П. Бунин - Легенда о смерти Александра I
Александра Никифоровна рано лишилась родителей — и ее, круглую сироту, взял к себе местный священник отец Поликарп. Она была девушка впечатлительная и замкнутая. Раннее сиротство и жизнь в чужой семье сделали ее не по летам серьезной. Она всех как-то дичилась, держалась особняком. Всегда бывая в церкви вместе с отцом Поликарпом, она скоро стала глубоко религиозной. Любимым чтением ее было жития святых отшельников, и их жизнь сделалась для нее идеалом. Умная от природы, добрая и отзывчивая, она скоро вся отдалась служению на пользу ближнего.
Александре Никифоровне было всего двенадцать лет, когда она в первый раз увидела Федора Кузьмича. Эта встреча имела решающее значение в ее жизни. Кругом говорили о нем, об этом необыкновенном человеке, и она уже заранее его полюбила, заранее перед ним преклонялась. Когда она увидала его впервые, задумчиво и величественно прошедшего по деревне, она вся застыла, замерла и долго, едва сдерживая дыхание, шла за ним и не могла оторвать от него своих глаз.
С тех пор, как только старец появлялся в селе, она старалась найти его и где-нибудь, незаметно притаившись, из-за угла смотрела на него, слушала его беседы и старалась не проронить ни одного слова. В нем так живо воплотился идеал того отшельника, который рисовало ей ее воображение.
Священнику не нравилось, что девочка слушает беседы старца, и он ей запретил ходить на эти беседы. Тогда она стала ходить тайно.
Часто она бродила вокруг кельи старца и ждала, когда он выйдет, чтобы издали посмотреть на него. Он никогда не говорил с ней и, наверное, не замечал ее.
Иногда она видела «дедушку», работавшего вместе с крестьянскими девушками в огороде и с завистью смотрела на них: как бы хорошо поработать вместе со старцем!..
Быть около «дедушки», помогать ему, слушать его, наконец, всю жизнь отдать ему — стало ее мечтой. Ей хотелось хоть только поговорить с ним, приласкаться к нему. Не раз она высказывала эту мысль окружающим.
— Нечего тебе беспокоить его, он с тобой и говорить-то не захочет, — говорили ей.
И ей было страшно подойти и заговорить с ним самой.
Бродила однажды она по лесу и собирала ягоды. В поле было жарко, а в лесу так прохладно. Тишина кругом, только птички перекликаются. Радостно так было, хорошо на душе.
— Вот в таких лесах, — думала она, — только еще более дремучих, живут угодники Божии.
И так хорошо, казалось ей, построить где-нибудь келийку и жить одной, далеко от людей…
Так раздумывая и мечтая, шла она и не заметила, как подошла к келье старца. Старец в огороде копал картофель. Она долго, притаившись, смотрела на него, и лицо его показалось ей таким тихим и добрым. Не удержалась, перепрыгнула через заплот и, вся волнуясь, протянула старцу корзинку с брусникой.
— Не хочешь ли, дедушка, ягодок, — сказала она срывающимся голосом.
Федор Кузьмич поднял голову. Вид стоящей перед ним девочки, в глазах которой так много было наивной детской любви, растрогал старца. Со слезами на глазах, он подошел к ней, наклонился, взял ее голову в руки и, поцеловав в лоб, сказал ей:
— Спасибо, миленькая, разве ты не боишься подходить ко мне, ведь тебя за это бранить будут?..
— Пускай, дедушка, бранят, пускай… Я вас полюбила, ягодок принесла, — говорила, вся зардевшись от счастья, девочка, — я давно хотела убежать к вам, да все боялась.
Старца тронула эта любовь к нему девочки, он посадил ее около себя, стал расспрашивать, как она живет, ходит ли в церковь, молится ли Богу. Александра Никифоровна своим простым детским языком рассказала ему о своей жизни, о своих мечтах, о своих планах. Как она давно хотела поговорить с «дедушкой" и как его боялась…
— Ты хорошая девочка, — сказал ей на прощанье старец. — Захочешь со мной поговорить, приходи к старушкам Анне и Марфе, живут они на заводе, знаешь их?
— Как не знать, дедушка, вы к ним всегда по праздникам заходите.
Не помня себя от радости, Александра Никифоровна возвратилась домой. Что-то новое билось, трепетало в груди. Целый вихрь новых мыслей. Мечта исполнилась, она теперь будет всегда видеть и говорить со старцем.
— Пусть бранят меня, — думала она, — пусть! Надо перетерпеть. Пойду к старцу и буду ему помогать, не прогонит он меня.
В первый же праздник Александра Никифоровна после обедни пошла к старушкам. Те приняли ее ласково. Скоро пришел и Федор Кузьмич. Старушки, по. обыкновению, захлопотали, забегали, а старец, увидав Александру Никифоровну, подошел к ней и ласково поздоровался.
— И ты пришла, а как же отец-то Поликарп?
— Ничего, дедушка, я не боюсь теперь никого.
За самоваром старец разговорился. Стал вспоминать о России, о монастырях, рассказывал о жизни подвижников. Казалось, что Федор Кузьмич побывал во всех крупных монастырях, ибо все он их знал и обо всех рассказывал. Рассказывал старец увлекательно, картинно, и в воображении Александры Никифоровны рисовались эти волшебные богатые лавры, древние святыни, и так захотелось ей везде побывать и посмотреть на все самой.
— Какой ты, дедушка, счастливый, везде был и все видел, а вот меня Бог, должно быть, не сподобит!
— Как знать, — сказал старец, — может быть, и ты увидишь, ты еще молода…
Скоро Александра Никифоровна вся отдалась старцу. Целые дни она была или в его келье, или около, исполняла все его поручения, везде ходила за ним, чинила платье, готовила пищу. Когда же старец из села Краснореченского переехал в деревню Зерцалы, то и там навещала его ежедневно, иногда даже ночевала где-нибудь около кельи.
Так шли годы. Из девочки подростка Александра Никифоровна превратилась во взрослую девушку. Но чувства ее к старцу не изменились, наоборот, они окрепли, получили более сознательный характер. По-прежнему она исключительно следовала советам старца и во всем ему подчинялась.
Давно у ней зародилась мысль посетить те места, о которых так хорошо, так увлекательно рассказывал старец, и вот теперь она задумала эту мысль осуществить.
Мысль об ее отъезде взволновала всю ее семью. Братья ни за что не хотели ее отпускать, им не нравились ее религиозные увлечения, и они стали уговаривать ее выйти замуж.
— Как мне быть? — спрашивала она старца, — я не хочу замуж и никогда не выйду.
— Ну зачем никогда, — ответил ей старец. — Выйдешь, когда придет время. А эти женихи тебе не годятся: ты непременно выйдешь за какого-нибудь офицера.
Девушка ответила братьям, что замуж не пойдет и чтобы они об этом не хлопотали.
Однажды она пришла к старцу и сказала:
— Ну, дедушка, я решилась, хочу идти на богомолье, укажи мне путь, куда пойти.
Федор Кузьмич составил ей подробнейший план путешествия, указал все монастыри, куда, по его мнению, ей следовало зайти, дал ей адреса разных лиц, которые могли ей помочь в далеком и трудном путешествии.
— Как бы мне увидать в России царя? — спрашивала Александра Никифоровна старца.
— А разве тебе хочется видеть царя?
— Как же, батюшка, не хочется, все говорят царь, царь, а какой он из себя — и не знаешь.
— Погоди, — сказал ей многозначительно старец, — может быть, и не одного царя на своем веку увидать придется; Бог даст и разговаривать еще с ним будешь и увидишь тогда, какие цари бывают.
Простившись со старцем, Александра Никифоровна отправилась в путь. Бодро шла она по сибирским дорогам, терпеливо преодолевая встречающиеся на пути препятствия. Наконец кое-как добралась до Почаевского монастыря. Федор Кузьмич указал ей, что здесь живет одна добрая и простая графиня, которую следует ей отыскать.
Жутко было сначала Александре Никифоровне среди чужих людей, в чужом городе. Но скоро она освоилась и попривыкла. Расспросив кое-кого из местных жителей об адресе графини, она отправилась на розыски. Искать пришлось недолго. Разыскиваемая оказалась графиней Остен-Сакен. Узнав, что девушка пришла из Сибири от старца Федора Кузьмича, графиня очень приветливо обошлась с ней.
— Такая молодая (Александре Никифоровне тогда было двадцать лет) и одна решилась на такое путешествие! — удивлялась графиня.
— Ну, а где же вы остановились? — спрашивала она ее.
— Да пока на постоялом дворе, — ответила Александра Никифоровна, — а потом где — еще не знаю.
— Нет, этого нельзя, — ответила графиня. — Переселяйтесь ко мне, у меня места достаточно, поживем вместе, потом поедемте к нам в Кременчуг.
Александра Никифоровна переехала к графине. Несколько дней пробыли они с графиней в Почаеве, а потом уехали в Кременчуг. В Кременчуге у графини был свой дом, здесь же жил и сам граф Остен-Сакен, человек очень богомольный. Он здесь лечился от полученной им на войне раны.
Александра Никифоровна всем очень понравилась и скоро стала в доме своим человеком. Открытый ее характер, любовное, мягкое отношение к людям и глубокая, непоказная религиозность — все это невольно располагало к ней. Она много рассказывала о своей жизни в Сибири, о своем путешествии, и собиравшееся у графа общество с интересом слушало ее рассказы.
