Тхиен Ли - Игра втёмную
— Простите, господин советник, вы нанесли этот визит только для того, чтобы оскорбить меня?
— Разве я вправе оскорблять вас? Просто, чувствуя, что вы заблуждаетесь, движимый порывом товарища по борьбе, я попытался объяснить это в надежде помочь вам прийти в себя.
— Намерены ли вы еще что-либо сообщить? — Луан поднялся, давая Таю понять, что разговор окончен.
Тай, бесцеремонно оставаясь сидеть, продолжал:
— Я слышал, как Шанг говорил, что вы человек талантливый… Жаль, что вы купили билет в партере и пришли на спектакль, когда занавес уже вот-вот закроется. Советую вам занять сторону справедливости и сотрудничать с нами во имя великого дела… Сейчас еще не поздно, — добавил он многозначительно.
— Я готов сотрудничать с кем угодно, кому дорого благо народа и страны.
— Хочу, чтобы вы знали: секты решили объединиться в общий фронт. На нашей стороне многие известнейшие деятели.
— Каковы цели фронта? — безразлично спросил Луан.
— Насильственным путем устранить клан Нго! Вам я предлагаю стать одним из политических советников фронта… — Тай повысил голос. — Свергнуть клан Нго и его приспешников!..
— Это противоречит моим принципам. Я против кровопролития. Вы домогаетесь влияния, власти, но вам плевать на соотечественников. По-моему, вы потеряли поддержку в массах.
Лай Хыу Тай резко поднялся:
— Вы категорически отвергаете нашу добрую волю… Пеняйте на себя! Не сегодня завтра мы свергнем Нго, тогда не извольте стучаться к нам, запомните. Биньсюен исповедует братство, но не всепрощение!
Последние слова Тай произнес, уже направляясь к выходу. Луан, улыбаясь, провожал его и, лишь выйдя из помещения, сказал:
— Все, что вы только что сказали, наверняка не минует ушей господина Ню… Не находите ли вы, что ото поставит вас в неловкое положение?
Тай слегка вздрогнул:
— Значит… Значит, у вас в доме магнитофон?
Луан пожал плечами:
— Как же быть?
Довольно быстро Тай успокоился:
— Ничего! Мы же действуем искренне и честно.
— До свидания! — Луан протянул руку Таю. — Биньсюен может лишь отпускать без счета прошлые прегрешения, от измены Отчизне до греха прибегания к покровительству Запада и продуманных действий по притеснению соотечественников. Поменьше болтайте. Все вы чересчур говорливы.
Луан посерьезнел. Казалось, он отчитывал Тая, Тай, замерев, пристально вглядывался в собеседника.
15
Позвонил еще один посетитель. By Хюи Лук отворил ворота.
Гость, приехавший на кашляющем мотороллере, был высокого роста, носил очки по близорукости, тяжело дышал. У него, видно, не все в порядке было с носоглоткой. Он радостно пожал руку Луану:
— Здорово!
Луан тотчас вспомнил его: пропагандист из военной зоны, только имя в памяти никак не всплывало.
— Здравствуйте… Простите, с кем имею честь?
— Господи! Забыл меня, что ли? Я Мать Дьен. Вспомнил?
Луан по-прежнему не подавал вида, что знаком с ним. Он отрицательно покачал головой:
— Не помню… Прошу пройти в дом…
— Моя контора в Танзуете. Ты не раз бывал там… Я направлен в город на несколько месяцев раньше тебя.
— И что же? — Луан сделал вид, что начинает вспоминать. — Чем ты теперь занимаешься?
— Преподаю в строительном училище. Услышав о тебе, тотчас явился…
— Где ты обо мне услышал? — спросил равнодушно Луан.
— Так ведь… — Мать Дьен запнулся. — Кто же не знает, что ты уже в городе!
— А ты ловок, сумел найти, где я живу… Кто тебе показал?
— Случайно дней пять-шесть назад проезжал вечером на своем драндулете, гляжу — твоя машина сюда поворачивает…
Луан усмехнулся про себя: в этот дом он перебрался всего три дня назад, а машину получил только вчера во второй половине дня.
— Конечно, мне не следовало бы приходить сюда. — Мать Дьен посерьезнел и со значением пояснил: — Это же нарушение конспирации! Но дело срочное, мы между собой посоветовались и решили, что встретиться с тобой необходимо.
Мать Дьен огляделся по сторонам. By Хюи Лук мыл во дворе машину.
— Можешь говорить, ничего не опасаясь, — заверил Луан.
— Твоему шоферу можно доверять?
— Говори, говори, — поторопил Луан.
— Как ты, конечно, знаешь, после установления мира часть наших направили в город для ведения работы. Я в составе подпольной группы отвечаю за. работу в литературных кругах. Наша ячейка подчиняется непосредственно горкому партии, в отличие от тебя — у тебя ведь индивидуальное задание, «сольная» работа… Так вот, недавно арестовали одного товарища из нашей ячейки. Здесь его имя, дата и время ареста, сейчас его допрашивают в следственном изоляторе Катина. — Мать Дьен достал из кармана записку и протянул ее Луану. — Самое опасное, что он осведомлен о тебе, поскольку в качестве спецкурьера бывал в четыреста двадцатом батальоне.
Мать Дьен почти совсем перешел на шепот.
— Он много раз видел тебя на партийных собраниях. Если сломается, получится большой провал. Моим ребятам придется на время затаиться, но здесь будь спокоен. Просьба к тебе через Лай Ван Шанга — выручить его.
— Тяжело!
— Это точно! — Дыхание Мать Дьена все учащалось. — Нашим тяжело, тебе — в десять раз тяжелее! Насмарку могут пойти все твои усилия по внедрению в верхушку сайгонского режима.
— Я говорю «тяжело», имея в виду тебя! — как бы в шутку сказал Луан.
— А?.. — Мать Дьен таращился на Луана, не переставая сопеть носом.
— Тяжело, потому что тебе трудно будет отчитаться перед доктором Чан Ким Туеном или господином Нго Динь Ню об этом фарсе с подсадной уткой!
— О чем ты? Не понимаю!.. — Мать Дьен покрылся потом.
— Что же тут не понять? Пошлая пьеса, отвратительная режиссура, актер — слепая курица! — Луан указал на ворота: — Вон отсюда, не попадайся мне больше на глаза, да не забудь передать Туену мою рецензию дословно! Сдается мне, это твой дебют в роли агента-провокатора?
То ли плача, то ли смеясь, Мать Дьен боязливо вышел за ворота. Он бессвязно бормотал:
— Ты еще пожалеешь…
Луан слышал, как долго терзал он стартер, заводя свой мотороллер.
* * *Нго Динь Ню протянул Луану изящно переплетенную стопку машинописных листов:
— Нашему режиму необходимо собственное учение, доктрина, если угодно. Центральная идея доктрины — традиционный национальный дух плюс раскрепощение человеческого достоинства — должна служить широким трудящимся массам, она призвана сохранить духовное начало в качестве первоосновы… Я размышляю об этом уже много лет, и это своего рода предварительный итог…
Луан знал, что Ню избегает ссылок на его, Луана, высказывания. Действительно, было бы неловко признать, что он прослушал магнитофонную запись беседы Луана с Гео Намом.
— Обращаюсь к тебе как к самому близкому человеку, — продолжал Нго Динь Ню, — с просьбой внимательно прочесть и высказать свои суждения. Готов буду выслушать тебя и обсудить твои суждения. Искренне рассчитываю, что, если в конце концов эти мысли выкристаллизуются во что-то дельное, это станет скопищем совместного труда и свяжет наши с тобой имена…
Луан взял рукопись, перелистал страницы.
— Попробую. Не уверен, что смогу оказать вам содействие. Достаточно взглянуть на объем этого труда, чтобы понять, сколько сил вы в него вложили…
— Говори прямо… Между нами важна откровенность. — Ню откинулся на спинку кресла, — Ну как, нормально устроился на новом месте?
Луан улыбнулся:
— Сами сказали — «как к самому близкому»… И вдруг так спрашиваете… Разве ваши люди не докладывают вам исправно каждый день?
Ничуть не смутившись, Ню рассмеялся:
— Ты что же, в покровительстве не нуждаешься? — В покровительстве в духе Мать Дьена не нахожу ничего занимательного!
— Ну хорошо! Обещаю, что отныне подобные детские шалости никогда не повторятся. Доктору Туену свойственно недооценивать партнера!
— Недавно меня навестил и господин Лай Хыу Тай, — сообщил Луан, точно зная, что Ню уже прослушал от начала до конца его разговор с Таем.
— И что же? — Ню изобразил удивление, и Луан в душе отдал должное актерскому мастерству собеседника.
— Он пригласил меня войти в состав комиссии советников какого-то фронта, который вот-вот создадут религиозные секты. Я отказался, за что получил от него изрядную нахлобучку.
Ню усмехнулся.
— Лай Хыу Тай считается душой Биньсюен, однако ему не хватило проницательности, чтобы понять, с кем он имеет дело, — Ню вдруг сменил тон: — Все надежды на примирение уже утрачены… По-моему, тебе не удастся их вразумить.
— Пожалуй, до этого еще не дошло, — задумчиво произнес Луан. — С ними мне предстоит повидаться. Трудно сказать заранее, чья возьмет, но я пока из игры не вышел. Меня по ночам не оставляют кошмары, Я вижу сны, в которых люди продолжают бесполезное истребление друг друга.
