Черный снег вермахта - Александр Александрович Тамоников
И все время, пока Шубин после полудня копался в телефонных разъемах, налаживая связь для «вождя германской нации», он напряженно думал о том, жив Мельник или погиб. По словам эсэсовца, выходило, что погиб: ведь тот сказал, что «больше этот русский нам не будет мешать». Так что надежды на то, что Петр остался жив, почти не оставалось. И что тогда делать? Как в одиночку проникнуть на секретное совещание с участием Гитлера, на котором будет обсуждаться план действий всей немецкой группировки в Восточной Украине? Как же быть? Шубин искал выход – и не находил.
К вечеру в бывший Дворец пионеров стали съезжаться участники совещания с фюрером – немецкие генералы. Среди них Шубин заметил и знакомого ему командира дивизии «Адольф Гитлер» и всей группы «Холлидт» генерала Хауссера, и командиров других эсэсовских дивизий – генералов Мольтке и Шварцкопфа. К десяти часам вечера, когда связисты наконец закончили свою работу, вся верхушка германского командования собралась здесь, на втором этаже бывшего Дворца пионеров.
Шубин с удовольствием тоже присоединился бы к этой компании, но его желания почему-то никто не спрашивал. Убедившись, что во всех частях здания связь работает нормально, эсэсовский чин, ведавший связью, построил солдат, занимавшихся ее налаживанием, пересчитал их, а затем приказал повернуться «кругом» и покинуть здание. Шубину, как и его сослуживцам, ничего не оставалось, как подчиниться.
Однако, выйдя из дворца, Шубин не пошел вместе со всеми к штабу фельдмаршала Манштейна, где находилась их казарма. Он незаметно отделился от остальных и бегом направился на окраину города, где находился сарай, ставший его базой. Надо было срочно отправить радиограмму в штаб Юго-Западного фронта. Он бежал не чуя ног и вот наконец вбежал во двор, подбежал к сараю, на ходу доставая ключ… И тут вдруг он услышал, как от крыльца дома его окликнул знакомый голос. Шубин обернулся – и с огромным удивлением и радостью увидел стоявшего на крыльце Петра Мельника.
– Это ты! – воскликнул он. – Ты живой! Вот здорово! Но что ты здесь делаешь?
– Как «что делаю»? – отозвался Мельник. – Живу я здесь. Сидим вот с дедом Семеном Егоровичем, тебя дожидаемся.
– Так ты, выходит, уже с хозяином познакомился? – сказал Шубин. – И когда же ты успел?
– А с утра и успел, – ответил Мельник. – Еще до того, как на прослушку идти. Переговорили с дедом, поняли друг друга. И это мне очень пригодилось, когда я вечером прибежал, как заяц, за которым собаки гонятся. Он меня тогда укрыл.
– Ладно, потом расскажешь, – решил Шубин. – И как ты с дедом договорился, и как тебя чуть не поймали. Сейчас надо срочно донесение в штаб передать. Рация на месте?
– Как же ей быть на месте, если я ее в дом перенес? – отозвался Мельник. – И хорошо сделал, я тебе скажу. Потому что когда облава пришла, они первым делом в сарай кинулись. Все там переворошили. Но ничего не нашли, потому что я аппаратуру унес в дом, а Семен Егорович спрятал ее в погреб, в дальнюю часть. Сейчас я ее достану. Можешь прямо из дома и передавать.
Шубину оставалось только головой качать от удивления. Но возражать против нового положения вещей он не стал. Вошел в дом, Мельник вынес рацию. Шубин настроил ее, составил и зашифровал донесение и передал его в штаб. Он сообщал, что в эти часы в Запорожье прилетает Гитлер и что ночью он будет проводить совещание с немецкими генералами, вырабатывать план действий всей группировки «Юг». В конце Шубин обещал завтра узнать о решениях секретного совещания и передать эти сведения в штаб.
Закончив передачу, он убрал рацию в мешок, сел за стол и сказал:
– Ну, теперь рассказывайте, о чем это вы тут договорились. А потом ты, Петр, расскажешь, что с тобой днем случилось. Ну а потом нам с тобой нужно выработать план на завтрашний день. Ну, начинайте.
Мельник и хозяин дома переглянулись и начали рассказывать, перебивая друг друга. Как оказалось, хозяин дома Семен Егорович уже некоторое время колебался, не зная, кем считать Шубина – бандитом или советским разведчиком. Мельник понял, что хозяин колеблется, и решил рассказать ему правду. Узнав, кто на самом деле его постояльцы, Семен Егорович решил больше денег с разведчиков не брать, а оказать им помощь безвозмездно.
– Вот так мы и договорились, – сказал Мельник. – Ты и сам так мог сделать, только ты больно человек недоверчивый.
– Ладно, этот момент я понял, – сказал Шубин. – Значит, ты, Семен Егорович, готов оказать помощь советским разведчикам?
– Отчего же не оказать? – ответил дед Семен. – Я бы и раньше оказал, если бы ко мне обратились.
– Но ты ведь понимаешь, как это опасно?
– Ясное дело, понимаю. Вон на площади виселица стоит, фрицы ее сразу поставили, как в город вошли. Уж скольких человек на ней повесили. Но тут ведь какое дело: нельзя все время бояться. И я вот решил не бояться.
– Ну и правильно, – заключил Шубин. После чего снова обратился к Мельнику: – Теперь расскажи, как тебя немцы едва не схватили и как ты сумел от них уйти.
– Осторожность я потерял, вот в чем все дело, – начал свой рассказ Мельник. – Ты ведь меня предупреждал, чтобы я не прилипал к шкафу, перерывы делал, изображал из себя связиста. А я увлекся, слушая разговор генерала Шварцкопфа с начальником штаба группы «Юг» Клейстом. Они говорили о важнейшем совещании, которое должно состояться сегодня. Говорили, что на этом совещании Манштейн представит свой план «нашему высокому гостю». Из этого я понял, что сегодня в Запорожье должен прибыть какой-то очень важный чин. Только я не знаю какой.
– Зато я знаю, – сказал Шубин. – Сегодня в Запорожье прилетает сам бесноватый фюрер Адольф Гитлер. Мы сегодня весь день для него резиденцию оборудовали.
Пораженные новостью Мельник и Семен Егорович переглянулись.
– Вот это да! – воскликнул Петр. – Выходит, мы тут в самой гуще событий оказались!
– Получается, что так, – кивнул Шубин. – Сейчас тут у немцев центр принятия решений. Значит, ты слышал, что на сегодняшнем совещании Манштейн представит Гитлеру какой-то свой план? А в чем этот план состоит, ты слышал?
– Нет, к сожалению, этого я не узнал, – ответил разведчик. – Только они начали говорить на эту тему, как кто-то хлопнул меня по плечу и спросил: «Скажи, рядовой, что ты здесь делаешь? Ты что, подслушиваешь чужие разговоры?» Я поднял голову и увидел, что рядом со мной стоят двое патрульных. Они еще ни о чем не подозревали, просто думали, что я слушаю то, что не должен слушать. Я решил, что смогу отбрехаться, и начал говорить, что вот, мол, я
