Дом у кладбища - Джозеф Шеридан Ле Фаню
Мистер Пол Дейнджерфилд тихонько опустил болт – шнур висел рядом – и, поблескивая очками, принялся рассеянно напевать обрывки какой-то песенки, как обычно поступает человек, занятый каким-то пустячным делом.
Напряженно вслушиваясь, он, ступая бесшумно, как кошка, отошел в сторону и элегантным движением опустил правую руку в карман, где и держал ее, словно в засаде.
По коридору пронесся холодный сквозняк – и дверь задребезжала; затем входную дверь неспешно прикрыли; шорох шагов и приглушенное дыхание приблизились к самой гостиной.
Дейнджерфилд с побелевшим лицом и заострившимися чертами, продолжая мурлыкать незатейливую мелодию и не сводя глаз с двери, протянул левую руку и взялся своими тонкими пальцами за шнур. В этот момент ручку двери повернули снаружи, а саму дверь яростно дернули.
– Кто там? – резко отозвался Дейнджерфилд, прекратив менестрельские упражнения. – Я занят.
– Откройте дверь: для вас есть новости.
– Разумеется, открою, но не будьте слишком надоедливы. – Он потянул за шнур, и болт поднялся. – Входите, сэр.
Дверь распахнулась, на пороге показались незнакомые физиономии, и в ту же минуту суровый голос произнес:
– Чарльз Арчер, именем короля вы арестованы!
Последнее слово заглушил громкий выстрел из пистолета – и человек, стоявший впереди, со стоном опустился на пол. Грянул второй выстрел, но на этот раз Дейнджерфилд промахнулся. Тигриным прыжком Дейнджерфилд бросился на замешкавшегося констебля и нанес ему удар по шее так, что он, стукнувшись головой о дверную раму, рухнул на порог; Дейнджерфилд наступил каблуком ему на лицо и, схватив третьего из вошедших за галстук, поразил его в грудь ножом. Однако выстрел мистера Лоу, опаливший рукав Дейнджерфилда, парализовал правую руку нападавшего: она бессильно повисла, кинжал из нее выпал; сам Дейнджерфилд зашатался, но устоял на ногах и, оскалившись в белозубой ухмылке, негромко рассмеялся.
Все было кончено: серебряные очки валялись разбитыми на полу, будто сломанный талисман, и на вошедших уставился дикий, незнакомый взгляд странно посаженных серых глаз.
Внезапность нападения со стороны Дейнджерфилда вкупе с выказанными им непомерной физической силой и отчаянной дерзостью поначалу совершенно ошеломили его противников, но он нетвердо стоял на ногах и правая рука ему не повиновалась. Он опустился в кресло напротив входа, свесив беспомощную руку до пола: тонкая струйка крови уже стекала по пальцам, лоб покрылся испариной от внутреннего страдания, однако Дейнджерфилд, растянув рот в едкой гримасе, ледяным смешком бросал, казалось, вызов реальности происходящего.
– Гнусный негодяй! – подступая к нему, выкрикнул Лоу.
– Ну как, джентльмены, я не сразу вам поддался, не правда ли? А теперь, полагаю, вы потребуете от меня часы, кошелек, ключи – так?
– Прочтите ордер на арест, сэр, – строго потребовал Лоу.
– Ордер на арест? Эге, это нечто новенькое… Будьте добры, дайте мне стакан воды… благодарю… подержите бумагу еще немного… правая рука меня не слушается. – Левой рукой Дейнджерфилд отставил бокал, а затем взял ею ордер. – Благодарю вас. Хм, ордер выписан на имя Чарльза Арчера.
– Он же Пол Дейнджерфилд, читайте дальше, сэр!
– Спасибо, да-да, я вижу… Что ж, это для меня новость. А, мистер Лоу – я вас и не заметил. Надеюсь, я вас не поранил? Какого дьявола вы разгуливаете по ночам, когда одни разбойники на ногах? Все обошлось бы куда лучше, явись вы ко мне днем.
– Вы, по-видимому, убили констебля при исполнении им служебного долга, – не снисходя до возражений, сурово проговорил Лоу.
– Не увиливайте, я прямо спрашиваю: с какой стати вы вламываетесь ко мне в дом?
– Эй ты, придержи руки, тебе это боком выйдет: арестованный ранен!
С этими словами Лоу, схватив другого констебля за воротник, отшвырнул его в сторону (ибо тот, придя в себя, кое-как поднялся на ноги и, с угрозами прикончить мерзавца на месте, ринулся было к Дейнджерфилду).
– Итак, джентльмены, вы по ошибке арестовали не того, кого нужно, и ранили меня при попытке самозащиты… Напали четверо на одного, в результате чего погиб один из ваших сообщников… Чего еще вы хотите?
– Вы должны проследовать за нами в городскую тюрьму, сэр. Там вы будете заключены под стражу.
– Доктор Тул, надеюсь, сможет перевязать мне рану?
– Несомненно, сэр.
– Превосходно! Что еще?
– У входа стоит карета: будьте любезны сесть в нее, сэр.
– Опять-таки превосходно. Но позвольте мне, сэр, сделать одно замечание. Я подчинюсь, сэр, насилию с вашей стороны и вопреки собственной воле отправлюсь с вами, однако решительным образом предупреждаю вас, мистер Лоу, и вашу достопочтенную свиту, состоящую сплошь из головорезов и чемпионов по боксу – сколько их тут? – два, четыре, пять, целых шесть, клянусь честью, считая джентльмена, лежащего на полу, вы, сэр, седьмой по счету, – и все семеро навалились на одного пожилого человека – ха-ха-ха! Так вот, я самым решительным образом предупреждаю вас, сэр, что вы ответите за это бесчинство и жестоко поплатитесь за все последствия.
– Осмотрите раненого. Боюсь, он не выживет, – прервал его Лоу.
Раненый тем не менее пришел в чувство, однако из-за мучительной боли мог говорить только шепотом. Его приподняли и прислонили спиной к стене.
– Вы предписываете арестовать человека, который, по моим сведениям, давно мертв, и заявляетесь ко мне: это типично для ирландского правосудия, сэр; но не позволите ли мне – да не будет это сочтено за чрезмерную назойливость – полюбопытствовать, какое именно преступление совершило разыскиваемое вами лицо, ввиду чего вам угодно было меня подстрелить?
