Портрет леди - Генри Джеймс
Лорд Уорбартон попросил предоставить ему возможность попрощаться с девушкой, но ни Изабелла, ни Озмонд даже не пошевелились, чтобы послать за ней. Гость всячески старался показать, что его визит будет коротким – он сел не в кресло, а на стул и все время держал шляпу в руках.
Но время шло, а лорд все не уходил. Изабелла спрашивала себя, чего он ждал – не встречи же с Пэнси, ей казалось, что для него предпочтительней было с Пэнси как раз и не встречаться. Конечно, ему захотелось остаться наедине с ней, Изабеллой, – он хотел ей что-то сказать наедине. Изабелла не имела большого желания выслушивать его, поскольку боялась объяснений, – она могла совершенно спокойно обойтись без них. Наконец Озмонд поднялся – с видом воспитанного человека, который понял, что столь упорно чего-то ждущий гость хотел остаться наедине с дамами.
– До обеда мне нужно написать письмо, – сказал он. – Прошу прощения. Я посмотрю, не занята ли дочь, и пришлю ее сюда. Если приедете в Рим, мы всегда вам рады. О поездке в Англию с вами поговорит моя жена – она сама решает подобные вопросы.
Легкий наклон головы вместо рукопожатия, которым Озмонд закончил свою небольшую речь, вероятно, был довольно скромным знаком прощания, но вполне соответствовал ситуации. Изабелла подумала, что после ухода супруга из комнаты у лорда Уорбартона не появится повода спросить: «Ваш муж очень рассердился?» – что было бы ей очень неприятно. Тем не менее, если бы гость сказал это, она ответила бы: «О, не тревожьтесь. Он ненавидит не вас, а меня!»
Только когда они остались вдвоем, лорд обнаружил признаки неловкости – он пересел в кресло и повертел в руках два-три предмета, которые валялись рядом на столике.
– Надеюсь, он пришлет сюда мисс Озмонд, – наконец заметил лорд Уорбартон. – Мне очень хотелось бы ее увидеть.
– Я рада, что это – в последний раз, – сказала Изабелла.
– Я тоже. Я ей безразличен.
– Да, вы ей безразличны.
– Ничего удивительного, – произнес лорд Уорбартон и неожиданно добавил: – Так вы приедете в Англию?
– Думаю, не стоит.
– Но вы должны приехать. Помните, вы уже однажды обещали приехать в Локли, но так и не собрались?
– Все с тех пор изменилось, – ответила Изабелла.
– Изменилось – но ведь не к худшему же, правда? А видеть вас под крышей моего дома будет для меня большой радостью…
Она боялась объяснений, но этим все и ограничилось. Они поговорили немного о Ральфе, и через некоторое время в гостиную вошла Пэнси, уже одетая к обеду. На ее щеках горел румянец. Она протянула руку лорду Уорбартону и посмотрела на него с застывшей улыбкой. Изабелла знала эту улыбку. Она являлась признаком едва сдерживаемых слез.
– Я уезжаю, – произнес лорд. – Хотел с вами попрощаться.
– До свидания, лорд Уорбартон. – Голос девушки слегка дрожал.
– Хочу пожелать вам счастья.
– Спасибо, лорд Уорбартон, – ответила Пэнси.
Лорд на секунду замешкался и взглянул на Изабеллу.
– Вы должны быть счастливы… У вас есть ангел-хранитель.
– Конечно, я буду счастлива, – сказала Пэнси тоном человека, который и мысли не допускает о другом повороте событий.
– Такая убежденность очень вам поможет. Но если когда-нибудь она вам изменит, помните… помните… – Лорд запнулся. – Думайте иногда обо мне.
Он смущенно рассмеялся, молча подал руку Изабелле и, наконец, ушел.
После ухода гостя Изабелла ожидала от падчерицы, что та разрыдается, но Пэнси повела себя совсем по-другому.
– Я думаю, мой ангел-хранитель – это вы! – радостно выпалила она.
Изабелла покачала головой.
– Никакой я не ангел. Я просто твой друг.
– Но очень хороший друг! Это ведь вы попросили папу быть со мной милосердным?
– Я ни о чем не просила твоего папу, – удивленно ответила Изабелла.
– Он велел мне спуститься в гостиную и очень нежно поцеловал.
– О! – вздохнула Изабелла. – Это полностью его идея!
Она все прекрасно поняла – сей поступок был весьма характерным для мужа. Даже с Пэнси он держался так, чтобы не выдать себя.
В тот день они обедали в гостях, а после обеда отправились развлекаться, так что Изабелла осталась с супругом наедине лишь только поздно вечером. Когда Пэнси поцеловала его перед тем, как отправиться спать, он необыкновенно сердечно обнял дочь, и Изабелла подумала, уж не решил ли Озмонд заняться разыгрыванием сцен, наводящих Пэнси на мысль, что причина ее страданий – исключительно коварство мачехи. Изабелла направилась было вслед за Пэнси, но Озмонд попросил ее задержаться – ему нужно было ей что-то сказать. Он несколько раз прошелся по гостиной, а Изабелла ждала, не снимая плаща.
– Не понимаю, чего ты хочешь добиться, – проговорил наконец Озмонд. – Мне хотелось бы знать… чтобы я мог что-то предпринять.
– Сейчас я хочу только пойти и лечь спать. Я очень устала.
– Присядь и отдохни. Я не задержу тебя надолго. Не здесь… сядь на более удобное место. – Он указал на множество подушек, в живописном беспорядке разбросанных на диване. Однако Изабелла не воспользовалась его предложением, а опустилась в ближайшее кресло. Огонь в камине погас, в огромной комнате горело лишь несколько свечей. Изабелла поплотнее завернулась в свой широкий плащ – она сильно замерзла.
– Думаю, ты пытаешься унизить меня, – продолжил Озмонд. – Нет ничего абсурднее этого намерения.
– Я совершенно не понимаю, что ты имеешь в виду, – отозвалась Изабелла.
– Ты разыграла отличную партию и устроила все просто превосходно.
– Что я устроила?
– Но тебе не все удалось. Мы увидим его снова.
Озмонд остановился перед женой, держа руки в карманах и задумчиво глядя на нее, словно давая ей понять, что если она и занимает его мысли, то исключительно как досадное обстоятельство происходящего вокруг.
– Если ты думаешь, что лорд Уорбартон должен вернуться, то глубоко заблуждаешься, – сказала Изабелла. – У него нет никаких обязательств.
– Это мне и не нравится. Но сказав, что мы его еще увидим, я не имел в виду, будто он вернется из чувства долга.
– Больше ничто не заставит его
