Сад на краю (СИ) - Lillita
Дальше события развивались с неожиданной для Белой скоростью. Несколько человек кинулись к трупу и начали раздирать на части. Кто руками, а кто – сразу зубами. На нём мяса-то было едва-едва, кожа обтягивала кости, но в итоге не оставили и их. И даже из грязной кровавой лужи на дороге пытался пить какой-то ребёнок.
Зажав рот, Белая поторопилась оказаться как можно дальше от этой улицы. Безумие. Это какое-то тошнотворное безумие. Она точно пришла в мир Родона, а не в его извращённую тень? Как страж врат, Белая бывала свидетелем бедствий. И не одного. Вопреки мыслям Белладонны, она посещала не только благополучные миры. Ей приходилось долго и внимательно наблюдать за трагедиями, чтобы суметь подсказать садовнику способ вернуть миру благополучие. Иногда становилось невыносимо больно, мерзко, страшно. Но сейчас… Сейчас пробирало особенно сильно.
«А ты? – Белая свернула на безлюдную улицу и привалилась к стене. – Ты это видишь? Чувствуешь? Возможно ли существовать среди всего этого и не сойти с ума?»
Она бы не смогла. Она бы давным-давно сломалась полностью. Ещё на опытах. А то и раньше, вынужденная ощущать боль мира, как свою. Уничтожила бы или себя, или детей. И точно бы не беспокоилась об их судьбе до последнего.
По мере приближения к храму улицы становились немного чище, на них не сидели и не лежали тела. Вот он какой – квартал для состоятельных. В былые времена такое бы назвали без пяти минут трущобами.
Местный храм тоже давно потерял былой лоск. Потускнел, потрескался, облез. У входа стояли стражники, измождённые настолько, что смогли бы дать отпор лишь ещё более истощённым местным жителям, но никак не реальной опасности. Белая всё равно хотела избежать прямого конфликта, поэтому пошла в обход. Брела вдоль сероватой каменной стены до тех пор, пока божественная энергия не начала ощущаться особенно сильно. Мощи рядом.
Белая оглянулась и убедилась: свидетелей нет. Активировав заклинание жестами, она прошла и сквозь ограду, и сквозь стены храма – прямиком к хранилищу. Пустому. И снова стала материальной.
На самом деле тёмная тесная пустая комнатка с затхлым воздухом на кладовку не тянула, что уж говорить о сокровищнице, но именно здесь на невзрачном каменном пьедестале в облезлой шкатулке лежала величайшая ценность страны. Её сердце и дыхание. Её жизнь.
На шкатулку всё-таки было наложено защитное заклинание, но такое же слабое, как и все вокруг. Белая быстро развеяла его и подняла крышку. На потёртом красном бархате лежала жалкая кроха мощей. И всё равно от их вида захотелось закусить губу, подавляя скулёж. Ногти выглядели так, словно вырвали их минутами ранее. Кровь на краях не пачкалась, однако и выглядела, и ощущалась влажной. Тёплой.
Белая, колеблясь, протянула к ним руку. И отдёрнула. Решимость забрать дала заднюю.
Без мощей эта страна не протянет и месяца. Целый народ может исчезнуть до того, как Белая закончит свой путь. Испытывала ли она жалость? Да. Время ли идти на поводу у чувств? Нет. Потому как уже выбрала подписать приговор всему населению мира. Искра разума, скорее всего, потухнет, но это лучше, чем если исчезнет вся жизнь. Садовник способен только поддерживать её, а не создавать, в то же время известны случаи, когда разум зарождался сам. Вопрос времени. Долгого-долгого времени. Но у божественных сущностей его навалом и, скорее всего, внесёт коррективы разница в скорости течения.
«И то, как живёт этот народ… Для них тоже смерть гуманнее, чем пытаться растянуть такую жизнь. Лучше не станет. Только хуже. Они всё равно вымрут. Я просто сокращу это безумие».
Не знала и знать она не хотела, насколько права в своих рассуждениях. Единственная их цель – убедить себя. Неважно, в правде лили лжи, лишь бы это помогло решиться. Ей не привыкать нести смерть. Не привыкать же?..
Хранимая внутри пустышка появилась на раскрытой ладони, а в следующий миг затянула в себя ногти. На секунду хрустальные стенки окрасились в кроваво-красный, но вот уже сфера стала такой же прозрачной и пустой, как и раньше, а после исчезла.
– Простите. Пожалуйста, простите меня, – торопливо прошептала Белая, сама не понимая, перед кем извиняется. – Я не могу поступить иначе. Не должна.
Она переместилась к другой точке.
***
Как и предполагала Белая, отнюдь не всегда ей везло с расположением доступных для перемещения точек. Путь длиною в несколько часов – исключение, а не правило. Чаще уходили дни, а то и недели. Вот и сейчас она потратила почти месяц на преодоление перевала. Пускай это тело не так требовательно, как у настоящего смертного, ему всё равно нужно иногда восстанавливать силы при помощи отдыха и еды. Не облегчала путь и переменчивая агрессивная погода умирающего мира.
У местного чувствительного к магии народа, примечательного особенно яркими, будто самоцветы, глазами, была хорошо налажена передача магии на расстояние. Поэтому в отличие от многих других, хранящих мощи в столице или близ неё, они выбрали спрятать их в маленьком городке посреди горной долины.
Мирное уединённое местечко могло бы показаться оазисом, если бы свинцовое небо не возвращало в реальность оглушительными раскатами грома. А ветер не пытался сбить то капюшон, а то и вовсе с ног. И если бы не окружающая городок стена. Белая понимала, что убедить стражу на входе пустить может оказаться делом абсолютно гиблым, так что ещё наверху присмотрела участок стены, через который пройдёт.
Дома здесь не разваливались на глазах и в целом выглядели симпатичными, пригодными для жизни, на улицах не валялись тела, не пахло гнилью, отходами, и встречались прохожие, не похожие на живых мертвецов, но всё равно повсеместно ощущались уныние, опустошение, увядание. Нужда. Обречённость.
Из-за магических передатчиков, распределяющих божественную энергию, никак не удавалось уловить нужное направление. Белой ничего не оставалось, кроме как обойти город в попытках уловить самую чёткую линию силы.
«Скорее всего, они тоже хранят мощи в храме, но сверху не было понятно, где он. Вряд ли на отшибе».
От сонных окраин она постепенно приближалась к более оживлённому центру, и чем ближе к нему становилась, тем больше ощущала на себе взглядов. Странных. Ожидаемо, что на чужачку будут коситься, вот только… Не покидало ощущение, будто внимание она привлекала по другой причине. Хотелось как можно сильнее завернуться в плащ, натянуть капюшон до носа.
Белая вспомнила ещё одну особенность этого народа: способность видеть ауры, и хотя её не похожа на божественную, для этого мира не свойственна, оттого по незнанию легко перепутать. А если на ту ещё влияли мощи в груди… Осознание пришло слишком поздно: когда Белая достигла площади. Среди множества людей. И взгляд каждого был обращён на неё. Ветер всё-таки сбил капюшон, открывая им лицо, а ей – обзор.
Лучше бы Белая и дальше не видела эти глаза, заблестевшие от надежды, жадности и маниакальной убеждённости в сделанных выводах.
– Божественный посланник!
– Спасение!
– Святая!
– Небо сжалилось над нами!
– Спасение! Спасение! Спасение!
Какофония криков оглушала. Кольцо возбуждённой толпы сжималось. Белая в панике оглядывалась, ища хоть небольшой просвет, через который получится сбежать. Нет. И тут нет. Не здесь. Вот! Она рванула в сторону, как только заметила тонкую часть живого кольца. Её попытались поймать, остановить, задержать. Кто-то успел схватить за волосы и выдернул клок. Чьи-то ногти впились в руку, но смогли только ободрать кожу.
Она бежала не оглядываясь и не разбирая маршрута, гонимая единственным желанием: оказаться как можно дальше от людей. Белая боялась, что если попадётся, с ней сделают то же, что и с Родоном. И просто переместиться из города нельзя: нужно обязательно забрать мощи. К следующему разу слухи о ней заползут в каждый угол, и любой встречный сможет поднять шум, оповестить о возвращении «святой».
Нужно справиться сейчас. Но как? Быстрые ноги и способность недолго ходить сквозь стены позволили оторваться. Это давало время перевести дух. Совсем немного. Белая нервно оглянулась. Где она?
