Портрет леди - Генри Джеймс
Они прошлись немного вместе; Изабелла спросила лорда о сестрах и передала им привет. Уорбартон больше не говорил о своих чувствах и вернулся к менее скользким темам, которых они с Изабеллой уже касались. Среди прочего он поинтересовался, когда она намеревалась покинуть Рим, и, получив ответ, выразил радость, что до этого дня еще далеко.
– Но ведь вы говорили, что здесь проездом? – с легким удивлением спросила Изабелла.
– Но я же не собираюсь миновать Рим, словно это узловая станция. Быть проездом в этом городе означает остановиться в нем на неделю или две.
– Признайтесь уж честно, что вы намерены остаться в Риме, пока я здесь!
Лорд Уорбартон несколько мгновений смотрел на нее с неловкой улыбкой.
– Вам это не понравится. Вам не понравится, что придется видеть меня слишком часто.
– Не важно, что мне понравится. Конечно, я не думаю, что вы уедете из этого потрясающего города из-за меня. Но, признаюсь, я опасаюсь вас.
– Опасаетесь, что я вновь примусь за старое? Обещаю быть очень осторожным.
Постепенно замедляя шаги, они остановились, глядя друг другу в глаза.
– Бедный лорд Уорбартон! – произнесла Изабелла с грустной улыбкой.
– Действительно, бедный лорд Уорбартон! Но я в самом деле буду очень осторожен – обещаю.
– Если вам угодно страдать – страдайте, но вы не смеете заставлять страдать меня. Я не позволю.
– Если бы я думал, что смогу сделать это, полагаю, я рискнул бы попробовать, – пошутил Уорбартон.
Изабелла шагнула вперед; лорд последовал за ней.
– Не сердитесь. Обещаю – больше ни слова, которое может вас расстроить, – очень мягко сказал он.
– Отлично. Но если вы нарушите слово – нашей дружбе придет конец.
– Возможно, в один прекрасный день… когда-нибудь… вы позволите мне, – предположил лорд.
– Позволю вам… заставить меня страдать?
Он поколебался.
– Сказать вам снова… – Но лорд Уорбартон тут же оборвал себя. – Нет, я буду молчать. Всю жизнь.
Осматривая раскопки, Ральф вновь соединился с мисс Стэкпол и ее спутником. Все трое, вынырнув из-за груды вывороченной земли и камней, появились перед Изабеллой и Уорбартоном. Ральф Тачетт помахал Уорбартону в знак приветствия, а Генриетта взвизгнула:
– Боже милосердный, это же лорд!
Ральф и его друг сдержанно, истинно по-английски, приветствовали друг друга, а мисс Стэкпол своими умными глазами прямо-таки сверлила загорелого путешественника.
– Думаю, вы меня не помните, сэр, – заметила она.
– Напротив, хорошо помню, – ответил лорд Уорбартон. – Я приглашал вас к себе, но вы так и не посетили меня.
– Я езжу не всюду, куда меня приглашают, – холодно заметила мисс Стэкпол.
– Ну, тогда не смею настаивать, – с улыбкой произнес хозяин Локли.
– Но если вы пригласите меня, я обязательно приеду, – продолжила она. – Можете быть уверены!
Лорд, все еще находясь в своем добродушно-шутливом настроении, возражать не стал. Мистер Бентлинг, который стоял рядом, не предпринимая никаких попыток заявить о своем присутствии, теперь, наконец, счел момент удобным и кивнул его светлости.
– О, и вы здесь? – дружески приветствовал его лорд Уорбартон и протянул ему руку.
– А я и не знала, что вы знакомы! – заметила Генриетта.
– А вы полагаете, что знаете всех моих знакомых? – шутливо осведомился мистер Бентлинг.
– Я думала, англичанин не забудет рассказать о том, что знаком с настоящим лордом.
– Стало быть, боюсь, Бентлинг стыдится знакомства со мной, – рассмеялся лорд Уорбартон.
Изабелла была рада перемене его настроения к лучшему и с облегчением вздохнула, когда вся компания отправилась обратно в отель.
На следующий день было воскресенье. Изабелла провела утро за письменным столом, написав два письма – одно сестре Лили, другое мадам Мерль, но ни в том, ни в другом не упомянула о появлении своего отвергнутого поклонника. В воскресный день все благочестивые римляне (а самыми истыми римлянами чаще всего являются северные варвары) согласно традиции ходят слушать проповеди в соборе Святого Петра. Наши друзья тоже договорились посетить этот прославленный храм. После ланча, за час до приезда экипажа, в «Отеле де Пари» появился лорд Уорбартон. Он нанес визит двум леди; Ральф Тачетт и мистер Бентлинг вышли вместе прогуляться. Казалось, гость решил дать понять Изабелле, что не собирается нарушать слово, данное накануне. Лорд держался открыто и просто, не сделал ни одного, даже молчаливого намека, предоставив девушке самой судить, годится ли он в хорошие друзья. Он рассказывал о своих странствиях, о Персии, о Турции, а когда мисс Стэкпол поинтересовалась, стоит ли ей посетить эти страны, заверил, что там много возможностей для борьбы за женскую эмансипацию. Изабелла не могла не отдать ему должное, но задумалась над тем, какую цель он преследовал и чего ожидал добиться таким геройским поведением. Если лорд надеялся растопить ее холодность, демонстрируя, какой он славный малый, то ему следовало бы избавить себя от подобных хлопот. Девушка и так знала, что достоинства его непревзойденны, и трудно было бы еще к ним что-то добавить. Более того, его пребывание в Риме только все осложняло. Тем не менее, когда Уорбартон заявил о своем намерении также пойти в собор Святого Петра и встретиться там с Изабеллой и ее спутниками, правила вежливости вынудили ее ответить, что она будет рада видеть его там.
Когда Изабелла ступила на мозаичный пол храма, первым, кого она увидела, был лорд. Нашей героине несвойственно было высокомерие некоторых туристов, которых собор Святого Петра «разочаровывал», казался меньше, чем его слава. В первый же раз, когда Изабелла прошла под огромной натянутой и с шумом колышущейся кожаной завесой при входе, в первый же раз, когда оказалась под высоким сводом купола в лучах струящегося сверху рассеянного света, взрезающего плотный от испарений ладана воздух и рассыпающего блики на мраморе, позолоте, мозаике и бронзе, ее представление о том, что такое величие, поднялось на недосягаемую высоту. И, поднявшись, уже осталось там навсегда. Изабелла смотрела во все глаза и дивилась, словно ребенок или простая крестьянка, отдавая молчаливую дань потрясающему великолепию; лорд Уорбартон шел рядом с ней и рассказывал о константинопольском соборе Святой Софии. Изабелла боялась, как бы все не закончилось тем, что ее образцовый экскурсовод в конце лекции попросит похвалить его за примерное поведение. Служба еще не началась, но в соборе Святого Петра было на что посмотреть, и поскольку есть нечто почти богохульное в огромных размерах этого здания, которое, казалось, имело поэтому столь же большое значение для светского человека, как и для погруженного в религию, – находившиеся в храме богомольцы, и в одиночку, и
