Позвоночник - Мара Винтер
Пахло гарью и дымом. С каждым шагом запах усиливался. «Змея, – думала Юна, – смерть – змея, свернутая клубком. Змий, спящий в ветвях. Мировое древо. Бар у подножия города. Кундалини! Смерть – это Кундалини, я читала про неё, когда-то давным-давно: энергия вечности, свернутая в три с половиной кольца, у основания позвоночника, под первой чакрой. Надо, чтобы она развернулась обоими лицами. Темная энергия, энергия смерти поднимается вверх по ярусам, и, чем выше, тем становится светлее, пока ни превратится в чистую любовь, единую с вселенским сознанием. Помимо меня тут больше никого нет. Надо дойти до верха». Картина прояснялась. Теперь она знала.
Наблюдение: улицы пусты, куда ни поверни, ни одного человека. Дома, сколько бы их ни было, образовывали огромный полукруг. Если бы Юна взлетела над промзоной, увидела бы, что та также имеет полукруглую форму. Вместе они создавали круг с красной рекой посередине. Реками на окраинах. Круг в V-образном вырезе.
Там, где между асфальтированными участками оставалась земля, лежала красно-коричневая пыль.
В пыли играли трое мальчишек, одинаковых с лица. Чумазых, дворовых мальчишек. Они прыгали в чехарду. «Привет, – улыбнулась Юна. Дети повернулись к ней, синхронно, все трое. – Что вы здесь делаете совсем одни? Где ваши родители? Где все люди, из этого района? Почему они не выходят?» Правильный вопрос – это уже половина ответа. Ей казалось, они что-то знают. Здесь все что-то знали. За одним исключением. «Не выходят, потому что незачем, – сказал левый мальчик. – Ты же спишь. Сейчас вся работа идёт там, за рекой. Они хотят, чтобы твоё тело выжило». Юна спросила: «Кто вы?» – и получила ответ: «Я Воля, он Знание, а вот он Действие. У нас банда. Мы называем себя Трипура», – сказал правый мальчик. «Может, вы знаете, что за реки? Почему они не текут? Куда должны течь?» – спросила, предполагая ответ. «Здесь, в жилом секторе, течет Ида, на левом берегу. Там, где заводы, на правом берегу, Пингала. А в центре, между ними – Сушумна, – откликнулся средний мальчик. – Сейчас она высохла. Даже рыбы нет, вся ушла. Вообще реки текут вниз, к лесу. Но люди верят, что… однажды их течение обратится вспять. И тогда наступит золотое время». Вспять – это вверх. Снизу вверх. К башне. «У Пингалы есть ещё подземное течение, темные воды», – добавил левый. Средний глянул на него с укоризной. Юна переспросила. «Его называют Пещерой Шмелей. Глухим колодцем. А ещё десятыми вратами. Чтобы пройти там, и выйти оттуда, нужно быть… в общем, не твоя дорога, рано тебе», – пришурился, с хитрецой. – Там старшие ходят. Хотя…» Средний дернул его за рукав. «Ты спрашивала про район, – сказал он, – называется он Лунной крепостью. Справа – Огненная падь. Тут сейчас остались женщины и дети. Мужчины, как один, там. Тебя спасают», – повторил, серьёзно, словно сам лично организовал отряд спасения. «Что там, в глухом колодце? Как туда попасть?» – зацепилась она за подсказку левого ребенка. «Вниз, по корням дерева. Вниз, с ударом молнии. Иначе не попадёшь», – задал он загадку и умолк. «Зачем убили слона?» – спросила она, чтобы нарушить молчание. «Затем, что слон стал бешеным. Да ты не бойся, он не насовсем умер. Он это умеет, помрет, полежит да встанет. Такой уж он у нас непостоянный», – утешил её средний. «Почему женщины стреляли в него, а мужчины нет?» – спросила она снова. «Потому что женщины – это опыт, память, а мужчины – это перспектива, забота о будущем. Где хранятся данные, в том числе данные об опасности, как думаешь? Первая реакция – реакция памяти, "такое было, и потом было так". Вот они и стреляли», – ответил средний, гладко, как по листочку. Вопросы кончились. Все трое воззрились на неё с нескрываемым ожиданием: уходи. «Тебе пора», – сказал тот, что справа, судя по всему, Воля. Знание тормозило её, а Действие поощряло. Тут особо не разгуляешься. Юна поблагодарила ребят и направилась обратно. К устью рек. Там, внизу, мог быть тайный ход к башне.
В том же квартале, буквально через дом, она наткнулась на компанию темнокожих подростков, курящих, с томным взором. Кто-то попытался
