Висенте Бласко - Детоубийцы
Одинъ паренекъ, племянникъ свояченицы С_а_х_а_р_а вызвалъ наконецъ гнвъ Тонета. Онъ сплъ стихъ о компаньонахъ, С_а_х_а_р_ и К_у_б_и_н_ц_, о томъ, что они не только сообща эксплуатируютъ г_л_а_в_н_ы_й п_у_т_ь, но и подлили между собою Нелету. Стихъкончался увреніемъ, что скоро у трактирщицы будетъ наслдникъ, котораго она тщетно ждала отъ мужа.
К_у_б_и_н_е_ц_ъ однимъ нпрыжкомъ вскочилъ въскмую середину и при свт факела видно было, какъ онъ замахнулся прикладомъ ружья и сталъ имъ бить по лицу пвца. Такъ какъ парень усплъ ускользнуть и схватился за ружье, Тонетъ отскочилъ назадъ и, почти не цллсь, выстрлилъ. Поднялась суматоха. Пуля прорзала воздухъ, однако П_і_а_в_к_а, которому почудилось, что онъ слышалъ, какъ она прожужжала около его носа, бросился на землю съ громкамъ воемъ:
– Меня убили! Убійца!
Съ шумомъ отворялись въ хатахъ окна, въ нихъ появлялись блыя тни, и нкоторыя изъ нихъ продвигали въ отверстіе дуло ружья.
Тонета мигомъ разоружили, его держали, придавили къ стн, онъ вырывалгся, какъ бшеный, борясь, чтобы вытащить ножъ изъ-за кушака.
– Отстаньте!- кричалъ онъ съ пной у рта. Отстаньте. Я убью этого негодяя!
Алькальдъ и стража, слдовавшая до пятамъ за пвцами а_л_ь_б_ы, предвидя скандалъ, вмшались въ ряды боровшихся. О_т_е_ц_ъ М_и_к_е_л_ь съ карабииомъ въ рук раздавалъ направо и налво удары съ тмъ удовольствіемъ, которое ему доставляла возможность безнаказанно бить, обнаруживая свою власть.
Начальникъ карабинеровъ проводилъ Тонета до его хаты, угрожая своимъ маузеромъ, а племянника свояченицы отвели въ хижину, чтобы смыть кровь отъ ударовъ прикладомъ.
Трудне было справиться съ П_і_а_в_к_о_й. Онъ бился на земл, увряя среди похожихъ на блеяніе криковъ, что его убили. Ему влили послднія капли вина изъ бурдюка, чтобы привести въ себя. Довольный принятымъ лекарствомъ, онъ клялся, что его прострлили на вылетъ и что онъ не можетъ встать. Догадавшись о его притворств, энергичный попъ далъ ему наконецъ вмсто лекарства два пинка ногой и тотъ сразу вскочилъ.
Алькальдъ далъ приказъ, чтобы пвцы а_л_ь_б_ы шли своей дорогой. Они уже достаточно славили С_а_х_а_р_а. Чиновникъ чувствовалъ къ трактирщику то уваженіе, которымъ пользуется въ деревняхъ богачъ и хотлъ избавить его отъ новыхъ непріятностей.
Серенада разочарованно отправилась дальше. Тщетно Димони извлекалъ гаммы изъ волынки. Видя бурдюкъ пустымъ, пвцы чувствовали себя такъ, какъ будто у нихъ стянуто горло.
Окна закрылись, улица опустла, однако отставшимъ любопытнымъ казалось, когда они уходили, что въ верхнемъ этаж трактира слышатся голоса, шумъ падающей мебели и словно отдаленный плачъ женщины, прерываемый глухими возгласами бшенаго голоса.
На другой день во всемъ Пальмар только и было рчи о событіи во время а_л_ь_б_ы передъ домомъ С_а_х_а_р_а.
Тонетъ не осмливался показаться въ трактир. Онъ боялся того неловкаго положенія, въ которое его поставило неблагоразуміе товарищей. Все утро онъ бродилъ на площади у церкви, и не ршался итти дальше, видя издали дверь трактира, переполненнаго народомъ. Былъ послдній день забавы и бездлья.
Праздновался праздникъ Христа, и вечеромъ музыка должна была отправиться назадъ въ Катарроху, оставляя Пальмаръ на цлый годъ, погруженнымъ въ монастырскую тишину.
Тонетъ обдалъ въ хат съ отцомъ и П_о_д_к_и_д_ы_ш_е_м_ъ. Не желая вызвать толки кумушекъ, они оба скрпя сердце ршили прекратить на три дня свою тяжелую борьбу противъ озера. Дядюшка Тони, повидимому, ничего не зналъ о происшествіяхъ ночи. Такъ можно было по крайней мр судить по его серьезному, какъ всегда, лицу. Къ тому же неутомимый работникъ ни на минуту не могь предаться отдыху и провелъ время, исправляя изъяны, причиненные хат зимой.
П_о_д_к_и_д_ы_ш_ъ повидимому кое-что знала. Это нетрудно было прочесть въ ея чистыхъ глазахъ, скрашивавшихъ ея безобразіе. Въ ея сочувственномъ и нжномъ взгляд, котораго она не отводила отъ Тонета, дышалъ страхъ за ту опасность, которой онъ подвергся прошлой ночью. Когда на мгновеніе оба молодыхъ человка остались одни, она скорбно воскликнула: Господи Боже! Если отецъ узнаетъ, о происшедшемъ! Какъ онъ будетъ убиваться!
Дядюшка Г_о_л_у_б_ь не появился въ хат. Очевидно, онъ обдалъ съ С_а_х_а_р_о_м_ъ. Вечеромъ Тонетъ встртилъ его на площади. На его морщинистомъ лиц ничего не отражалось. Сухо посовтовалъ онъ внуку пойти въ трактиръ. Дядюшка Пако хочетъ съ нимъ поговорить.
Тонетъ не спшилъ съ этимъ посщеніемъ. Онъ остался на площади, гд оркестръ выстраивался, чтобы въ послдній разъ сыграть то, что пальмарцы называли "м_а_р_ш_е_м_ъ у_г_р_е_й". Музыканты считали бы себя обманутыми, если бы, возвращаясь изъ Пальмара, не привезли бы своимъ какой-нибудь рыбы. Каждый годъ передъ возвращеніемъ они ходили по деревн, играя послдній маршъ. Передъ барабаномъ нсколько дтей собирали въ корзину то, что дастъ каждая рыбачка: угрей, линей и вьюновъ.
Музыканты заиграли, медленно двигаясь впередъ, чтобы рыбачки имли возможность передать свои подарки. Въ эту минуту Тонетъ ршился войти въ трактиръ С_а_х_а_р_а.
– Добрый вечеръ, кавалльеросъ!- весело вскрикнулъ онъ, чтобы еридать себ мужества.
Изъ-за стойки Нелета бросила на него загадочный взглядъ и склонила голову, чтобы онъ не увидлъ ея ввалившихся глазъ и покраснвшихъ отъ слезъ вкъ.
С_а_х_а_р_ъ отвтилъ изъ глубины трактира, величественно указывая на дверь во внутренніе аокои:
– Иди, иди. Намъ надо поговорить.
Оба мужчины вошли въ прилегавшую къ кухн комнату, служившую иногда спальней охотникамъ, прізжавшимъ изъ Валенсіи.
С_а_х_а_р_ъ не далъ компаньону время ссть. Онъ весь побагровлъ. Его глаза блестли боле обыкновеннаго между жирными наростами щекъ и его короткій, круглый носъ дрожалъ, какъ отъ нервнаго тика. Дядюшка Пако началъ бесду. Это должно кончиться. Они уже не могутъ ни продолжать вмст дло, ни быть друзьями. И когда Тонетъ пробовалъ возражать, толстый трактирщикъ, испытывавшій мимолетный подъемъ энергіи, быть можетъ послдній въ жизни, остановилъ его движеніемъ. Ни слова. Это безполезно. Онъ хочетъ подвести итогъ. Даже дядюшка Г_о_л_у_б_ь считаетъ его правымъ. Они вступили въ дло на такихъ началахъ, что онъ дастъ деньги, а К_у_б_и_н_е_ц_ъ внесетъ свой трудъ. Деньги онъ далъ, а вотъ труда компаньона не видать. Сеньоръ живетъ на широкую ногу, а бдный ддъ убиваетъ себя, работая на него. И если бы только это! Онъ велъ себя въ дом, какъ у себя. Можно было подумать, что онъ хозяинъ трактира. Онъ лъ и пилъ лучшее, распоряжался кошелькомъ, словно не онъ – С_а_х_а_р_ъ – хозяинъ. Онъ позволяетъ себ вольности, о которыхъ онъ – С_а_х_а_р_ъ – не хочетъ вспоминать. Онъ завладлъ его собакой, ружьемъ, и – какъ теперь говорятъ – даже его женой.
– Это ложь!… ложь!- кричалъ Тонетъ со страхомъ виновнаго.
С_а_х_а_р_ъ посмотрлъ на него такъ, что молодой человкъ испугался и насторожился. Конечно, это ложь. Онъ тоже такъ думаетъ. И это хорошо для Тонета и Нелеты, ибо если бы онъ только отдаленно подозрвалъ, что т свинства, о которыхъ пли прошлой ночью эти канальи,- правда, то онъ свернулъ бы ей шею, а ему пустилъ бы пулю въ лобъ. Что онъ въ самомъ дл думаетъ! Дядюшка Пако человкъ добрый, но несмотря на болзнь онъ человкъ какъ вс, когда дло касается его собственности.
И дрожа отъ глухого гнва, трактиршикъ ходилъ взадъ и впередъ, какъ старая больная лошадь, но благородной расы, способная до конца жизни подниматься на дыбы. Тонетъ глядлъ съ удивленіемъ на стараго авантюриста, который несмотря а свою болзненную лность, разжирвшій и потучнвшій, снова обрталъ энергію свободнаго отъ всякихъ колебаній борца былыхъ временъ.
Въ тишин дома отдавалось эхо далекихъ мдныхъ трубъ музьпсантовъ, ходившихъ по деревн.
С_а_х_а_р_ъ сяова началъ говорить, и слова его сопровождались все боле приближавшейся музыкой.
Да. Все ложь! Но онъ не желаетъ служить посмшищемъ для деревни. Ему надоло вчно видть Тонета въ трактир, надола эта его братская фамильярность съ Нелетой. Онъ не желаетъ видть въ своемъ дом этой двусмысленноі дружбы! Довольно! Онъ вполн солидаренъ съ дядюшкой Г_о_л_у_б_е_м_ъ. Впредь они одни будутъ эксплуатировать г_л_а_в_н_ы_й п_у_т_ь, и ддъ уже устроитъ такъ, чтобы внукъ получалъ свою часть. Между Тонетомъ и С_а_х_а_р_о_м_ъ все кончено. Если онъ не согласенъ, пусть скажетъ. Правда, онъ, Тонетъ, хозяинъ мста, доставшагося ему до жребію, но тогда дядюшка Пако возьметъ свои сти и деньги, Тонетъ возбудитъ недовольство дда, и – посмотримъ, какъ онъ одинъ справится съ дломъ.
Тонетъ не возражалъ и не противодйствовалъ. Разъ ддъ согласенъ, то хорошо.
Музыка достигла трактира, остановилась и отъ ея гармоническаго шума содрогались стны.
С_а_х_а_р_ъ повысилъ голосъ, чтобы его было слышно. Разъ вопросъ о дл поконченъ, имъ остается только еще поговорить, какъ мужчинамъ. Съ авторитетомъ мужа, не желающаго, чтобы надъ нимъ смялись, и человка, который, разъ ршившись, могъ выставить за дверь назойливаго постителя, запретилъ онъ Тонету бывать въ трактир. Понялъ онъ? Кончилась дружба! Это лучшее средство, положить конецъ сплетнямъ и лжи. Дверь трактира отнын должна быть для К_у_б_и_н_ц_а такой высокой,- какъ колокольня Мигилете въ Валенсіи.
