Честь вайнаха - Александр Владимирович Чиненков
– Вот так бывает, уважаемый Ахмат-Хаджи Абдулхамидович, – сказал он, сцепив перед собой на столе пальцы. – Человек много лет прожил с двумя осколками в сердце и не знал об этом. А сейчас, видимо, пришло его время…
– А не лучше ли оставить пациента в покое? – высказал своё мнение заместитель главврача. – Все мы, здесь присутствующие, хорошо знаем, что спасти старика уже невозможно. Всевышний щадил его всю долгую жизнь. На нём живого места нет, всё тело в шрамах. Может быть, и сейчас смерть минует его, осколочек замрёт в своём «гнёздышке» и успокоится?
– Возможно, в чём-то вы и правы, – сказал, хмуря лоб, Ахмат-Хаджи. – Подчёркиваю, возможно! А вы, уважаемый, на мой взгляд, слишком легко относитесь к человеческой жизни. Да-да, не уводите глаза в сторону, уважаемый… Если снять оболочку с ваших рассуждений, так оно и выходит. Я считаю, что вы должны сделать всё от вас зависящее, чтобы спасти этого человека. Прошу не забывать, что спасение людей – ваш долг и прямая обязанность.
– П-прошу нас извинить, Ахмат Абдулхамидович! – вскочил со своего места главврач. – Вы… Вы не так поняли…
– Я всё понял правильно, – сказал Ахмат-Хаджи, вставая. – И слушать оправданий не желаю!.. А вот операцию ни в коем случае нельзя откладывать. В данном тяжёлом случае судьбу пожилого человека решают уже не дни, а часы. Сейчас я иду к нему, прощайте!
* * *Алихан проснулся от острой боли в груди. Как будто маленький непоседливый стальной буравчик вгрызался в его сердце, проделывая в нём микроскопические ходы. И эти ползания причиняли сердцу старика нестерпимую, мучительную боль. Оно как будто горело, свербило, а буравчик прогрызал в нём всё новые и новые проходы.
Открылась дверь, и кто-то вошёл в палату. Вошедший подошёл к кровати и склонился над ним. Алихан медленно открыл глаза. Облизывая тут же пересыхающие губы, он смотрел на лицо, нависшее над собой, но никак не мог рассмотреть его черты. Лицо казалось мутным, расплывчатым пятном, и оно могло принадлежать только шайтану, а не человеку.
– Дед, ты меня слышишь? – услышал он далёкий, словно прозвучавший с небес голос. – Дед, это я, твой внук, Арса…
«Арса? – мелькнула мысль в голове Али. – У меня что-то с головой, или… Или я слышу не в бреду его голос?»
– Де-е-ед… – прошептал Арса. – Дедуля, ты меня слышишь?
– Слышу, – ответил тихо Алихан, вдруг почувствовав, что буравчик в сердце успокоился и затаился. Лицо склонившегося над ним шайтана вдруг обрело резкие черты, и он узнал внука. Старик улыбнулся, улыбка получилась не радостной, а скупой и болезненной, но он не заметил этого.
– Ты-ы-ы… Как ты здесь? – с трудом владея языком, прошептал Алихан. – А Лиза… Мать твоя где, внучек?
– Она там, в ауле, – ответил Арса. – Там наш дом ремонтируют, а она овец пасёт… Сказала, что завтра приедет.
– А кто ремонтирует наш дом? Родственники? – оживляясь, спросил Алихан. – Хотя кто же ещё… Больше некому.
– Нет, дом ремонтируют не родственники, – покачал головой Арса. – Я никого из них не знаю, и они не говорят, кто они…
– Хорошо, потом выясню сам, если выживу, – прошептал Алихан, закрывая глаза. – Сам-то как? Шея не болит?
– Так не болит, а когда голову поворачиваю, – Арса поморщился, – когда голову поворачиваю, больно.
– Тебе ещё долго здесь лечиться? – спросил Алихан после продолжительной паузы.
– Нет, меня уже выписали, – вздохнул Арса. – Я попросился тебя навестить, и мне разрешили.
– А теперь куда собираешься? – посмотрел на внука Алихан. – Обратно к своим шайтанам в горы?
– Нет, в горы я уже не вернусь, – ответил Арса. – И здесь боевикам больше помогать не буду.
– Это хорошо, что мозги твои прочистились, – улыбнулся дед. – Как навестит меня Болотников, я попрошу его помочь тебе устроиться в этой жизни. Сам я… Видимо, я уже не смогу что-то для тебя сделать.
– Нет, не надо никого просить, – вздохнул внук. – Со мной уже разговаривал Рамзан Кадыров. Он уже помог многим таким, как я, вот и о моей судьбе обещал подумать.
– Рамзан Кадыров? – удивился Алихан. – А кто он? Уж не сын ли президента?
– Ты как догадался? – удивился Арса. – Я сам узнал об этом случайно.
– И сам не знаю, как догадался, – вздохнул Алихан. – Просто мысль эта как-то сама собой пришла в голову. Вспомни, Болотников рассказывал о нашем новом президенте Ахмате-Хаджи Кадырове. Вот я и подумал, что Рамзан Кадыров его сын. Смогу ли я президента увидеть? Нет, наверное… Чую, жить остаётся мне совсем ничего.
Он замолчал, о чём-то задумавшись, и в это время вошёл врач.
– Всё, уходите, молодой человек, – посмотрев на вскочившего Арсу, сказал он. – А вы как себя чувствуете, больной Завгаев? – он перевёл взгляд на Алихана.
– Я чувствую себя так, как чувствовал бы любой другой с моей хворью и оказавшийся на моём месте, – уныло сказал Алихан, провожая выходившего из палаты внука тоскливым взглядом. – Хочется встать и уйти, но сердцем чую, что сделать это уже никогда не смогу.
– Ты что, жить здесь собираешься? – пошутил с серьёзным видом врач.
– Жить я отправлюсь в другое место, – вздохнул Алихан. – Туда, куда Всевышний укажет, где поселиться велит…
5
Ахмат-Хаджи вошёл в палату и остановился у кровати Алихана.
– Как поживаешь, воккьа дада[3]? – обратился он к старику.
Больной не проронил ни слова, только усмехнулся. Он продолжал лежать молча, не двигаясь, безучастно глядя в потолок.
– Не хочешь говорить, не надо, – сказал Ахмат-Хаджи и отошёл к «своей» пустующей кровати. – А я знаю, кто ты. Ты Алихан Завгаев, тот самый человек, который вступил в неравную схватку с десятком шайтанов и победил их, сбросив всех со скалы в пропасть.
– А тебе откуда про это известно? – спросил Алихан, не отводя от потолка неподвижного взгляда. – Тебя там не было, и я не помню, чтобы видел тебя когда-нибудь.
– Нет, мы с тобой не знакомы, но я о тебе уже наслышан, – усмехнулся Ахмат-Хаджи. – Подвиг, который ты совершил в таком преклонном возрасте, мало кому по силам.
– Ошибаешься, уважаемый, – поворачивая в его сторону голову, сказал старик. – На моём месте поступил бы так каждый уважающий себя вайнах, если бы враги явились в его дом.
– Может быть, может быть, – сказал Ахмат-Хаджи. – Если в его дом придёт один шайтан или два… Но в твой дом их пришёл целый десяток!
– Их было двадцать три, – уточнил Алихан, оживляясь. – Половину убил вертолёт, а половину отправил в пропасть я. И не жалею, что так поступил. Они не люди, а шайтаны. Их место не на земле, а в аду, вот я их туда и отправил.
– Федералы извлекли из пропасти десять человек, – сказал Ахмат-Хаджи. – Мертвы все, ни одного раненого…
– Им высоко падать пришлось, – усмехнулся Алихан. – А внизу камни острые. Я знал, что делал, и отвечу за всё, если потребуется.
Прежде чем продолжить
