Хоупфул - Тарас Владимирович Шира
– Ну и их тоже. А ты про фламинго много знаешь, что ли? Они тоже однолюбы.
– Так они в Красной книге поди, их там осталось-то штук 10. У них выбора нету, кроме как верными быть. Даже нет, не 10, – поправил себя Женя. – 11. Ты, Макс, одиннадцатый и есть как раз.
– Да пошел ты, – Макс бросил в Женю пивной крышкой.
– Ну ничего. Познакомишься как-нибудь с хорошей такой страусихой, заберет тебя в Австралию на медовый месяц. Устроите там пернатый беспредел, – хохотнул Женя.
– Не люблю я страусов, – ответил Макс. – У них морды утиные какие-то.
– Ну ничего, ради тебя голову в песок разок спрячет.
– Гондон ты, блин, – расхохотался Макс.
– Макс, – сквозь еле сдерживаемый смех голос Жени звучал как плач. – Макс.
– А?
– Я, блядь, представил ситуацию: кучка следопытов-орнитологов на ваше гнездо наткнулись посреди самого, так сказать, процесса. И в тот же вечер к научному руководителю подходят без лица просто все, глаза в пол. И самый смелый из них такой: «Это самое, Юрий Германович, а можно мы обратно к изучению рыб вернемся?»
Последнюю фразу Женя произнес, сползая на пол от смеха. Макс, лежа на диване, уже даже не смеялся, а издавал икающий звук – такой, когда, чтобы рассмеяться в полную силу, не успеваешь набрать воздуха в легкие.
– Р… р… рыб, – повторял Макс, с трудом выдавливая из себя речь.
Зазвонил Женин телефон.
Женя непослушной рукой вытащил его из кармана. Звонила Саша.
– Сашулька моя. Потеряла, волнуется, – Женино лицо расплылось в улыбке.
Макс хмыкнул что-то нечленораздельное.
– Учись, как с фламинго разговаривать надо правильно, – Женя поднес телефон к уху.
– Але, Сашуль, да, – развязным голосом ответил Женя.
– Привет. Удобно говорить? – в Сашином голосе слышались слезы.
– Так, отставить плакать, моя хорошая. Кто обидел? У Макса кастет пришел с Китая, сейчас с почты заберем и приедем.
– Мама… Рак у нее.
Расслабляющее минуту назад алкогольно-наркотическое опьянение, казалось, мигом исчезло. Женя молчал. На другом конце телефона слышались всхлипывания.
– Жень, что мне делать?
Так, так, так… Погоди, -Женя усиленно растирал глаза рукой. – Кто сказал? Это уже окончательный диагноз? Рак чего?
– Рак легких, – Саша, не выдержав, разрыдалась. – Она даже не курила никогда.
Макс, услышав рыдания на другом конце телефона, вопросительно кивал головой в сторону Жени.
– Жень, я не знаю, что делать.
– Подожди секунду.
Женя поднялся с кресла и зашел в темную кухню.
– Ну сейчас самое лучшее будет – это успокоиться. Это все лечится сейчас. Главное, что сразу выявили и превентивные меры примут.
– Не сразу, – голос Саши дрожал. – Она уже давно очень кашляла, а в больницу вот только недавно легла.
– Саш, ну мы не специалисты с тобой в этой отрасли, – успокаивал ее Женя. – Давай дождемся прогнозов врачей. С раком часто ошибаются врачи, поверь.
– Думаешь? – услышал он слабый голос.
– Уверен. Ты врачам нашим не верь. Вон я тоже врач будущий. И посмотри на меня – разве можно верить мне? – попытался разрядить обстановку Женя.
– П… просто понимаешь, я не хочу одна остаться… Я… я…
– Сашуль, не останешься, поверь мне. Давай успокаивайся.
– Хорошо… – Саша шмыгала носом на другом конце провода. – Давай увидимся завтра? – добавила она спустя небольшую паузу.
– Конечно, давай. Можем развеяться, на стадион сходить побегать. Давай?
– Хорошо, давай.
– Ну все, завтра наберу тебе. Все хорошо будет, – подбодрил ее Женя.
Женя вернулся в комнату.
– Что там? – спросил Макс.
– Да так, ничего, – отмахнулся Женя.
Ему было немного неприятно оттого, что эта новость, от которой минуту назад у него по спине бежали мурашки, спустя пару минут не вызывала у него ни горя, ни каких-либо переживаний. Скорее какой-то дискомфорт, но не более.
– …Вот просто этого не понимаю никак. А ты?.. – голос Макса как будто доносился из колодца.
Женя поднял голову.
– Ты говорил что-то?
– Это ведь даже не болезнь, – продолжал Макс – уже скорее сам с собой, нежели с Женей. – Мне иногда кажется, что это природой задумано. Ну сам посмотри – это как программа самоуничтожения. Как будто природа нас терпит, но перейди мы черту, она, как по щелчку, запустит таймер, и нас собственный организм убьет. И потом…
Что будет, по его мнению, потом, Макс не договорил, по-видимому, его воспаленный и чувствительный от травки разум еще обмозговывал все возможные варианты.
– Блин, я вот не знаю, – сказал Женя. – Что бы вот я бы сделал или ты, например. Если бы тебя перед фактом поставили, что скоро ты это… Ну, все, как говорится? – с этими словами Женя показал пальцем в потолок.
Макс, задумчиво проследив за направлением пальца, посмотрел наверх.
– Я бы… Ну это… Как в фильме этом, «Достучаться до небес»…
– Пошел бы банк ограбил и маме кабриолет купил? – усмехнулся Женя.
– Ну… че-нибудь такое сделал, – согласно кивнул Макс, не почувствовав иронии. – Мне бы там уже все равно пофигу стало.
– Да ничего бы не сделал ты. И я бы не сделал. Это только так кажется. – Женя отхлебнул из бутылки. – Ничего бы мы не сделали, Макс, – повторил он. – Заняли бы наши семьи денег на химиотерапию, отправили бы нас в Москву. Прошли бы мы ее. Врачи бы вокруг нас бегали, улыбались, статистику положительную приводили. Истории выдуманных ремиссий рассказывали. А через месяц под дружный родительский рев руками бы развели. И мы потом, лысые и похудевшие, у себя в комнате набухались бы и сдохли. Вот и все твое «Достучаться до небес».
– Я бы посмотрел на тебя лет через 40, – хмыкнул Макс. – Ты, наверное, самым поганым и ворчливым дедом в своем дворе будешь. Перед твоим лицом все ЖЭКи и почты будут табличку вешать «Перерыв».
– Перерыв мне бы щас не помешал, – зевнул Женя. – А ты можешь сыграть в вежливого гостя и такси вызвать.
Женя стоял в прихожей и рассеянно наблюдал за тем, как Макс надевал ботинки. Ложку Женя давно где-то потерял, поэтому согнувшийся Макс кряхтел, вставив указательный и средний палец под пятку.
– Давай, старик, до завтра, – попрощался Женя.
– Давай, – выпрямился Макс…
Входная дверь захлопнулась.
Зайдя в комнату, Женя не раздеваясь лег в кровать.
В комнате было темно, лишь из почти закрытого ноутбука просачивалась полоска света, слегка освещая противоположную стену.
Женя лежал и смотрел в потолок. Думать ему ни о чем не хотелось.
Накрыв глаза подушкой, он вскоре заснул.
ГЛАВА 12
assault [əsɔ lt] – сущ. нападение, посягательство
infidelity [ɪnfɪdelɪtɪ] – сущ. неверность, измена
friendship [frendʃɪp] – cущ. дружба, дружественные отношения
Новый рабочий день встретил Женю раздражающим мелким дождем, десятиминутным опозданием и неприятным миксом из алкоголя и травки во рту, от которого не спасла щедро выдавленная на щетку зубная паста.
Купив в автомате кофе, Женя сидел за столом, грызя одноразовую ложечку и задумчиво рассматривая дымящийся пластиковый стаканчик.
Улыбающийся Макс поглядывал на Женю из-за кипы бумаг на своем столе.
– Еле встал сегодня, – услышал его голос Женя. – Думал, руками глаза открывать придется.
– Вообще не говори, Макс, – устало протянул Женя. – Ну его нахер, теперь по пятницам лучше собираться. Я сам себя еле с кровати соскреб.
– Отмечали что-то? – спросила Настя, хотя скорее на автомате – она уже давно знала, что какой-то конкретный повод ребятам не требуется.
Женя откинулся на стуле и ладонями закрыл глаза.
– Макс, пробей там, какой праздник вчера был? Может, святых каких-нибудь или там именины у Максимилиана и Евгения.
Макс в ответ лишь широко зевнул, прорычав что-то нечленораздельное – в этот момент он был похож на льва из заставки «Метро Голден Майер».
– Ну в общем, какой-то праздник точно был, – подхватил зевок Женя.
Настя хотела что-то ответить, но ее прервала открывающаяся дверь – в палату зашел медбрат из скорой помощи – невысокий парнишка, из того типа людей, у которых из-за небольшого роста определить возраст становится затруднительно. Его имени Женя не помнил.
– Парни, помогите с носилками кто-нибудь, – обратился он, глядя почему-то на Настю.
Женя неторопливо встал.
– Пошли.
У входа в отделение стояла скорая помощь с открытыми задними дверями.
– Давай, ты спереди принимай, – сказал медбрат.
Ребята аккуратно вытащили носилки – на них, что-то причитая, лежала женщина лет 40.
Верхняя часть головы была наспех перемотана бинтом, который, развязавшись, свисал с носилок, почти касаясь земли.
– Что с ней? – спросил Женя, внимательно всматриваясь в перемотанное лицо на носилках.
– Да сожитель ее, долбоеб, – врач из скорой сплюнул на землю. – Бухали вместе, ну и давай отношения выяснять. Ну и все, кулаки в ход пошли. Так этот мудак глаза ей почти выдавил, ладно соседи подоспели.
– Охуеть, – изумленно ответил Женя. – Вот животное.
– Даа, куда катимся мы. Среди зверей живем.
Зайдя в палату, Женя с медбратом начали
