Обязан побеждать - Владимир Георгиевич Нестеренко
– Автоматы утопить в озере, подсумки взять. Пулемёт передать Силантию.
Лейтенант вернулся в дот, и вовремя: меж деревьев замелькали фрицы, открыли огонь, забросали пространство между лесом и дотом гранатами, рассчитывая прорваться под прикрытием взрывов. До дота гранаты не долетали. В ответ обе огневые точки открыли шквальный огонь из пулемётов. Били по заранее поставленным ориентирам. Когда земля от гранат улеглась, командир увидел ползущих по-пластунски солдат и полосонул по ним. Прижал плотно к земле. Насторожился, услышав в тылу у немцев родной звук «дегтяря» и автоматов ППШ, которые с немецкими не спутаешь.
– Кто-то обнаружился в тылу у немцев! – возбужденно прокричал лейтенант. – Слышу ППШ и пулемёт ДП. Ура!
Глава 20
Полувзвод разведчиков в армейской форме второй день двигался со стороны брянских лесов в поисках окруженцев, чтобы из них создать подвижной истребительный партизанский отряд, а также прощупать безопасный выход к железной дороге для совершения диверсий. Их очень интересовала станция Локоть. Ночь они провели на южной оконечности Топкого болота, обозначенного на карте как непроходимое. Утром, взвалив на плечи тяжёлые рюкзаки с боеприпасами, шли от него в сторону станции. В центре вереницы шагала с рацией белокурая девушка. Отряд замыкал капитан НКВД Дмитрий Николаевич Медведцев.
Осеннее солнце собиралось опалить вечерней зарей верхушки сосен, поблекших берёз, ольхи и осин, как впереди идущий боец вскинул руку – знак внимание, опасность! До него докатилась серия взрывов и следом интенсивная пулемётная и автоматная стрельба. Отряд остановился.
– Товарищ командир, впереди идёт бой. Сначала прогремели взрывы гранат, а теперь чую, бьёт наш «дегтярь», там же наши ППШ да немецкие пулемёты и автоматы.
– Слышу. Отряд продвигается прежним темпом, разведка – вперёд!
Разведчики вернулись быстро.
– Партизаны отбивают атаку карателей. Немцев не больше взвода.
– Что ж, поможем нашим братьям с тыла, кто бы там ни был. Развернуться в цепь и атаковать!
Отряд бесшумно подошёл с тыла атакующим немцам и ударил по врагу из пятнадцати стволов. Короткая и жаркая схватка с метким огнем профессионалов увенчалась успехом. Немцы, застигнутые врасплох, были все перебиты. Оставалась группа с западной стороны у левого дота. Но она активности не проявляла. Видимо, осталась без офицера.
– Партизаны, братья! – раздался зычный голос из лесу, когда стрельба смолкла. – Не стреляйте. Мы тоже партизаны.
– Выходите по одному, посмотрим на вас, – ответил лейтенант.
– Я командир отряда, – вышёл из лесу с пулемётом в руках выше среднего роста, средних лет военный без знаков различия. – Мы шли к Локтю и наткнулись на вас. О, да тут серьёзная оборона! И дот, и «дегтярь», и немецкие пулемёты в амбразурах!
– Проходите быстрее, товарищ командир, с западной стороны остался недобитый немецкий взвод. Может атаковать, пока мы тут знакомимся.
– Ты кто?
– Лейтенант Белухин из спецбазы, командир группы истребителей.
– Так в чём же дело, лейтенант. Веди нас в тыл фашистам, ударим с двух сторон.
– Хорошо, пусть выходят остальные. Вы – на прицеле пулемётчиков, если что. – Лейтенант Белухин вышёл из недостроенного дота навстречу незнакомцу с пулемётом в руках.
– Вот лейтенант, смотри, радистка-девчонка с нами. Верь – мы свои! – раздался зычный голос, и из лесу вышли сначала рослый военный с ППШ, стволом вниз, и девушка-радистка. Командир уж поравнялся с лейтенантом.
– Верю, за мной, пока эти гады не драпанули. Шелестов, Котомкина, идите к Степану, поддержите нас огнём с южной стороны, – сказал лейтенант и первый пошёл в сторону бывшей «музыкальной линии», чтобы зайти в тыл немцам.
– Ого! Да тут целое кладбище, лейтенант! – воскликнул командир-незнакомец.
– Готовился.
– Где же их оружие?
– Мои бойцы подобрали, вон у кромки озера лежит. Утопить хотел, да раздумал. Зайдём поглубже в лес, как бы на огонь не напороться.
Отряд быстро шёл меж деревьев. Вечерело. Полчаса – и в лесу стемнеет.
Немцы залегли и ударили первыми. Пули зацокали о деревья. Кто-то вскрикнул от боли, ранен. Отряд остановился, прижался к деревьям.
В эту минуту заработали автоматы Степана, Леонида, Фёдора и Ивана, зашедших с южной стороны.
– Немецкие солдаты, – крикнул Константин на немецком языке, – вы окружены, ваш обер и его взвод уничтожены! Сдавайтесь!
В ответ редкий вражеский огонь. Не хотят фрицы считать себя побежденными. Но судя по тому, что огонь редок, или немцев осталось немного, или стреляли оставшиеся низовые командиры.
– Что ж, придётся по-пластунски, пока бьют наши автоматчики, и – в рукопашную да из пистолетов, – предложил командир-незнакомец.
– Годится, – ответил лейтенант.
– Вперёд на сближение с врагом, – приказал командир отряда, – передать по цепи.
Немцы не ожидали такой дерзости, увидев перед собой в полумраке русских, которые захлопали прицельно из пистолетов, затем бросились в рукопашную с обнаженными кинжалами. Подготовленные к рукопашному бою, бойцы без потерь ломили растерявшихся фашистов, среди которых были полицаи. Скоротечный бой остывал, как разбросанные угли костра: то там, то здесь вспыхивали короткие автоматные очереди и глохли в вечернем сумраке.
– Товарищ лейтенант, – раздался голос Тани, – можно идти в лагерь?
– Да, тут боец ранен, требуется твоя срочная помощь.
– Иду, – ответила Таня.
Раненного в ногу сержанта Ботагова подхватили и вынесли из лесу к разбитой палатке. Тут же стали разводить костер. Капитан дождался Тани, она сняла с себя автомат, пристроила к дереву, присела к раненому, с которого уже сняли окровавленный сапог.
Таня при свете костра осмотрела рану.
– Что там у него? – нетерпеливо спросил капитан. – Угораздило же достаться нашему переводчику. Студент иняза.
– Сквозное ранение мышцы, но пуля зацепила кость. Это говорит о кривом выходе пули. Насколько повреждена кость – судить не берусь. Сейчас остановлю кровь и основательно обработаю, чтобы не случилось воспаление. Дело знакомое, товарищ капитан. Но боец выбыл из строя надолго. Вырубите ему крепкую рогатину под мышку, чтобы мог сам ходить до ветру.
Приказывать не пришлось. Старшина, слыша разговор, взялся за дело, и пока Таня работала с раной, он приготовил рогатину.
– Вот тебе, Ваня, третья
