Граница - Станислава Радецкая
Дни проходили медленно, полные безделья, но Лисице казалось, что прошла лишь минута с тех пор, как они бежали из тюрьмы – так захватила его страсть. Уивер вначале подтрунивал над ним, поддразнивая, что красотка заворожила его и превратила в болвана, но с каждым днем он становился все язвительней и враждебней, точно зависть и неудовлетворение съедали его изнутри. Камила по-прежнему избегала его ласк и ухаживаний, и даже Роксана стала говорить об англичанине с легкой опаской. Иной раз, когда Честер пил вина больше, чем стоило, он порывался винить ее во всех грехах и призывал Йохана уезжать поскорей из этого проклятого места, чтобы отряхнуть прах этого города со ступней своей памяти, как он велеречиво выражался.
На пятый день, когда Уивер вновь завел разговор о побеге, одновременно жалуясь на жестокосердие местных женщин, Роксана, спустившаяся на кухню позавтракать с ними, особенно часто поглядывала на него. Ласковые взгляды только сердили англичанина, потому что он уже понимал, что в лучшем случае их можно счесть дружескими, и он все больше расстраивался, все меньше стесняясь в выражениях.
- Есть одна дама, которая очень и очень по вам скучает, господин Уивер, - наконец сказала Роксана после очередного выпада. – Если вам настолько невмоготу без женского участия, я могла бы пригласить ее сюда…
Она аккуратно ковыряла серебряной ложечкой вчерашнее желе, не поднимая глаз. Йохан с удивлением взглянул на нее, но лицо баронессы было безмятежно.
- Пф! – Уивер самолюбиво дернул плечом. – Что толку от этого приглашения, если я заперт здесь и обречен скрываться в подвале, как только кто-то явится без спросу?
- О, здесь совсем иной случай, - томно протянула Роксана. – Эта девица о вас очень заботилась, пока вы были в тюрьме, и ее симпатия не знает границ.
- Я с ней знаком? – Честер высоко поднял бровь.
- Разумеется. Это моя конфидентка, юная София фон Виссен. Она переживает, что мы прекратили коротать наши вечера, и отчаянно напрашивается в гости. Разумеется, ваше появление здесь будет для нее сюрпризом, но сюрпризом приятным.
- Я бы не полагался на ее молчание, - заметил Йохан. Идея Роксаны вызвала в нем внутренний протест: пусть будет любая женщина, но только не София!
- Некоторые вещи она хранит свято, - отозвалась Роксана. – Кроме того, она так влюблена, что, подобно Муцию Сцеволе, скорей положит правую руку на жаровню, чем выдаст вас… И признается в падении собственной чести.
Она беззаботно взглянула на Йохана, и он дрогнул, хоть и сомневался в том, что София сможет смолчать.
- Я помню эту крошку, - Уивер почесал подбородок. – Но не могу же я предстать перед ней со свиной щетиной на голове?
- Возьмите парик моего слуги, - любезно предложила баронесса. «Он же не носит парика», чуть не вырвалось у Йохана, но он опять промолчал, вспомнив рассказы Роксаны о Герхарде Грау.
- Если вы приведете ее, я буду вашим должником, - клятвенно заверил баронессу Уивер. – Любовь должна торжествовать, не так ли? Ваше здоровье, добрейшая из женщин! Камила, подлей-ка мне вина.
По лицу служанки было похоже, что она скорей стукнет его кувшином по голове, но она безропотно наполнила его бокал до краев.
- Не куксись, моя голубка, - посоветовал ей Честер. – Если б ты не была столь сурова, я бы сейчас пил за тебя.
- Оставьте мою служанку в покое, господин Уивер. Я постараюсь привести девицу фон Виссен сегодня вечером, так что не сожгите от волнения дом и не выдайте себя.
- Я терпелив и холоден, баронесса, - Честер залпом выпил вина. – До вечера я таким и останусь.
Йохану не удалось улучить мгновение и остаться с Роксаной наедине, до ее отъезда; баронесса точно избегала его, прикрываясь многочисленными сборами и делами. Уивер разглагольствовал о грядущей встрече, уверенный в своей неотразимости, и Лисица подтрунивал над ним, спрашивая, кто же здесь влюблен. Англичанин отмахивался, намекая на то, что отсутствие женщины подорвало его организм, и после свидания он будет полон сил бежать хоть на край света и вламываться даже в королевский замок, а что до любви, так он влюблен только в саму любовь.
Роксана сдержала слово, и звонкий голосок Софии раздался внизу. Камила увела ее служанку на кухню пропустить стопочку вишневого ликера и посплетничать о последних новостях, пока обе знатные дамы прошли наверх. София фон Виссен ворковала о произошедшем дне, и Йохан так и видел перед собой ее восторженное лицо, пока невольно слушал громкий разговор из спальни Роксаны. Похоже, девица даже не подозревала о грядущей встрече и совсем не тревожилась о будущем. Они остановились в коридоре и зашептались, но сколько Лисица не прислушивался, он не мог разобрать ни единого слова. Через какое-то время послышался звук дружеского поцелуя, и отворилась дверь соседней комнаты, где ждал Честер.
Раскрасневшаяся Роксана нырнула в свою спальню, где Йохан ждал ее, и точно маленькая девочка бросилась ему в объятия. Почти сразу за стеной послышались характерные звуки быстрых ласк и соития, и Лисица почувствовал, как Роксана расслабилась в его руках, растеклась, как воск. Она лучилась довольством, но он никак не мог понять отчего. На вопросы о Софии и ее чувствах баронесса отвечала загадочной улыбкой и капризно морщила нос, потому что не желала говорить о посторонней женщине в своей постели.
Уивер вышел из ее комнаты лишь через несколько часов, и его сменила Роксана, которая отправилась помочь Софии одеться и привести себя в порядок. Англичанин наконец-то был спокоен, но теперь у него чесался язык рассказывать о девице и ее умениях. Слушать об этом Йохану не хотелось, и Уиверу пришлось удовольствоваться лишь хвастовством, что на прощание
