Обязан побеждать - Владимир Георгиевич Нестеренко
– Сунутся со временем. Но сегодня исключаю. Разве мы напрасно оставили многочисленные следы на дороге в западном направлении. Вот туда и пойдут остатки карателей. Но их немного, а ночью они пугливы. Мы же шли на юго-восток.
Лейтенант достал из рюкзака планшетку летчика, развернул на коленях карту. Всмотрелся. Таня рядом.
– До станции все двадцать километров, до посёлка Клинового пятнадцать по прямой. На пути есть болото. Если оно не проходимое – кругаля придётся давать прилично. А нам в поселок наведаться ой как надо! Топоры, пилу, одежду, постель – придётся там добывать. А дальше нужно изучить расположение врага и совершить диверсию. Как, товарищ Таня, план мой годится?
– Мы за вами, товарищ Костя, как нитка за иголкой!
– Хотел бы я знать, топкое ли наше болото? Камыши закрывают обзор и открытой воды почти не видно.
– Это важно?
– Очень. Вдруг придётся отбиваться и уходить в глубь болота. А там топь. Вот на эту топь нам бы не мешало в будущем плоты бросить.
– Как же мы всё успеем сделать? – усомнилась Таня. – Поселок Клиновой пока трогать не советую.
– Ни дня покоя захватчикам, товарищ Таня! Завтра – разведка посёлка.
Глава 11
Родник находился на самой высшей точке опушки леса с западной стороны. Группа пришла с северной стороны, уклоняясь на юго-восток. Так же шли сюда впервые лейтенант и Таня. Если всё же каратели выйдут к их лагерю, то именно с севера, где болото тянулось на восток, искривляясь потом на юг. Потому лейтенант сразу прикинул, где можно протянуть «музыкальную» линию. Гранат было достаточно, тол же только для запалки. Его следует беречь для подрыва эшелонов на обеих ветках станции. Северная, не изученная ветка для группы более безопасна, поскольку выходить к ней придётся, огибая станцию либо с запада, либо с востока. Уходить же придется подальше на север, оставляя следы, чтобы пустить облаву в ином направлении. И лишь повернув в свою сторону, надо идти как по воздуху, без следов. Лейтенант прикидывал, взвешивал все за и против, но это было делом будущего, а сейчас он и рядовой Шелестов осторожно подходили к посёлку Клиновому.
Санинструктор и рядовой Фёдор Осинин остались на базе копать ложе для землянки. Перед уходом возник короткий спор. Почему идёт Лёха, а не он, Фёдор, более вёрткий и менее приметный. И конечно, возражение санинструктора, поскольку она хорошо освоила снайперскую винтовку.
– Разведка дело мужское, – остановил пререкания лейтенант, – Шелестов хорошо владеет холодным оружием. Поражает цель за пятнадцать метров. Учитесь!
Замолчали с недовольными гримасами. К тому же Таня расположение посёлка не знала. Бывала в нем только на южной окраине, в санбате.
– Костя, обещай мне по-прежнему следовать сберегающей тактике, – и, не таясь рядовых, поцеловала лейтенанта.
– Таня, будь спокойна. Эта тактика у меня в крови.
Как раз на расположение бывшего санбата и выходили разведчики. Дул северный ветер, гнал рваные белесые облака, меж ними выныривало полуденное солнце. Деревянные бараки, приспособленные для раненых, сгорели. Рядом возвышалось полуразрушенное кирпичное здание, очевидно, бывший склад. На месте палатки, где Таня перевязывала лейтенанта, – пусто. Видно, успели вовремя сняться и уйти от наседающего противника.
Короткими перебежками разведчики добрались до кирпичных стен, заняли места для обзора. Лейтенант поднялся чуть выше стены и стал в прицел изучать местность. Перед ним лежала неширокая улица – вблизи пустынная, а в дальнем её конце стояли крытые грузовики, возле которых сновали солдаты. Они грузили ящики, скорее всего с патронами, перенося их из соседнего кирпичного здания. Ходили часовые.
«Рвануть бы этот склад», – подумал лейтенант.
– Товарищ лейтенант, – негромко сказал рядовой, – я нашёл лестницу, сейчас поднимусь к вам.
Он пристроил обгорелую лестницу к стене, поднялся, оказавшись рядом с командиром.
– Что там на улице?
– Метрах в пятистах от нас склад кирпичный, солдаты грузят в машины ящики с патронами. А вот и бочки покатили с горючим. Какая-то тыловая часть. Так и чешутся руки прошить бочки зажигательными.
– Да-а, но у нас же другая задача – добыть плотницкий инструмент.
– Верно, это меня и сдерживает. Задача: найти людей в крайних домах.
Неожиданно из ворот третьего дома выскочила полунагая девушка и бросилась бежать в их сторону, к лесу. За ней вывалились немецкий солдат без оружия и полицай. Последний кричал:
– Стой, Люська, стой! Иначе порешу деда и бабку!
Девушка, что есть мочи, продолжала бежать. Они догнали Люсю у самого разрушенного здания, где скрывались лейтенант и боец. Схватили за руки, поволокли за кирпичный угол, под плакучую берёзу.
– Не хотела на постели, распнем тебя на соломе.
Лейтенант выхватил из кожаного чехла, что висел на ремне, финку.
– Я бью солдата, ты полицая, – тихо сказал лейтенант и первым двинулся на выход. Раздался истошный крик девушки. В проём двери Белухин видел, как из ворот выскочил мужик с топором и бросился на выручку Люси.
Занятые борьбой с девушкой, враги были глухи. Солдат навис над девушкой, снимая штаны, полицай держал жертву за руки. Финка, брошенная Костей, глубоко вошла под левую лопатку. Штык бойца вонзился в грудь второму насильнику. Враги рухнули на землю.
Появившийся с топором кряжистый с перекошенным от гнева лицом бородатый мужик так и замер с замахом, увидев пораженных врагов и бегущих к ним лейтенанта и бойца. Девушка, отпихивая ногой солдата, в изумлении смолкла.
– Мы партизаны, отец! – негромко сказал лейтенант.
– Внученька, цела ли? – страдальчески выкрикнул мужик, опуская топор и, казалось, теряя силы.
– Цела, деда, – поднимаясь с земли и оправляя нижнюю ситцевую рубаху, откликнулась девушка. Она бросилась на грудь родного человека, всхлипывая и вздрагивая всем телом.
Дед обнял внучку, целуя в макушку. Тем временем лейтенант и Лёня вытащили из трупов кинжалы, обтерли их об одежду врагов, сунули в ножны.
– Не успел я их бошки развалить колуном, как чурку. Военные, слава богу, вперёд подоспели. Откуда взялись? – спросил дед крепнувшим голосом.
– Наблюдали за немцами у стены склада, надо бы отойти, укрыться от постороннего глаза. – Лейтенант указал рукой, куда идти.
