приземляются большие самолеты… Что в них?» Он ответил: «Самолеты наших друзей привозят товары первой необходимости».
В каждом батальоне был один ваш советник. Мы уважали этих людей, верили им. Накануне они лично проверяли боеготовность танков. Когда же через четыре дня после ввода войск МЫ получили команду выгрузить из машин боеприпасы, вдруг обнаружили, что все ударники в орудиях вынуты. Это сделали перед двадцать седьмым декабря ваши советники.
В ту памятную ночь к HАМ пришел заместитель начальника политотдела. С ним был советник. Они собрали всех поговорить. В это время ваши БМД окружили танки и казармы. Блокировали парк…
Бабрака в народе не любили. Называли его вторым шахом Шуджахом. В истории Афганистана был такой случай. Если не ошибаюсь, он относится к периоду второй войны с англичанами. Те хотели поставить во главе страны марионетку шаха Шуджаха. Узнав об этом, поднялся весь народ…
Спрашиваете, почему обе бригады не оказали сопротивления? — Они были элитарные. Около восьмидесяти процентов — члены партии…»
8.Медленно истаяла первая ночь, проведенная в Афганистане. Над Кабулом поднялось багряное солнце. К обеду потеплело. По лагерю ходили разноречивые слухи. Говорили, что к аэродрому подтягиваются две танковые бригады. И все уже получали «мухи» — гранатометы одноразового действия, готовились к обороне. Ничего не знали и о положении в правительстве. Сначала говорили, что Амин ушел в горы, потом, что он расстрелян, повешен. Во время ввода войск у каждого была своя задача, свой объект, в блокировании или взятии которого он участвовал. А полностью обстановку в столице знали немногие. Эта неизвестность угнетала. Пришли помогать афганскому правительству, а Амин вроде бы убит… Да что: «вроде бы»? Степанов точно знал, что Амин убит.
Еще в тy памятную ночь, когда всех подняли по тревоге, Степанову сообщил по большому секрету один из старших политработников информацию, суть которой сводилась к следующему: во время визита в Союз Тараки было предложено уступить пост главы государства своему преемнику Амину, а самому остаться лидером партии. Причина — не устраивали личные качества афганского руководителя. Тот вроде бы согласился. Но вернувшись в Кабул, вызвал Амина и приказал его убить. «Преемнику» удалось скрыться. Позже он с верными людьми пробрался в резиденцию и свел счеты.
«Конечно, Тараки физически уничтожен, — говорил майop, — но Амин нас устраивает больше. Он энергичен, умен, лоялен к Советскому Союзу, возраст — около пятидесяти. Вот мы и должны помочь ему укрепить свою власть».
Последствии Амина объявят агентом ЦРУ. Это вызовет законное не-доумение у Алексея. «Разве руководитель государства может быть чьим-то агентом? — подумает молодой офицер. — Другое дело, Амин решил проводить проамериканский курс. Но это право главы страны, коль он — верховная власть. Причем же здесь агент?..»
О многом узнают потом. А в тот первый день приводилось ломать голову: кого защищают десантники, кого поддерживают да и вообще какой у них статус на чужой земле? Раскатают всех, навалятся отовсюду, и HИKТO ничего не узнает. Не объявлено, что войска вошли в Афганистан, значит, они вне закона. Конечно, дорого заплатят афганцы за жизнь советских солдат и офицеров, но ради чего все это?
В палатке, развернутой в медсанбате, Степанов увидел первых убитых. Оба десантника лежали на заскорузлых от крови шинелях. У одного была забинтована голова. Кровь пропитала толстый слой марли насквозь. Да и что бинтовать — пуля попала прямо в лоб. Этот парнишка всего лишь девятнадцать дней назад принял присягу… Вторым был механик-водитель. Шесть осколков впилось в его мальчишеское тело. Один попал в щеку, образовав округлую рваную рану. Ни Алексей, ни стоявший рядом врач не могли оторвать от нее застывших взглядов. А еще Степанов увидел, что задралось обмундирование у убитого и оголился живот. Не догадались одернуть «хэбэ»… «Господи, — подумалось, — а ведь он, может, даже и девушку-то никогда не целовал… И больше yжe не поцелует… Лежат оба в этой армейской палатке. Светит солнце. Чужое солнце над чужой землей. Не довелось им увидеть его в Афганистане…»
— Это yже не шутки. Настоящие боевые действия… — проговорил задумчиво доктор. — Не Чехословакия…
Степанов молча вышел из палатки. Неподалеку десантники разговаривали с афганскими солдатами. Слышался смех, особенно когда последние пытались повторить какое-то специфическое крепкое русское словцо. Глядя на местных, захотелось схватиться за автомат и полоснуть на весь магазин… Может быть, это и они минувшей ночью… Но такое желание появилось лишь на мгновение. Степанов тут же погасил все эмоции. Он сам солдат и те, афганцы, TOЖЕ СОЛДАТЫ… Из дружественной страны…
Глава вторая
1.Через сутки прибыли из Баграма остававшиеся там подразделения дивизии.
— Знаешь, — делились с Алексеем впечатлениями о событиях вечера 27 декабря Терентьев и Батурин, — после твоего отъезда в Кабул в Баграме утром загрузили две машины трупов афганцев… Целых две «шестьдесят шестые»… Зрелище, надо сказать… Это те, что оказали сопротивление…
Накануне приезда сослуживцев Степанов ночевал в палатке «рэбовцев». Набилось в нее столько, что нельзя было и шага сделать, не наступив на какую-нибудь часть тела или конечность человекам трем-четырем. Кроме двух палаток в Штабе по-прежнему ничего не было. И то, одна из них предназначалась для работы. Лишь через несколько дней стали мало-мальски обустраиваться. С большим трудом получил Алексей в тылах лагерную палатку на отделение. Печки не хватило. С потугами и ухищрениями сообща добыли несколько матрасов. Нечего говорить и об освещении… Что же касалось остальных удобств — тут и того «лучше». У какого-то разваленного глинобитного сооружения нарыли ямок. Вернее, щелей. В метр длиной и пару десятков сантиметров шириной. Находилось это пикантное место неподалеку от дороги, и проезжающий мог видеть соседствующих на ямках солдат и офицеров, порой даже самого высокого ранга. Первое время отдельных клозетов не строили…
