Джейн Остин - Гордость и предубеждение

— Что бы это могло означать? — спросила Шарлот, как только он ушел. — Элайза, дорогая, он, должно быть, в тебя влюблен — иначе он ни за что бы так запросто к нам не пришел.

Но когда она узнала от Элизабет, как мало он с ней разговаривал, подобная догадка уже не показалась убедительной даже заинтересованной Шарлот. И после ряда предположений им в конце концов пришлось объяснить визит Дарси только отсутствием более подходящего способа провести время. В самом деле, охотничий сезон уже прошел. В замке были леди Кэтрин, книги и биллиард. Но не могут же мужчины проводить весь день взаперти! Привлеченные ли близостью пасторского дома или прелестью ведущей к нему дороги, или, наконец, удовольствием от встречи с его обитателями, но с этого времени оба двоюродных брата стали наведываться туда чуть ли не ежедневно. Они приходили в утренние часы, иногда врозь, иногда вместе, а иной раз и в сопровождении своей тетки. Для дам было ясно, что появления полковника Фицуильяма объясняются тем, что ему нравится их компания — качество, особенно его рекомендовавшее. Удовольствие, которое получала Элизабет, находясь в его обществе и замечая, какое сильное впечатление она производит на него, напомнило ей об ее прежнем избраннике, Джордже Уикхеме. И хотя, сравнивая обоих, она видела, что в манерах полковника недостает подкупающей задушевности ее меритонского приятеля, ей казалось, что зато он обладает значительно более развитым умом.

Но почему в Хансфорде так часто появлялся мистер Дарси, — было решительно необъяснимо. Он явно не нуждался в собеседниках, так как нередко в течение десяти минут не произносил ни единого слова. И даже когда он, наконец, начинал говорить, казалось, что он это делает лишь по необходимости, а не из душевной потребности, — ради приличия, а не для собственного удовольствия. Он редко был по-настоящему оживленным. Миссис Коллинз просто не знала, что о нем думать. Поскольку полковник Фицуильям время от времени подтрунивал по поводу его рассеянного вида, можно было предположить, что обычно он ведет себя по-другому. Собственное ее знакомство с Дарси не позволяло ей судить об этом с уверенностью. Разумеется, она была бы непрочь объяснить эту перемену влюбленностью в ее подругу и всячески старалась в этом удостовериться. Она стала внимательно наблюдать за Дарси, когда им случалось навещать Розингс или когда он приходил в Хансфорд, но так и не смогла достичь заметного успеха в своих наблюдениях. Он, несомненно, часто останавливал взор на Элизабет, однако выражение его лица при этом можно было толковать по-разному. Этот взор был пристальным и серьезным, но Шарлот нередко сомневалась в том, что он заключает в себе какое-то чувство. А иногда ей просто казалось, что когда Дарси смотрит на ее подругу, он думает о чем-то другом.

Раз или два она пыталась поделиться с Элизабет своими догадками относительно того, что Дарси мог быть в нее влюблен, но та обращала этот разговор в шутку. И Шарлот не сочла более возможным настаивать, опасаясь вызвать надежды, которые могли бы привести к напрасному разочарованию. В самом, деле она нисколько не сомневалась, что питаемая ее подругой неприязнь к мистеру Дарси исчезла бы сразу, как только она вообразила бы, что он находится в ее власти.

Желая своей подруге всяческого добра, Шарлот иногда задумывалась о возможности ее брака с полковником Фицуильямом. Это был вне всякого сомнения приятнейший человек. Элизабет ему явно нравилась, и он занимал прекрасное положение в обществе. Однако, в противовес этим преимуществам, Дарси был патроном многих церковных приходов, тогда как у его кузена не имелось в распоряжении ни одного.

Глава X

Во время прогулок по парку, Элизабет несколько раз неожиданно встречалась с мистером Дарси. Первую встречу в той части парка, в которой она до сих пор никогда никого не видела, она объяснила досадной случайностью. Чтобы избежать в будущем таких недоразумений, Элизабет с первого же раза дала ему понять, что для своих прогулок она постоянно выбирает эти места. Каким образом подобные встречи могли повториться, оставалось для нее совершенно необъяснимым. Тем не менее Дарси оказался на ее пути во второй и даже в третий раз. Можно было подумать, что он делает это ей на зло или занимается самоистязанием, так как увидев ее, вместо того, чтобы сказать ей несколько общих фраз и после неловкой паузы удалиться, он находил нужным свернуть со своей тропинки и пойти с ней рядом. Он всегда был молчалив, и Элизабет тоже не утруждала себя поисками тем для беседы. Однако при третьей встрече она обратила внимание на его странные, бессвязные вопросы о том, хорошо ли ей в Хансфорде, любит ли она гулять в одиночестве и что она думает о супружеском счастье мистера и миссис Коллинз. Он говорил о Розингсе и о том, что у нее должно было сложиться не вполне правильное представление об этом доме, как будто предполагал, что при следующем приезде в Кент ей придется там остановиться. Это как бы подразумевалось в его словах. Неужели он намекал на полковника Фицуильяма? Ей казалось, что дело клонится к этому, если он действительно что-нибудь имел в виду. И, почувствовав себя немного задетой, она была рада наконец оказаться у садовой калитки неподалеку от пасторского домика.

Во время одной из прогулок, когда она перечитывала последнее письмо Джейн, раздумывая над теми его фразами, в которых печаль сестры звучала особенно сильно, она была вновь встревожена приближающимися шагами. Однако, подняв глаза, вместо мистера Дарси она увидела идущего ей навстречу полковника Фицуильяма. Быстро спрятав письмо и заставив себя улыбнуться, она воскликнула:

— Не думала я, что могу встретить вас в этих местах!

— Раз в году я обычно совершаю обход всего парка, — ответил полковник. — А сейчас бы мне хотелось навестить Хансфорд. Вы далеко идете?

— Нет, я как раз хотела идти обратно.

И она в самом деле повернула и пошла вместе с ним к дому священника.

— Правда, что вы уезжаете в субботу? — спросила Элизабет.

— Да, если только Дарси снова не отложит отъезд. Я вынужден к нему приноравливаться. А он подчиняется только своим прихотям.

— И, будучи господином прихотливым, он находит удовлетворение своим прихотям, только подчиняя себе всех окружающих? Мне еще не приходилось видеть человека, который бы больше него дорожил правом всегда поступать по собственному усмотрению.

— Да, он хочет сам распоряжаться своей судьбой, — отвечал полковник Фицуильям. — Но ведь это свойственно каждому. Отличие Дарси заключается в том, что у него больше возможностей удовлетворить это желание. Он достаточно богат, тогда как многие другие — бедны. Я это слишком хорошо сознаю. Младший сын должен привыкнуть к зависимости и необходимости отказывать себе на каждом шагу.

— А мне казалось, что младшему сыну графа{52} эти вещи не слишком знакомы. Скажите честно, много ли вы знали зависимости и лишений? Разве из-за недостатка средств вам когда-нибудь не удавалось отправиться туда, куда бы вам вздумалось, или приобрести вещь, которую бы вам хотелось иметь?

— Все это относится к жизни в семье. И, быть может, я не вправе утверждать, что пережил много затруднений такого рода. Но в более значительном деле недостаток средств способен причинить вполне достаточные огорчения. Младшие сыновья, например, не могут жениться на девушке, которая им больше всех пришлась по душе.

— Если только им не пришлась по душе достаточно богатая наследница, что, я думаю, с ними обычно случается.

— Привычка жить на широкую ногу делает нас слишком зависимыми от богатства. Поэтому между людьми моего круга немного найдется таких, которые позволили бы себе вступить в брак, не задумываясь о средствах, которыми они смогут располагать в будущей жизни.

— Неужели эти слова были предназначены для меня? — подумала Элизабет, покраснев. Однако, взяв себя в руки, она ответила, улыбаясь:

— Но скажите мне, ради бога, какова теперь цена на младших сыновей графа? Если только старший брат не дышит на ладан, я полагаю, что младший едва ли стоит больше каких-нибудь пятидесяти тысяч фунтов.

Он ответил ей в том же духе, и разговор прекратился. Чтобы нарушить молчание, которое он мог приписать действию на нее высказанного им намека, она сказала:

— Мне кажется, ваш кузен захватил вас с собой главным образом для того, чтобы кем-нибудь здесь распоряжаться. Но я не понимаю, почему бы ему не жениться и не обеспечить себя постоянным удобством такого рода. Впрочем, возможно, что для этой цели ему пока вполне подходит его сестра. Мистер Дарси — ее единственный опекун и он вправе командовать ею, как ему вздумается.

— О, нет, — сказал полковник Фицуильям, — этой привилегией ему приходится делиться со мной. Ответственность за судьбу мисс Дарси лежит на мне так же, как и на нем.