Сад на краю (СИ) - Lillita
Колокольчик очень удивилась, почему каждый встреченный дух реагировал на Гиацинта, как на незнакомца. Явно же не новорождённый. И не затворник. Поэтому не мог настолько ни с кем не пересекаться! Он не знал, почему и зачем в тот раз рассказал ей, что не может оставаться в чужой памяти: Колокольчик ведь забудет об этом, как только они разойдутся, а какой-то потребности поделиться он не испытывал. Или привык так считать.
Колокольчик приняла рассказ удивительно близко к сердцу, расстроилась сильнее, чем когда-либо расстраивался Гиацинт. Она, казалось, готова была в любой момент расплакаться, но вместо этого лучезарно улыбнулась и протянула цветок, наполненный энергией. Не просто подарок, а клятва души.
– В этом цикле мне осталось недолго, но я обязательно снова найду тебя в следующем. Я не смогу пронести память между жизнями, но в самой жизни обещаю её сохранять.
– Зачем тебе это? Впервые встретила, а уже обещаниями завалила?
– Впервые ли? А если и да – просто захотела. Чтобы ты не был один. Потому что это грустно. Каждый имеет право на друга, чтобы делить с тем горести и радости. Я стану им для тебя.
Гиацинт не спешил принимать цветок, несколько обескураженный происходящим, поэтому Колокольчик сама вложила его в нагрудный карман. Впоследствии он предпочёл забыть о подарке, чтобы не травить себя ложными надеждами. Хотел, но не смел верить в обещание.
Колокольчик слово сдержала, Гиацинт же не сдержал улыбки. Самой искренней в его жизни. В этом временами через чур драматичном Мире, не изменяя себе, Колокольчик без лишних раздумий принесла клятву по простой причине «захотелось». В порыве ненавистного и любимого милосердия.
Если бы только она меньше разбрасывалась собой…
– Вот вы сердца отдали. А что с вами дальше будет? – задал Гиацинт давно волнующий вопрос.
– Они вернутся к нам в новой жизни, а когда она наступит – зависит от Порядка. Сейчас мы полностью в его власти. Кажется, он говорил, что цикл этот продлится, пока Мир не придёт в норму.
В норму, значит. Это нужно, чтобы очистился полностью, и садовники вернулись. Нескоро такое случится, но скорее, чем хотелось бы… Расстаться с Колокольчик. Как долго придётся ждать возвращения? Останется ли в силе клятва?
– Но ты не расстраивайся, – спешно добавила она, ласково накрывая напрягшиеся пальцы своими. – Главное – храни цветок. И я обязательно-обязательно найду тебя снова! А если потребуется – снова пообещаю помнить. Только прими меня.
– Приму. Некуда мне деваться – конечно, приму.
Гиацинт снова поцеловал её в макушку. Он не мог дать клятву, только слово. И постарается его сдержать. Не для того часть маски потерял, чтобы обратно пытаться отвалившийся кусок приклеить.
Комментарий к Глава 60. Ненависть и любовь
Я тут подсчитала: от начала и до этого момента в тексте прошло сорок три дня. Просто небольшой факт.
========== Глава 61. В петле ожидания ==========
Надеяться и верить – единственное, что оставалось Редрону и Белладонне. Готовая цапаться с каждым встречным и выть от бессилия, она каждый день приходила в ненавистный зал. Он бы тоже так делал, но частые визиты в Сердце добром не кончатся, и нужно за садом следить, по мере сил стараться как можно скорее избавить свой мир от аномального состояния, даже если полноценно этого не достичь, пока не успокоится бездна.
Белладонна сидела на полу перед кристаллом и смотрела на заключённую в него Азалию, напоминающую ждущего перерождения духа. Чернота больше не распространялась по телу, но и меньше её как будто не становилось, она же осталась и на месте затянувшихся ран. Потрёпанная фарфоровая кукла, изгвазданная чернилами.
– Этот цвет тебе совсем не идёт, – проворчала Белладонна, привалившись к кристаллу плечом. Она часто говорила о чём угодно, надеясь, что Азалия всё слышит, и, может, это поспособствует её желанию вернуться. – Ты ведь говорила, что хочешь жить. Снова соврала? Помнить не помнила, от жизни отказалась. Зачем ты так? За что ты так?
Отвечать было некому: не считая их, зал пустовал. Физическое наличие Порядка не требовалось, поэтому он и не обретал форму. Хотя явно присутствовал, как и везде в Сердце – в виде концентрированной энергии, по которой перемещалась искра разума.
«Лучше бы это была душа».
Подтянув колени к груди, Белладонна обняла их, сжалась. Каждая минута в этой кристальной темнице подавляла, навевала нежелательные воспоминания, пускала по телу дрожь. Реагировать спокойнее не получалось, как бы ни старалась. Особенно будучи одной. Когда Азалия отгораживала от Порядка, когда рядом находился ненавистный Последний, держать страх в узде становилось немного проще.
Сейчас от бегства удерживало то, что и вне зала она места себе не находила. Видеться ни с кем не хотелось. А ещё страшно что-то упустить, будь то исчезновение или возвращение. Особенно возвращение: смертей-то достаточно повидала, а вот чтобы кто-то вырвался из цепких лап уже схватившей за сердце погибели – нет.
От угнетающих размышлений отвлекло коснувшееся кожи магическое покалывание, словно ветер ударил по ней кристальной крошкой. Раньше Белладонне не доводилось видеть, как именно появляется в зале Порядок. Во время редких визитов – чаще приказы приходили прямо в голову, но без возможности полноценно пообщаться таким образом – он обычно уже был здесь, либо материализовывался где-то за спиной.
Сначала в воздухе появилась тонкая светящаяся сетка. Набор простых фигур, образующих общую форму, которая постепенно усложнялась, теряя грубую резкую угловатость. Чарующее превращение глыбы в идеально выточенную статую… Было бы, если б Белладонна не знала, кто сейчас перед ней появится.
Она резко вскочила на ноги. Хотела отступить, но упёрлась спиной в кристалл. Зачем Порядок явился? Решил отдать очередной приказ? Сообщить, что для Азалии всё кончено? И почему просто стоит и смотрит чуть менее безучастно, чем обычно?
– Ты ненавидишь это место, но продолжаешь приходить.
«А ты озвучиваешь очевидное».
– Ага. А ещё я ненавижу Пос… – Белладонна осеклась. Азалии не понравится такое обращение. – Редрона, но каждый день прихожу к нему сказать, что она всё ещё здесь.
– Бессмысленно.
– Ой, не вам о таком судить! – огрызнулась, забыв о страхе, и в этот момент ей померещилась тень удовлетворённой улыбки на лице Порядка.
«У меня начались проблемы с глазами? Или сразу с головой?»
Слабые проблески чего-то человечного в Порядке немного успокаивали: тот казался живее и понятнее, даже если это самообман. Однако Белладонна слишком долго его знала, чтобы позволить себе расслабиться, поддавшись заблуждению, чтобы поверить в мираж.
– Она заявляла похожее… – Порядок перевёл взгляд с Белладонны на кристалл позади неё.
– Не слишком ли вы общительны без повода?
– Побочное действие тесного контакта со смертным. Иногда это оказывает на нас краткосрочное влияние в виде своего рода эмоциональной вовлечённости.
– Слово «эмоциональная» тут всё же лишнее, – прокомментировала тихо и нервно сжала за спиной запястье. – Это с кем у вас там тесный контакт?
Ответом стал взгляд, всё ещё направленный на Азалию. А ведь то, что её запечатали в кристалле и предоставили выбор, тоже нетипично. Прося о спасении, Белладонна действовала на эмоциях, а иначе бы подумала о том, что Порядок не станет слушать и просто избавится от пришедшего в негодность инструмента. Так надёжнее. Правильнее.
– Вы заинтересованы в ней, – не вопрос, а утверждение, и Белладонна не понимала, считать его благом или проклятьем: интерес высших сил редко заканчивается добром для смертных.
Порядок подошёл ближе. Глядя на него, ожидаешь, что движения будут сопровождаться множественным звоном ударяющихся друг о друга камешков. В действительности тишину нарушали только шаги: ни одежда, ни волосы не двигались. Белладонна отпрянула в сторону, когда Порядок дотронулся до кристалла. Рука его казалась продолжением этого своеобразного прозрачного гроба.
