Честь вайнаха - Александр Владимирович Чиненков
– А как тебе пришло в голову выманить шайтанов к пропасти и сбросить их вниз? – поинтересовался он.
– Мой глупый внук Арса привёл их в дом, – не спеша заговорил Алихан. – Они подпоили его вином, и он всё рассказал им про дом и про проход через скалу. Вот потому и пришли ко мне шайтаны, так как знали, что если их обнаружат федералы, то смогут легко от них уйти.
– Они заставили тебя указать проход? – спросил Ахмат-Хаджи, отходя от окна и приближаясь к кровати.
– Не-е-ет, они никакими пытками не заставили бы меня указать им проход. Это я решил вывести их к пропасти и столкнуть вниз. Что задумал, то и сделал. И совсем не жалею об этом.
– И правильно делаешь, что не жалеешь, – поддержал его Ахмат-Хаджи, присаживаясь на стул. – Ты уничтожил шайтанов, врагов нашей республики. Остались бы они живы, сколько ещё бед натворить бы смогли!
Удивлённый его неожиданной поддержкой, Алихан поднял голову.
– А сам-то ты кто будешь? – спросил он, с интересом глядя на гостя. – Вижу, ты не простой человек. Может быть, ты следователь из милиции, или… Или человек из КГБ?
– Да, я не простой человек, – улыбнулся Ахмат-Хаджи. – Но к милиции и КГБ имею отношение самое отдалённое. Кстати, КГБ уже в России нет, вместо него другая служба – называется ФСБ.
– Тогда какой интерес привёл тебя ко мне? – удивился старик. – Чем я заслужил твоё внимание?
– А ты считаешь, что нет? – хмыкнул Ахмат-Хаджи. – Совершённый тобой подвиг дело обыденное и не заслуживает какого-то внимания?
– А-а-а, я понял, кто ты, – сказал Алихан, закрывая глаза и теряя интерес к собеседнику. – Ты газетный писака и враль, вот кто ты. Можешь уходить, я больше не хочу разговаривать.
Отказ старика продолжать разговор вовсе не смутил Ахмата-Хаджи и не рассердил его. Напротив, он с уважением посмотрел на этого пожилого человека, и…
– А внук твой, Арса, кажется, тоже проявил себя геройски, – заговорил он, глядя на старика. – Когда ты шайтанов за собой увёл, он остался. Ты, наверное, и не знал, что, уходя за тобой, боевики заминировали твой дом. А вот Арса, из последних сил, обезвредил растяжки. Тем самым он спас дом от полного разрушения, а федералов от гибели.
– Вот как? – открыв глаза, оживился старик. – Он мне и словом не обмолвился об этом. Я вот всё думал, как спасти его от сурового наказания за то, что с шайтанами связался, а он… – лицо Алихана засветилось счастьем: – А он…
– С ним всё будет хорошо, обещаю, – с улыбкой заверил его Ахмат-Хаджи. – Шайтаны заморочили ему мозги и увели за собой. И не только его, многих молодых чеченцев. А сейчас мы стараемся возвратить таких, как он, запутавшихся сорванцов обратно, и… И научить их найти себя в новой, мирной жизни.
– Нет, ты не газетный писака, – сказал Алихан под влиянием слов гостя. – Ты, должно быть, муфтий? Ты говоришь не как простой чиновник. От твоих слов так и веет добром и пониманием. Так может говорить человек, который любит людей, для которого доброта не пустой звук, и она исходит не просто изо рта, а из самого сердца!
– Я рад, что произвёл на тебя хорошее впечатление, – улыбнулся Ахмат-Хаджи. – И ты пришёлся мне по сердцу. Сейчас мне пора уходить, но послезавтра я снова навещу тебя, и… Кстати, может быть, у тебя есть какое-то желание или просьба?
– Нет, просьб у меня нет, – вздохнул Алихан. – А вот желание есть, но… Оно теперь уже неисполнимо.
– Ну почему? – заинтересовался Ахмат-Хаджи. – Я не джинн и не Дед Мороз, но…
– Я хотел бы увидеть нашего президента, – сказал Алихан мечтательно. – Я никогда его не видел, но много слышал о нём хорошего.
– От кого? – округлил глаза Ахмат-Хаджи.
– Тебе-то зачем знать, от кого? – вздохнул старик. – От людей, вот от кого. Я хотел прийти к нему, упасть в ноги и за внука просить. А, видишь ли, Всевышний и в этом мне помог. Мне бы хоть одним глазком посмотреть на президента нашего, или… Или хоть бы на фотографию его…
– Хорошо, в этом я помогу тебе, – сказал Ахмат-Хаджи, вставая. – Ты увидишь президента, обещаю тебе!
Увидев недоверие, отразившееся на лице старика, он осторожно пожал его вялую руку и направился к выходу. Открывая дверь и выходя в коридор, подумал: «Наверное, я поступил правильно, что не открылся перед ним. Старика мог настигнуть сердечный приступ от неожиданности, и… Я никогда не простил бы себе, если б послужил нечаянной причиной смерти этого замечательного человека…»
* * *После обеденного перерыва все хирурги больницы собрались в кабинете главврача на очередной консилиум.
– Ну, кто мне что хорошее скажет по больному Завгаеву? – задал уже набивший оскомину вопрос главврач и выразительно посмотрел на кардиолога, давая понять, что от него первого ожидает ответа.
– Я разговаривал со стариком во время его осмотра, – сказал кардиолог. – Самочувствие его желает лучшего. Частые приступы, одышка и прочее… На повторную операцию не соглашается. Говорит, что долго жил с осколком и ещё проживёт. «Сколько Всевышний мне отмерил, столько и проживу», – вот его слова. Я стал настаивать, а он ни в какую. Говорит, что если без операции не обойтись, то пусть её делает тот же самый хирург из госпиталя, который делал первую. Почему он так решил, объяснить отказался.
– Нет, это невозможно! – нахмурился главврач. – Время идёт, старик тает на глазах, а мы… Как я объясню президенту нашу нерешительность? А он будет звонить через час… Точнее, я должен буду ему через час позвонить.
– Хочет оперироваться в госпитале, пусть оперируется, – заговорил кардиолог, и по тону, каким он выговаривал слова, каждому из присутствующих стало ясно, что своим отказом старик задел его самолюбие. – А что, давайте переведём его в госпиталь и с себя ответственность снимем.
Все присутствующие заговорили разом. Каждый из врачей высказывал своё мнение. Больше всех отстаивал свою точку зрения кардиолог. Он уже не предлагал, а требовал перевести тяжелобольного старика из больницы в госпиталь. Потеряв самообладание, он настаивал, кричал, не обращая внимания на коллег, осмелившихся высказаться против.
Главврач схватился за голову. Он не любил шума и попытался успокоить кардиолога. Особенно тот разошёлся, когда кто-то из коллег сказал:
– Аслан Ахметович, ради Аллаха успокойтесь! Мы все понимаем ваше желание избавиться от старика. В случае неудачи вам придётся…
– Мне ничего не придётся! – вдруг грохнул кулаком по столу кардиолог. – Старик не доверяет мне, вот и прекрасно! Пусть подполковник Дроздов ещё раз оперирует его, а с меня взятки гладки!
– Тогда вместо меня президенту звоните вы, Аслан Ахметович, – сказал главврач. – Вот ему вы и объясните, почему отказываетесь провести операцию. Думаю, вы услышите много «лестных слов» в свой адрес от Ахмата-Хаджи.
Кардиолог, выслушав главного, сразу же остыл и
